Билли
Шрифт:
А пока он будет учиться, я поищу себе нормальную работу, и найду ее запросто. Не потому, что я умнее других, а всего лишь потому, что я белая и с документами у меня все в порядке, так что об этом я даже не парюсь. И единственное, чего бы мне больше никогда не хотелось делать, так это сортировать картошку, но учитывая, что мы с ним будем жить в Париже, мне это априори не грозит.
(Это, конечно, был юмористический пассаж, но он не сработал. Франк даже не улыбнулся, и я на него не сердилась за это, поскольку у него просто челюсть отвисла чуть ли не до пиццы.)
Я сказала ему, что нам нечего бояться. Что все будет работать на
Так что вот, я подвела итоги: его задачей было найти нам жилье, моей – вести дела, пока он будет осваивать то единственное ремесло, которым он вправе заниматься.
И тут у нас наступила столь продолжительная и ненормальная тишина, что официант подошел к нам спросить, все ли в порядке с едой.
Франки даже не услышал вопроса.
К счастью, услышала я. Спросила, нельзя ли поставить наши пиццы в печку на пару минут, чтобы разогреть.
– Канесна, – кланяясь, ответил он.
Все это время Франк смотрел на меня так, словно я напоминала ему кого-то, чье имя вылетело у него из головы, и это начинало его всерьез беспокоить.
Некоторое время спустя он все-таки выпендрился и с великодушным пафосом изрек:
– Прекрасная речь, моя дорогая малышка Билли… Знаешь, это тебе надо бы стать адвокатом… Ты произвела бы фурор в зале суда… Хочешь, я тебя запишу?
Какой уничижительный тон… Глупо так со мной разговаривать… Со мной, которая бросила школу, как только он уехал…
Глупо, бездарно и недостойно его.
К нам вернулись наши пиццы, и мы молча принялись за еду, а поскольку атмосфера явно испортилась и он уже сожалел о том, что обидел меня, то он пнул меня под столом по ноге, чтобы я улыбнулась.
А потом и сам улыбнулся и сказал мне:
– Я знаю, что ты права… Я знаю это… Но что я, по-твоему, должен сделать? Позвонить отцу и сказать: «Привет, папуля! Слушай, я, кажется, никогда тебе не говорил, но я голубой, и засунь себе в зад свою юриспруденцию, на самом деле я хочу рисовать сережки и жемчужные колье. Алло? Ты еще здесь? Так вот… уф… не будешь ли ты столь любезен, не вышлешь ли ты мне денег, желательно прямо завтра, пожалуйста, чтоб я больше не выглядел олухом в глазах мамочки Билли?»
– …
Оп-ля. Полный провал.
Ну да. Я тоже даже не улыбнулась.
Вместо этого я приняла пресыщенный вид а-ля Аймерик фон-барон Его Задницы Дверь и выдала так вот запросто – тьфу – сплюнув в тарелку оливковую косточку:
– Эй, но деньги – не проблема. Деньги у меня есть…
* * *
Ладно, естественно, этот веселенький разговорчик о том, как организовать наше возвращение к будущему, продолжался не один час, но для тебя, звездочка моя, я сделала один снимок, прямо с экрана, потому что это мой самый любимый кадр: лицо Франка Мюмю в тот момент, когда он осознал, что эта паршивая кукушка, вот уже несколько месяцев как обосновавшаяся в его гнезде, на самом деле вовсе и не кукушка, а величественный золотой орел, который в своем золотом клюве
Не знаю, как это смотрелось бы в виде броши, но в пустынной китайской пиццерии парижского пригорода во вторник вечером, в районе десяти, все это выглядело ослепительно.
Ну а в остальном, и это было понятно с самого начала, потому что мужики все-таки очень предсказуемы, он долго сопротивлялся.
Я ему говорила, что он мне все возместит, когда откроет собственный магазинчик на площади уж и не помню чего, с такой типа колонной по центру, к тому же я накручу ему чудовищные проценты и все такое прочее, но поскольку он оказался куда более мачо, чем я могла себе это представить, то под конец я сломалась.
Под конец я призналась: когда он давеча встретил меня на лестнице в прикиде Билли-провинциалки, я выглядела так потому, что направлялась трахаться стоя с вышедшим на перерыв охранником в подсобке для мусорных бачков, прижатая к рулонам бумажных полотенец, и если он не сделает этого ради собственной шкуры, пусть хотя бы проявит великодушие и сделает это ради меня…
Что его талант – это его оружие, и он должен им воспользоваться, как я когда-то охотничьим ружьем, он просто должен мне это.
И тут уже он, конечно, сдался.
– Держи свой подарок, – сказал он, сымитировав мой голос налетчицы на жлобов.
Время поджимает… Так что еще один этап тоже вкратце, по-быстрому…
Хотя, знаешь, все остальное не так уж важно… Что касается нас, большую часть маршрута мы с ним уже прошли.
Дальше, мне кажется, наша жизнь уже не заслуживает такого внимания. Мы просидели над нашей собственной маленькой Вселенной Варкрафт [42] до тех пор, пока Франки не соизволил-таки доесть свою кальцоне, которая сначала остыла, затем подгорела и снова остыла, и в конце концов мы сложили оружие: дубины, топоры, доспехи, остроконечные шлемы и всю прочую ерунду.
42
Вселенная Варкрафт (англ. World of Warcraft) – многопользовательская ролевая онлайн-игра, четвертая в серии игр, выпущенных компанией Blizzard Entertainment начиная с 1994 г. (Прим. переводчика)
Мы уступили друг другу. Мы устали сражаться.
Дальше мы с ним стали скромными бобо [43] , как все, и, черт побери, мне не стоило бы так выражаться, но все-таки, я повторюсь: черт побери… как же это прекрасно!
О да, как же это прекрасно – быть такими же идиотами, как парижане! Злиться из-за дрянного прокатного велика, из-за того, что кто-то припарковался там, где разрешена только остановка, из-за несправедливого штрафа, переполненного ресторана, разрядившегося мобильника или невнятно указанного графика работы какой-нибудь барахолки.
43
Бобо – аббревиатура от bourgeois-boh`eme (франц.) – букв.: буржуазная богема – социологический термин, введенный в употребление Дэвидом Бруксом, автором книги «Бобо в раю» (2000 г.). (Прим. переводчика)