Беззвездный Венец
Шрифт:
Быстро обыскав труп Маскина, Райф нашел ключ от кандалов. Поскольку рудокопов постоянно переводили из одного отряда в другой, все замки были одинаковые. И все же Райф облегченно вздохнул, когда кандалы спали с его ног. Он почувствовал себя на сто камней легче.
Ободренный, Райф снял с Маскина синий плащ и водой из бурдюка как мог сполоснул кровь. Удовлетворившись, он переодел мертвеца в свою одежду и натянул на ноги его короткие сапоги, чтобы скрыть покрытые ссадинами щиколотки.
В последнюю очередь Райф опоясался широким ремнем и закрепил
Райф уже собирался взять с земли лампу, но тут спохватился.
Вернувшись к трупу, он порылся в своей одежде и выудил из потайного кармана путевод. Райф уже собирался вернуть прибор в тот самый карман, из которого недавно его стащил, как вдруг заметил, что магнитная полоска больше не указывает на яйцо. Теперь она развернулась в противоположную сторону, к штреку, куда уволокли бронзовую женщину.
«Странно».
Райф двинулся в том же направлении, осторожно поднимаясь по камнепаду.
Добравшись до штрека, он пошел по следу, оставленному босыми ногами и сапогами. След был очень заметен. Райф не сомневался в том, что этот путь в конечном счете приведет его в каменоломни. И тем не менее он не торопился, не собираясь настигнуть остальных. Райф был уверен в том, что как только сориентируется и определит свое местонахождение, он сможет найти другую дорогу к выходу. Переодетый, скрывающий свое лицо, он сделает все возможное, чтобы выбраться из каменоломен и бежать.
Если же он потерпит неудачу, это будет означать неминуемую смерть – причем гораздо более страшную, чем та, что принял Маскин. Как и все заключенные, Райф знал, какое наказание бывает за попытку к бегству. Еще когда его только впервые приволокли в каменоломни Мела, он обратил внимание на вереницу насаженных на колья разложившихся трупов, исклеванных птицами, тянущуюся вдоль входа в каменоломни.
Это воспоминание заставило Райфа ускорить шаг. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не торопиться. Надзиратели, полновластные хозяева каменоломен, никогда не торопятся. И сейчас явно не время для спешки. Даже несмотря на переодевание, для успешного бегства ему потребуются скрытность и ловкость.
Идя по штрекам, Райф представлял себе свободу и всё вытекающее из нее – однако у него перед глазами то и дело непрошено возникало строгое лицо бронзовой богини.
– Не моя забота, – вслух произнес он.
Но в глубине души подозревал, что это не так.
Глава 6
Райф еще никогда так не радовался, услышав свист кнута.
Затем последовал проникнутый болью крик, раскатившийся отголосками в темноте штрека. Это означало, что Райф приблизился к каменоломням. Он проверил украденную одежду и опустил капюшон ниже.
«Наконец…»
Он шел по следу остальных на протяжении по крайней мере двух колоколов. По его прикидкам, близилось время последней трапезы. Обыкновенно еда состояла из кишащей червями похлебки, черствого хлеба и, может быть, кусочка жесткого
– Тише! – прошептал он. – Я наполню тебя позже.
В качестве дополнительной предосторожности Райф убрал фитиль масляного светильника, оставив лишь крохотный трепещущий огонек. Вокруг плотнее сгустились тени. Райф понимал, что ему нужно поторопиться.
Если действительно подошло время последней трапезы, это означало, что сотни надзирателей скоро начнут сгонять своих подопечных в застенки, после чего поднимутся наверх, оставив под землей лишь горстку тех, кто будет присматривать за каменоломнями.
Райф намеревался покинуть подземелье вместе с ними.
Он по-прежнему шел по следу, огибающему оживленное сердце каменоломен. Определенно, Исповедник не хотел привлекать внимание к тайне, извлеченной из медного яйца.
Пока что Райф мыслил так же.
Грохот и скрежет каменоломен усиливались. Вскоре со всех сторон уже доносился непрерывный стук кирки, неровный, режущий слух, прерываемый резкими командами и грубым смехом. И все это накладывалось на какофонию скрипа колес по железным мосткам и пронзительных свистков, доносящихся из главных штолен, где поднимались наверх бадьи, полные мела и сурьмы, чтобы затем спуститься вниз пустыми.
Райф уже давно привык к этим звукам и замечал их не больше, чем биение своего сердца. Но не сейчас. Он напрягал слух, улавливая каждую ноту этого мрачного хорала беспросветного отчаяния, выискивая в нем малейшие признаки того, что его обнаружили, а также определяя свое местоположение.
Райф был в достаточной степени уверен в том, что он понял, где находится. Его нос чуял запах горящей серы от плавильных костров наверху, что могло означать только непосредственную близость к главной штольне.
«Должно быть, я у цели».
Райф стиснул зубы. Труп Маскина мог быть обнаружен в любую минуту. Как только это произойдет, каменоломни огласятся звоном гонгов и все штреки будут перекрыты охраной. Затем спустят жутких филасозавров, и те пойдут по кровавому следу, обнюхивая землю растопыренными ноздрями, преследуя добычу.
«А именно меня».
Райф ощупал влажные места своего плаща. Кровь почти высохла, став неотличимой от синей материи. Однако острый нюх филасозавра это не обманет. Сознавая это, Райф не мог больше ждать.
«Сейчас или никогда».
Стиснув кулак, он покинул след, свернув в штрек, ведущий к сердцу каменоломен. Полностью сосредоточенный на краденом плаще, Райф повернул за угол и натолкнулся прямо на двух здоровенных надзирателей, шедших навстречу.
Вздрогнув от неожиданности, он отпрянул назад – но покрытые шрамом пальцы уже стиснули ему плечо. Уверенный в том, что его разоблачили, Райф застыл, опустив голову.
– Ты идешь с нами, – сказал надзиратель, увлекая Райфа за собой.
Не смея сопротивляться, тот предпринял робкую попытку.