Билет в газовую камеру
Шрифт:
– Может быть, тебе хочется рассказать о случившемся, а? – наконец нарушил я молчание.
Она повернулась и уставилась на меня. Удивительно грубая женщина. Очевидно, уличная профессия накладывает свой отпечаток. У них атрофируются чувства и развивается скрытность. Обман – это оружие, которым они защищаются. Я видел выражение ее лица; она красива, но это не дама.
– Послушай, – заговорила Блонди, – ты спас меня от неприятностей, но ты действовал ради кого-то, а не ради меня. У нас с тобой тоже были
Иметь дело с такой бабой – все равно, что держать за пазухой змею.
– Я не собираюсь вешаться, детка, тем более из-за тебя. Я тебя спас и понимаю, что кому-то сильно навредил. Я хочу знать твою историю. Я сам замешан в этом деле, и поскольку я тебя спас, то должен знать об этом все. Так что давай выкладывай.
Она повернулась к огню.
– Я ничего не скажу.
Я встал.
– О'кей… тогда собирайся и отваливай отсюда. Убирайся, слышишь? И живо.
Блонди встала и уставилась на меня.
– Если ты не уберешься, я позову копов, а ты знаешь, что у меня есть в чем обвинить тебя.
Она видела, что делать ей нечего. Девушка неожиданно засмеялась. Когда она смеялась, ее лицо становилось просто прекрасным.
– О'кей, дорогой. Я буду хорошей.
– Так лучше, – сказал я, возвращаясь к огню.
Она снова налила себе виски и выпила. Эта баба умела пить.
– Да, дорогой, ты сейчас хозяин.
– Я думал, что ты поняла это сразу. И забудь свое словечко «дорогой». Я уже говорил тебе, что меня тошнит от него.
Блонди подошла ко мне и обняла за шею, что начало действовать мне на нервы. Я разжал ее руки и усадил в кресло.
– Говори скорее. Уже поздно, я хочу спать. – Она посмотрела на меня как на сумасшедшего. – Так что кроется за всем этим?
Она пожала плечами.
– Я полагаю, Эрни надоело видеть меня. Парень хочет иметь свободные руки.
Она лгала. Это один из таких ответов, в которых половина правды и половина лжи. Да, с красоткой надо быть начеку.
– Эти три головореза работают на Каца?
– Да, – кивнула она.
– Что они хотели узнать?
Она быстро посмотрела на меня. Губы ее улыбнулись, а глаза были серьезны.
– Они ничего не хотят знать, дорогой.
– Да? Поэтому они били тебя?
Напоминание о битье заставило ее помрачнеть.
– Я уже сказала тебе, что Эрни хотел избавиться от меня.
Я пожал плечами. Конечно, мне трудно упрекнуть ее во лжи.
– Что ты знаешь о Спенсере?
– Никогда ничего не слышала о нем.
– Ты никогда не слышала о девушке по имени Марди Джексон?
Блонди снова покачала головой. Так. С ней трудно иметь дело. Она только смеется надо мной.
– О'кей, детка, – сказал я, вставая. – Я вижу, что мы с тобой так ни к чему не придем. Возможно, когда-нибудь ты будешь думать по-другому. Смотри только, чтобы это не оказалось слишком поздно. Может быть, ты расскажешь мне о своих планах? Ты же знаешь, что я не смогу долго держать тебя здесь.
– Завтра я уезжаю из города, – сказала она. – Я хочу, чтобы ты поехал ко мне, взял кое-что из вещей и привез сюда. А потом я уеду.
У нее не нервы, а канаты. Я устал спорить.
– Хорошо, – усмехнулся я. – Пусть будет по-твоему. Выбирай, где будешь спать. Или в спальне, на постели, или здесь, на кушетке…
Следующее утро было пасмурное и мрачное. Я встал в восемь часов. Я не собирался долго торчать в ее хате. Запасной ключ под циновкой, так что туда попасть нетрудно. Пушку Верзилы я взял с собой. Я успел почистить и смазать оружие после купания, и, между прочим, я немного опасался Каца.
Она дала мне список вещей, которые хотела получить. Список был маленький, и я быстро нашел все, что она просила. Немного времени я порылся для себя, но ничего интересного не обнаружил.
Все это время я не забывал, что мне надо искать Марди. Знаю я типов вроде Спенсера. То, что они делали с Блонди, могут с тем же успехом применить и к Марди.
Я был уверен, что Блонди что-то знает, и они пытались это вытянуть из нее. Но то, что она собиралась покинуть город, означало, что Блонди боится. Решение поспешно бросить квартиру, оборвать все связи, указывало на то, что она понимала, что ее ждет.
Мне никогда из нее ничего не вытянуть, если она сама не захочет рассказать. Обмануть ее не удастся, девица слишком хитра.
Вопрос о Марди оставался открытым, что делать, я не знал.
Вернувшись к себе, я нашел там Эдди. Он сидел на моей постели и разговаривал с Блонди. Я остановился у двери и удивленно смотрел на них. Он через плечо покосился на меня.
– О, это ты… Я страшно рад, что ты пришел сюда, – сказал Эдди.
Я поставил чемодан на пол и уставился на Блонди. Кажется, она тоже была рада.
– Черт возьми, нельзя оставить квартиру ни на минуту, – пробормотал я.
Эдди покачал головой.
– Ты должен поблагодарить меня, – сказал он. – И не представляй меня, мы уже познакомились.
– Я вижу, – раздраженно сказал я. – Но вам надо было бы помолчать об этом. Я не хочу, чтобы весь город болтал о моих связях с проституткой.
Эдди усмехнулся.
– Слышишь? – Он кивнул Блонди. – А ты думала, что он святой, да?
Блонди сердито посмотрела на меня.
– Я не думала, что он святой.
– Пойдем, парень, нам надо с тобой поговорить, а леди надо переодеться, – сказал я.