Библиотека мировой литературы для детей, том 49
Шрифт:
Одним из самых удивительных талантов Треча была его память на числа. Она редко ему изменяла. Она и сейчас предоставила в его распоряжение номер такси, который он тут же записал на обрывке газеты.
Эту бумажку он передал посетителю.
— Если мальчик сядет в такси с этим номером, сейчас же сообщите мне. Спросите у дежурной сестры телефон моей палаты и запишите его на этой же бумажке. Понятно?
— Так точно, мистер Браун!
— Мой шофер пусть ждет с машиной у подъезда больницы. Известите его. Автомобиль пусть возьмет напрокат.
— Так точно.
— Теперь можете идти!
Человечек повернулся и пошел к двери, но Треч еще раз его окликнул:
— Похоже, что они работают в переодетом виде. Возможно, мальчишка тоже переоденется. Я предупреждаю вас об этом, чтобы не было никаких случайностей.
— Хорошо, барон… Браун.
Человек ушел. Треч поднялся, дотащился до двери, тихонько запер ее, затем оделся и даже зашнуровал ботинки. Потом снова отпер дверь и едва успел лечь в костюме и в ботинках под одеяло, как зазвонил телефон.
В трубке раздался голос Тима Талера:
— Как вы себя чувствуете, барон?
— Отвратительно, господин Талер! — простонал Треч. — Переломы и тяжелое сотрясение мозга. Не могу пошевельнуться!
Затаив дыхание и крепко прижав трубку к уху, он ждал, что будет дальше. Но он услышал только спокойный голос Тима:
— В таком случае я вас больше не хочу утомлять. Выздоравливайте, барон, и будьте осторожны!
— О, в этом вы можете быть совершенно уверены, господин Талер! — Треч неслышно положил трубку на рычаг.
Затем он откинулся на подушку и взглянул в окно. Две ласточки носились в воздухе, обгоняя друг друга.
«Смех, — подумал Треч, — как птица. Только эту птицу никак не поймаешь в сети». Потом он сказал вслух:
— Но и меня не поймаешь!
Лист тридцать второй
ЧЕРНЫЙ ХОД И ЗАДВОРКИ
Окна Тима выходили во двор отеля. Поэтому он не слыхал крика барона, когда произошла автомобильная катастрофа. Из-за всеобщего переполоха он очень поздно узнал о несчастном случае. После краткого телефонного разговора с Тречем у него возникло смутное чувство, словно эта авария тоже из приключенческого романа, как и все в этот день. Он немного стыдился этого чувства, когда думал о тяжелом состоянии барона, но ничего не мог поделать: оно почти вытеснило сострадание.
И следующий шаг, который собирался сейчас совершить Тим, был тоже из приключенческого романа. А собирался он сделать то, что приказывала ему записка («выбирай черный ход и задворки») и что предвидел Треч («возможно, мальчишка тоже переоденется»). Сейчас Тиму очень пригодилось то обстоятельство, что в последний год барон гораздо щедрее, чем раньше, снабжал его деньгами на мелкие расходы. Тим позвонил горничной и, когда она вошла, предложил ей триста марок, если она сумеет быстро и незаметно
Горничная — она наверняка зачитывалась приключенческими романами! — сочла это таинственное поручение чрезвычайно захватывающим. Она сказала, что ее ухажер как раз служит в пассажирском флоте, — она встретится с ним сегодня вечером в восемь часов. У него она и возьмет все, что нужно.
— Хорошо, — сказал Тим, — а потом заверните, пожалуйста, эти вещи в свежее постельное белье и принесите их мне к девяти часам.
— Но ведь мы, мистер Браун, — ответила горничная (Треч и Тим были зарегистрированы в отеле как отец и сын Брауны), никогда не меняем по вечерам постельное белье. Разве что приносим чистое купальное полотенце.
— Ну, тогда заверните, пожалуйста, в купальное полотенце. Важно только, чтобы они попали ко мне не позже девяти часов.
— А что мне сказать тому господину, который стоит в коридоре, господин Браун?
— Какому господину? — спросил Тим.
— Тому, который дал мне сто марок, чтобы я шпионила за вами и доносила ему, что вы делаете.
— А, господину сыщику! Скажите ему, что я попросил у вас таблетку от головной боли, а вы мне напомнили, что таблетки лежат в аптечке в ванной.
— Хорошо, мистер Браун!
— и вот еще что. Когда вы придете сегодня в девять часов вечера, вы ведь не будете считаться на дежурстве?
— Нет, а что?
— А не могли бы вы надеть вечером вашу форму?
— Я и сама собиралась это сделать, мистер Браун. У меня есть запасная форма дома. Я надену ее под пальто. А поверх наколки повяжу платок. Тогда мне не придется здесь переодеваться.
— Отлично, — сказал Тим, и возле уголков его губ появились два отчетливых маленьких полукруга. — Значит, я могу на вас вполне положиться?
— Вполне, мистер Браун. А я могу вполне рассчитывать на эти деньги?
— Вы получите их прямо сейчас.
С этими словами он достал из своего бумажника три ассигнации по сто марок и протянул их ей.
— Вы чересчур легкомысленны! — рассмеялась девушка. — За такие вещи никогда не платят вперед. Ну, да не беспокойтесь, я вас не подведу. Большое спасибо! И пока до свидания.
— До девяти! — сказал Тим.
Он запер за ней дверь и прилег на диван. Спать он, разумеется, не мог, но решил хотя бы отдохнуть.
Через несколько минут после того, как пробило девять, горничная вернулась в номер. Она была в черном халатике из искусственного шелка и в белой наколке. Купальную простыню она крепко прижимала к груди.
— Этот господин спросил меня, что мне у вас понадобилось, — шепнула она. — Я ответила, что вы просили сегодня днем принести вам к девяти часам чистое купальное полотенце.
— О, это очень мило с вашей стороны, — сказал Тим как можно громче. Потом шепнул: — Поклонитесь от меня вашему ухажеру из пассажирского флота!