Билет в ад
Шрифт:
Она заметила вывеску бензоколонки, рядом с которой располагался автосервис. Они с Давидом были уже на полпути к цели, но снег еще усилился, и по радио то и дело звучали предостережения водителям. Может быть, стоит сменить шины?.. Ведь рискованно так ехать… К тому же Давиду наверняка надо в туалет… А она сойдет с ума, если не выйдет из машины хоть ненадолго — немного подышать свежим воздухом…
На всякий случай Шарли припарковала машину чуть поодаль от остальных, затем щедро накрасила губы и натянула шерстяную шапочку до самых глаз. В таком виде она была совершенно не похожа на ту Шарли, чьи фотографии могли уже и появиться в газетах. Во всяком
Они с Давидом вышли и под густым снегом направились к бензозаправке.
— Хочешь в туалет, котенок? Это вон там. Я зайду в автосервис, узнаю насчет шин…
Давид пошел к туалету. Шарли поискала глазами кого-нибудь из механиков и, заметив человека в синей спецовке, направилась к нему. Но, мельком взглянув на Давида, тут же остановилась.
Он неподвижно стоял на месте, застыв на полпути к дверям туалета.
Неужели новый приступ?..
Она повернулась и бегом бросилась к нему. Оказалось, что Давид неотрывно смотрит на экран телевизора, укрепленного в углу между стенами. На экране мелькали какие-то кадры, звука не было слышно.
— Что случи…
Шарли осеклась. Внимательнее взглянув на экран, она поняла, что передают криминальную хронику.
В следующий миг появилась фотография женщины — лицо крупным планом.
Брижитт…
30
Тип на фотографии чем-то напомнил Тома Миньолю его самого: те же резкие черты лица, смугловатая кожа, трехдневная щетина… Впрочем, Тома решил, что все же выглядит более обаятельным — взгляд того человека был настороженным, в нем словно навсегда застыли тревога и недоверие к окружающему миру.
Он оторвался от созерцания фотографии и перешел к досье.
Что ж, ребята из отдела криминалистики хорошо потрудились — скорее всего, потому, что запрос исходил от ГИС, и никому из полицейских не хотелось вызывать нарекания у тех, кто мог в один прекрасный день порушить им карьеру. Всего за пару часов они сняли отпечатки пальцев в доме, столь поспешно оставленном тайными наблюдателями, и собрали объемистое досье, которое сейчас лежало на столе Тома.
— Расскажи-ка мне самое основное… по-быстрому, — попросил он Орели, которой и поручил общение с криминалистами, в то время как сам отправился докладывать шефу обо всех неожиданных поворотах своего дела: предполагаемое убийство Тевеннена, исчезновение трупа, камеры скрытого наблюдения, появление Вдовы, зверское убийство девушки по имени Брижитт Биша, приютившей у себя Шарли Тевеннен, которая на самом деле была вовсе никакая не Шарли и не Тевеннен…
— Его зовут Джорди Фонте, — заговорила Орели. — Его отец — испанец по происхождению. Отпечатков пальцев Фонте в доме множество, причем один, самый четкий, — на экране монитора. С другими отпечатками пока не разобрались, но что он был одним из наблюдателей — не подлежит сомнению.
— А как он попал в нашу картотеку?
— За попытку убийства.
— Неплохо для начала…
— Он пытался убить своего отца.
На сей раз Тома лишь изумленно присвистнул.
— Он и раньше попадал в полицию, но речь шла о пустяках, вроде мелких краж… Потом он с этим завязал. На момент преступления он уже несколько лет был абсолютно чист перед законом. Вообще, дело это неоднозначное… Его отец пил, бил жену и детей… ну, ты представляешь себе картину. Это, кстати, послужило смягчающим обстоятельством на судебном процессе. Свидетели в один голос утверждали, что его отец был настоящим
В результате дело обернулось для него плохо: как только Джорди вошел в квартиру, он набросился на отца и начал душить его голыми руками. Единственное, что спасло папашу от смерти, — появление младшего брата, который пришел домой почти сразу вслед за Джорди и сумел его оттащить. Но все равно было уже поздно: отец хоть и выжил, но до конца своих дней остался «овощем» — его мозг слишком долго был лишен кислорода. Да и спиртное сыграло свою роль… Еще через два года он умер в больнице.
— А Джорди?
— Получил восемь лет. Но отсидел только половину срока, вышел через четыре года. Был, можно сказать, образцовым заключенным. После этого совершенно исчез с нашего горизонта. Никаких задержаний, никаких сомнительных дел, ничего такого.
— Вплоть до сегодняшнего дня… — пробормотал Тома.
Какое-то время он размышлял. Почему же этот Джорди Фонте, после такой-то истории, вдруг занялся установкой незаконного видеонаблюдения в доме нечистого на руку полицейского?..
Тома глубоко вздохнул. Ему приходило на ум множество гипотез, но все казались бессмысленными.
— А что насчет других отпечатков? — наконец спросил он.
— Пока ничего, — ответила Орели. — ДНК-экспертиза — дело долгое… Если данные будут завтра, считай, что нам очень повезло. Но вообще на это может уйти несколько дней… может быть, неделя.
Тома повернулся к Коньо. На вид это был грубоватый малый, казалось, вовсе не знакомый даже с обычной расческой, не говоря уж о парикмахерских и тем более салонах красоты, но на самом деле — очень методичный, аккуратный и организованный сотрудник.
— Так что там у нас насчет Шарли? Я имею в виду — настоящей Шарли Руссо?
— Погибла восемь лет назад. Ее сбил неосторожный водитель. Это было в департаменте Луара, даже не у нас, но, поскольку того парня задержали и назначили расследование, все данные попали в наши архивы.
— Так-так… значит, имя жертвы тоже попало в полицейские архивы… — пробормотал Тома.
— Да.
— А когда лже-Шарли познакомилась с Тевенненом? — спросил Тома после некоторого молчания.
— Семь лет назад…
— Думаешь, это Тевеннен раздобыл ей фальшивые документы? — спросила Орели.
— Очень может быть. Слишком уж необычно для простого совпадения…
— Она с таким же успехом могла прочитать о том несчастном случае в газетах, — добавил Коньо. — Ведь только имя совпадает, а все остальное — номер страхового полиса и прочее — фуфло.
Тома встряхнул головой и встал из-за стола:
— В любом случае, она использует фальшивое имя. Кто его выбрал, она сама или Тевеннен, неважно. Важно то, что, если она жила под чужим именем, у нее были веские основания опасаться полиции. Значит, ее настоящее имя должно быть где-то в нашей картотеке.