Библиотека географа
Шрифт:
Когда он вошел в ресторанный зал, Ван с недоумением на него посмотрел; прошло несколько секунд, прежде чем менеджер узнал постоянного посетителя и расплылся в улыбке.
— Мистер Чет! Вот уж не ожидал увидеть вас здесь в воскресенье. У вас и одежда сегодня совсем другая. Вы не поверите, но в первую минуту я не узнал вас.
Чет улыбнулся шире, чем обычно, и громче, чем обычно, рассмеялся, после чего довольно громко рыгнул; Ван хихикнул, а сидевшая за столиком жена Яофана чуть не подпрыгнула на своем стуле.
— Выпивал с приятелями тут неподалеку, проезжал мимо и подумал, что было бы неплохо завернуть к вам и глянуть, открыты
Ван посмотрел через плечо на Яофана, который, бросив пристальный взгляд на Чета, едва заметно кивнул. Ван взял со стойки меню, одарил Чета улыбкой и широким жестом предложил ему занять привычный столик в углу ресторанного зала, который находился через стол от того места, где расположилась чета Яофан. Больше в зале никого не было. Чет, поправив очки, в которых, сказать по правде, нисколько не нуждался, некоторое время изучал меню, потом закрыл его и поднял на Вана осоловевшие глаза основательно выпившего человека.
— Слушаю вас, сэр, — сказал Ван. — Что будете сегодня есть?
— А что ест парочка вон за тем столиком? — громко осведомился Чет.
Яофан оглянулся на Чета и ровным, лишенным каких-либо эмоций голосом произнес:
— Тушеные свиные потроха с сушеными креветками и черной фасолью. Сомневаюсь, что это вам понравится. — Его голос был холоден и тверд, как сталь револьверного ствола, но с отзвуком певучего английского акцента образованного жителя Гонконга.
Ван, желая поддержать постоянного клиента, елейно произнес:
— Нет-нет, у мистера Чета желудок настоящего китайца. Хе-хе. Гаоляновое лицо и китайский желудок! — Он было рассмеялся, но быстро умолк под взглядом Яофана.
Потом Яофан взглянул на Чета, пожал плечами и что-то сказал жене по-китайски. Чет указал на его тарелку, посмотрел на Вана и показал большой палеи. Тот ухмыльнулся и ответил ему аналогичным жестом.
— Да, я прихожу сюда почти каждый день, — произнес Чет, глядя в затылок Яофана. — Этот ресторан находится рядом с моим офисом, и мне это очень удобно. Кроме того, мне нравится, как здесь готовят. Да и официантки хорошенькие. — Он надеялся, что эта фраза вызовет у Яофана какую-нибудь реакцию, но тот даже не шелохнулся. — Может, они ваши дочки или родственницы?
Как видно, последнее замечание достигло цели, поскольку Яофан крутанулся на стуле и явил Чету свое лицо, столь бесстрастное, будто его вырезали из дерева.
— Нет, они мне не дочери и не родственницы.
— Да я просто так сказал. Показалось, что они малость похожи на вас. Что мне еще нравится в ресторане — так это музыка. Я, конечно, мало в ней понимаю, но в молодые годы, когда жил в своей родной деревне Уэлли-Крик, играл на аккордеоне и губной гармошке в местном оркестре. Я и сейчас изредка играю — на днях рождения у племянниц, к примеру. Естественно, мне далеко до истинного знатока, но тем не менее удается отличать хорошее от плохого. Ну так вот: музыка, которую здесь включают, хорошая и очень мне нравится. Вы, случайно, не продаете пластинки или записи этих мелодий?
— Боюсь, мы ничем таким не торгуем. Теперь прошу меня извинить — хочу доесть свой обед, пока он не остыл.
— Ешьте на здоровье, у меня и в мыслях не было отвлекать вас от обеда. Скажу только еще одну вещь — и все. Мой приятель, который обучал меня игре на аккордеоне, продолжает играть в оркестре, неплохо преуспевает для сельской местности, а в свободное время почитывает разные музыкальные журналы. Недавно он прислал
Яофан тяжело вздохнул, но к Чету не повернулся. В это время в зал вошел Ван с обедом для Чета. Это была та же самая пища, которую вкушала чета Яофан. Итак, войдя в зал, Ван заметил, что Чет глупо ухмыляется и молчит. Яофан сидит к разговорчивому американцу спиной и тоже хранит молчание. Ван посмотрел на прямую, напряженную спину Яофана и вспомнил, как в их домике в Леншуйтане испуганно забивались в угол сестры, когда ссорились его родители. Тогда там устанавливалась такая же зловещая тишина и вязкая, как тесто, холодная, враждебная атмосфера. Вспомнив об этом, Ван так расстроился, что едва не уронил судки и тарелки на стол Чета. Услышав громкое звяканье посуды о столешницу, Яофан повернулся и посмотрел на американца в упор.
— О чем я должен вам сказать?
— Действительно ли аккордеон происходит от китайского инструмента шенг, — ответил Чет, стараясь не выдать голосом своего возбуждения и сохранять максимальное спокойствие.
— К сожалению, я ничего об этом не знаю.
— И очень жаль. Я как раз подумал, что моему приятелю вот-вот исполнится сорок пять и по такому поводу было бы неплохо презентовать ему этот самый шенг. У меня нет ни жены, ни детей, а он — мой самый старый друг, так что я мог бы хорошо заплатить за этот инструмент.
Яофан одарил Чета холодным взглядом, сдержанно улыбнулся и опустил глаза. Он уже хотел было вернуться к прерванному обеду, когда Чет задал ему новый вопрос:
— Стало быть, об этом вы тоже не знаете?
— О чем именно?
— О том, где можно купить шенг. Как я уже сказал, деньги для меня не проблема.
— Мистер…
— Моя фамилия Манси, но люди обычно зовут меня Чет.
— Значит, Чет. Итак, Чет, я не имею ни малейшего представления, у кого можно приобрести упомянутый вами китайский музыкальный инструмент. На этой планете более миллиарда китайцев и, возможно, несколько десятков тысяч в этом городе. Естественно, я не могу знать каждого китайского торговца.
— Да я не об этом. Я о том, что вы просто не можете не знать, где найти шенг. Если уж на то пошло, я почти не сомневаюсь, что один находится у вас в ресторане.
Яофан выронил вилку, и его жена нагнулась, чтобы ее поднять. Он напустился на нее, выговорив ей за это тихим, как шелест шелка, голосом. Она встала из-за стола, неодобрительно прищелкнула языком и неровной походкой отправилась на кухню. Яофан же вытер салфеткой рот, поднялся с места и присел за столик Чета.
— То, что есть или чего нет в этом ресторане, — лишь ваши предположения. Я же со своей стороны совершенно официально вам заявляю, что не обладаю какими-либо китайскими музыкальными инструментами и не знаю ни одного их владельца. Если вы закончили обедать — а вы, как мне представляется, закончили, — для вас было бы лучше уйти отсюда.