Билет в один конец
Шрифт:
Фрэнк пытался сосредоточиться на том, чтобы вписаться с одноосным прицепом в крутой поворот, когда Брэку вздумалось оказаться позади него. Он подумал было о том, чтобы просто двигаться дальше, но вмешался инстинкт, и он затормозил так резко, что у него содрогнулись все кости, а марсоход загромыхал.
Марси, наблюдавшая за тренировкой, бросилась было вперед, возбужденно размахивая руками, готовая хорошенько дать тому, кто помешал ее ученику, но, увидев, кто это, застыла как вкопанная и бессильно опустила руки. Идиотски улыбнувшись ей, Брэк повернулся к
Спрыгнув с шасси, Фрэнк обошел прицеп сзади. Голос у него в ухе недовольно спросил, почему он прервал занятия. В кои-то веки Фрэнк не обратил на него внимания. Если его куратор знает, что он так поступил, он также должен понять, почему он так сделал.
– Киттридж, ты что себе позволяешь?
– Мне нужно поговорить с вами.
– Такого права у тебя нет. Ты можешь только отвечать «слушаюсь, сэр» и «никак нет, сэр».
Какое-то мгновение Фрэнк изучал свои ботинки, затем снова поднял взгляд.
– Мне нужно, чтобы строительством занимались все. Вся команда. В противном случае мы запорем дело с самого начала.
Протянув руку, Брэк похлопал Фрэнка по груди чуть ли не дружески, но затем его пальцы вцепились в ткань и сжались в кулак.
– Ты заключенный, Киттридж. – Сначала он говорил спокойно, но затем начал повышать голос: – Ты должен относиться ко мне с уважением!
С последним выкрикнутым словом Брэк принялся неистово трясти Фрэнка взад и вперед.
Расставив ноги, Фрэнк стоял неподвижно.
– Таково мое заключение – мое экспертное заключение: для того чтобы как можно быстрее собрать и привести в рабочее состояние эти укрытия, необходимо отрабатывать строительство со всей командой. Сэр.
Отпустив его, Брэк разгладил ему перед комбинезона.
– А ведь это было неплохо, да, Киттридж? – Он посмотрел на свои ладони так, словно никогда прежде их не видел. – Я передам твои слова.
После чего просто ушел.
– Что он здесь делает? – спросила Марси. – Он ведь не летит с нами, правда? О господи, только не говори, что он летит с нами!
Фрэнк сделал глубокий вдох, стараясь взять себя в руки.
– Не знаю. Но мне точно известно, что кого-то выгнали.
– Я работаю в паре с Зеро. Чернокожим пареньком. Земледелие. Только он называет это гидропоникой. А Зеро работает в паре с Зевсом. Верзилой из «Арийского братства». Они оба по-прежнему в игре. Как и мы с тобой.
– Арийца поставили в пару с самым черным парнем в команде? Да они же запорют все дело! – Фрэнк поморщился. – Проклятие, о чем только думают те, кто всем этим заправляет?
– Все не так плохо, – успокоила его Марси. – Во время самой первой встречи, в строении шесть, еще до того, как ты пришел, Зевс встал и принес извинения. За свои татуировки, за свое поведение. Сказал, что он сожалеет.
– Если он начнет к тебе приставать…
– Фрэнк, да Зевс разорвет тебя пополам! – Марси покачала головой. – По-моему, он говорил искренне.
У обоих в ухе одновременно прозвучали сообщения, предписывающие каждому продолжать выполнять свою задачу: Фрэнку учиться, Марси обучать.
– Нам с тобой поручена эта «телега», – сказала Марси, возвращаясь на свое наблюдательное место позади столбиков. – У нас ведь нет выбора, с кем работать, правильно? Ты сам это сказал.
Фрэнк забрался на сиденье-ведро.
– Надеюсь, Зевс думает то же самое про нас с тобой.
Вытерев с ладони пот, он положил руку на рулевое колесо. Стараясь забыть обо всем, кроме того, куда нужно направить зад прицепа. Развернувшись, Фрэнк обернулся через плечо. Сколько у них еще времени до того, как у «Ксеносистем» не останется больше выбора, кроме как посадить их в ракету? Чем дольше он продержится, тем меньше вероятность того, что его вышвырнут вон. Когда наступит та поворотная точка, после которой он станет более полезен на Марсе, чем в «Дыре»?
Может быть, он ее уже прошел, а может быть, он пропустил свой единственный шанс.
– Эй, эй, эй! – воскликнула Марси. – Ты куда едешь?
Остановившись, Фрэнк тряхнул головой, прогоняя посторонние мысли.
– Не беспокойся. Все под контролем.
Однако эта мысль оставалась у него на задворках сознания, пока он все утро выполнял различные упражнения, толкал и тянул разные прицепы, груженые и порожние, назад и вперед. Если его захотят выставить вон, что ему делать? Хватит ли у него моральной силы заставить «Ксеносистемы» его убить, покончить с собой в духе полицейских? Брэк не носит с собой оружие, однако Фрэнк не сомневался, что часовые по периметру ограждения вооружены. Быть может, мысль протаранить ограждение и устремиться прямиком через пустыню была не такой уж и плохой.
Ему никак не удавалось выбросить эту мысль из головы. Он кое-как дотянул до обеда, после чего его снова вызвали в строение десять. Что скажут мониторы относительно его пульса, давления, дыхания? Догадаются ли его кураторы, в чем дело? Способны ли они читать его мысли?
Открыв дверь в темноту, Фрэнк пошел по песку. Вспыхнул свет. Никого: Деклана в ангаре не было. Плохой знак, и ему показалось, что путь до первого модуля получился долгим. Быть может, ему следовало бежать раньше, потому что, если его схватят сейчас, он ничем не сможет помешать: его оглушат тазером, скуют наручниками, наденут на голову капюшон и увезут прочь. Конечно, можно попробовать раскроить себе череп гаечным ключом, но сделать это будет очень трудно.
Дойдя до модуля, Фрэнк обнаружил ящик для инструмента, большой. Он огляделся вокруг. На песке виднелись следы колес, ведущие в глубину ангара, по-прежнему погруженную в темноту. Фрэнк туда еще не заглядывал. Наверное, сейчас придется. Открыв крышку ящика, он достал один из лежавших внутри шести ручных гайковертов.
Нажав на кнопку, Фрэнк послушал, как вращается головка. В ящике также лежало несколько запасных аккумуляторов. Неужели это означает то, на что он уже и не надеялся? То, что его услышали и ему не придется прибегать к таким радикальным мерам, как попытка самоубийства?