Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет
Шрифт:
Толкование. Существует несколько главных подходов к толкованию этой книги: 1) здесь предсказывается в деталях ход человеческой истории до второго пришествия Христа; 2) отражается общая направленность истории, общие исторические принципы; 3) повествование обращено только к событиям исторического времени Иоанна; 4) здесь раскрываются только события конца земной истории; 5) сочетание вышеуказанных подходов (напр., Иоанн обращается к историческим принципам с позиций неминуемого приближения конца истории и разъясняет эти принципы своим читателям в конце I в. н. э. в свете сложившейся ситуации).
Многие комментаторы в дни Иоанна (особенно
Некоторые толкователи пророчеств интерпретировали и переосмысливали Откровение в связи с новыми веяниями и требованиями времени. Но образы у Иоанна означали вполне конкретные вещи для его первых читателей, и настоящий комментарий строится именно на этой основе, используя тот же подход к толкованию, который применялся и для других книг *Нового Завета. Таким образом, данный комментарий непосредственно опирается на третий подход к толкованию, в сочетании со вторым подходом (как это часто бывает и в проповеди) и, в определенном смысле, как это будет ясно в ходе комментария, с четвертым подходом (о пяти подходах к толкованию см. выше).
Метод толкования. Иоанн писал по-гречески и использовал *ветхозаветные еврейские и иногда греко-римские фигуры речи и образы; он ясно заявляет, что пишет «церквам, находящимся в Асии», т. е. в Малой Азии, в I в. н. э. (1:4,11). Какой бы еще смысл не вкладывал автор в свои слова, они, вероятно, были понятны его первым читателям (см. ком-мент. к 1:3; 22:10). Древние читатели, в отличие от современных, не имели возможности обратиться к газетам, где могли бы, как это принято ныне, найти объяснение событий; но последующие поколения могли, изучая эту книгу, найти там толкование ветхозаветной истории и событий I в. Такая историческая перспектива делает книгу доступной и полезной для всех поколений.
Эта точка зрения подтверждает, что послание книги актуально для каждого поколения, хотя в ней использованы символы, знакомые поколению ее первых читателей. (Так, напр., оппоненты Церкви могут быть описаны через образ нового Нерона, фигуру более понятную и значимую для первого читателя, чем для современного. Но христиане, подвергавшиеся гонениям во все времена, если поймут этот образ, могут получить одновременно и предостережение о том, что такие личности существуют, и ободрение в том, что конец таковых предречен.) Проливая свет на первоначальный смысл символов, этот комментарий позволяет современному читателю, который будет искать пути применения этой вести к современной ситуации, лучше понять послание книги.
Символизм. Как и у *ветхозаветных пророков, многие символы, использованные здесь, призваны вызвать ассоциации с разными образными картинами и не являют собой детальное описание буквальных событий. Читателям, основательно
Историческая обстановка: культ императора. В греческой религии всегда была тонкая грань между человеческим и божественным, и на греческом Востоке люди строили храмы, посвященные римским императорам, начиная со времен правления первого императора; первые такие святыни были построены в Эфесе и Смирне. В Риме сам по себе культ императора рассматривался как символ верности римскому государству, а императоры обожествлялись только после своей смерти. Но некоторые императоры (всех их после смерти не обожествили, а, наоборот, прокляли) были при жизни объявлены богами (Гай Калигула, Нерон и Домициан). Императором во время написания Откровения был всеми ненавидимый Домициан, который требовал поклонения себе при жизни. В восточной части империи поклонение образу императора в его храме было проверкой на верность государству. Считалось, что тот, кто отказывается участвовать в поклонении, подрывает устои государства, и Рим всегда крайне жестоко преследовал религии, которые проповедовали оппозицию его власти.
Домициан репрессировал аристократов, выдворил из Рима астрологов (поскольку они предсказывали его падение) и преследовал философов и последователей религий, которые он воспринимал как враждебные по отношению к себе. Разные источники также показывают, что он подавлял иудаизм и христианство, хотя они на тот момент не разделялись. Данные о культе императора в Азии и прямое преследование христиан в провинции Асия в начале II в. (преследования продолжились во времена Траяна) позволяют полагать, что собственные декларации и поведение Домициана стимулировали развитие ситуации, в которой усиливалось преследование христиан в Малой Азии.
Историческая обстановка: неизбежность конфликта. Иудеи были неофициально исключены из культа поклонения императору, но состоятельные евреи, репрессированные Домицианом и напуганные недавним мятежом палестинских националистов (66–70 гг. н. э.), панически боялись, что их могут заподозрить в связях с мятежниками. Многие азиатские синагоги изгоняли из своих рядов иудео-христиан (2:9; 3:7–9), которые могли при этом столкнуться с преследованиями римлян, если их принадлежность к еврейской нации ставилась под вопрос.
Римляне преследовали все религиозные течения и группы, пророки которых обличали Рим, но Иоанн находит свое особое место в русле *ветхозаветных традиций пророчеств против народов и империй, угнетающих других, особенно народ Божий. Некоторые другие еврейские авторы возвещали суд против Рима, часто изображая его символически и скрыто как Вавилон, Эдом или Киттим, и многие еще жаждали отмщения (эта революционная лихорадка вскоре возникла в Египте и Киренах); но Откровение совершенно недвусмысленно можно отнести к пророчествам о суде над Римом за его мятеж против Бога.