Бифуркатор
Шрифт:
– Следующая шизофреническая реальность.
– Ага, - кивает друг.
– И после этого ты думаешь, что следующий уровень будет проще?
– Теперь я ни в чём не уверен, - говорю.
– Вопрос в том, куда мы в итоге приедем?
– Меня волнует не столько куда, а когда! Время почти восемь, лето, а за окном тьма. Как ты это объяснишь?
Теряюсь.
– Ну что там?
– доносится из темноты кряхтящий голос Серёги.
– Мы снова в другой реальности!
– отвечает
– Скажи Аллилуйя!
– Аллилуйя, - ворчит Серый.
– Хреновая какая-то реальность.
Мы возвращаемся в купе и садимся на кровать напротив Серёги.
– Пока известно одно, Глобус с нами - это уже радует. Опасности никакой - тоже радует, - уточняет Стёпка.
– Меня не радует, - зевает Сергей.
– Хочется, чтобы эта вся фигня закончилась побыстрее и хочется приехать. Почему поезд задерживается на час сорок пять?
– Уже больше, - усмехается Стёпка.
– Неизвестно, приедем ли мы. Может, в этой реальности, правда, время другое, и сейчас ещё три утра.
– Что значит, приедем ли?
– хмурится Серый.
– Надо отыскать проводников.
– У меня предложение!
– вдруг меня осеняет.
– Давайте пойдём к локомотиву. Кто-то же должен управлять этой хреновиной!
– В принципе идея неплохая, - кивает Сергей.
– Может, кого из персонала найдём.
– Идея... на троечку, конечно, - вдруг задумчиво щурится Стёпка.
– Оооох, пожалуйста, только не надо твоих теорий!
– Сергей заводит глаза.
Игнорируя его слова, я спрашиваю друга:
– А что тебе не нравится?
– Просто, - Стёпка оглядывается.
– Сюрреально это как-то. Если все вагоны такие... мягко говоря, засранные, без дверей, то вообще кого и что здесь обычно перевозят? И вообще, хоть одна страна, хоть в одном мире, даже самая бедная, позволила бы такие условия перевозки людей?
– И?
– теперь и мне становится как-то жутко.
– Предлагаешь никуда не ходить?
– Да нет. Дело не в этом, просто я не знаю, с чем нам придётся встретиться в локомотиве. Вдруг это какие-нибудь разбойники, ну или чего-то в этом роде.
– В жопу вас!
– восклицает Сергей, вскакивая.
– Это бред. Нужно сходить и проверить.
И уже рвётся к двери.
– Мы с тобой, - вздыхает Стёпка, поднимаясь.
– Конечно со мной, иначе нельзя.
Втроём, держа равновесие словно в бетономешалке, мы добираемся до двери в тамбур. Серый двигается быстро.
– Куда ты так быстро бежишь?
– спрашиваю, едва поспевая.
– О! Уж Серый-то не оттягивает дела напоследок, - усмехается Стёпка.
– Никакой прокрастинации. Только драться! Только хардкор!
– Какой кастрации?
– спрашивает Серёга,
– Прокрастинации, - поправляет Стёпка.
– Это когда неприятные дела на потом откладываешь.
Я улыбаюсь и молчу. Сам же не знал такое слово. Это Стёпка у нас филологический спец по редким терминам.
В тамбуре разлит удушливый запах соли и как будто корицы. Корицу я, правда, люблю в кофе и какао, но только не когда она пахнет столь пряно, что аж до слёз.
Перед нами нарисовалась чугунная дверь с запылённым окошком.
– Здрасть-приехали, - хмурится Серый.
– Что ещё за непонятная хренотень?
Он хватается за массивный ржавый винт в центре и пытается его повернуть. Никакого результата, а если уж и Серый не может сдвинуть штуковину, то таким коропетам, как я да Стёпка и пытаться не стоит.
– Давайте втроём, - просит Сергей.
Мы, конечно, подпрягаемся, только я заведомо знаю: результат не изменится. Так оно и есть.
– Тварь!
– вопит раскрасневшийся Серый и ударяет по винту.
– Нас заперли.
Пока старший сетует и рвёт волосы на голове, Стёпка приближается к двери и пытается хоть что-то разглядеть в окошко.
– Бесполезно, - вдруг говорит.
– Там сцепка вагонов. И перехода нет, понимаете. Это даже какой-то не пассажирский поезд. И даже если б мы открыли эту дверь, даже если б вышли на сцепку, балансируя, что уже невозможно, другую дверь вряд ли отперли бы. Она запаяна изнутри того вагона.
– Откуда ты всё это узнал?
– спрашивает Серый.
– Кажется, восход, - жмёт плечами Стёпка.
Мы немедля возвращаемся в купе и прилипаем к окну. Тьма и правда рассеивается, акварельный горизонт размывает водой. Последующие минуты, пока солнце не взошло, мы смотрели через стекло, не сказав ни слова, и открывающиеся виды нас нисколько не радовали.
Пустошь.
Выгоревшая земля, головешки деревьев, изредка нет-нет и пронесутся мимо руины какого-нибудь здания. В один момент Серый вдруг уткнулся лицом в подушку и закрыл голову руками.
– Что с тобой?
– спрашивает Стёпка дрожащим голосом.
– Задолбало!
– мычит подушка.
– Когда ж это всё закончится? Хочу вернуться в нормальный мир! Куда там велел приходить ваш доктор!?
– Он велел держать телефоны включёнными, - отвечает Стёпка.
– Зашибись!
– Серёга вскидывается.
– Надеюсь, у вас они включены, потому что мой разряжен в усмерть.
– У меня ещё процентов тридцать зарядки отвечает Стёпка.
– Хватит до следующего утра. Думаю, к следующему утру всё решится.
И в этом Стёпка оказался прав.