Бильярд

Останин Евгений Анатольевич

Как и все новое, первые столы, предназначенные для бильярда, были весьма несовершенны, и современный игрок пришел бы в ужас, увидев их. Во-первых, их борта не отличались упругостью, и, как следствие, шары не могли отражаться от них, а ведь именно в этом состоит изрядная доля прелести бильярдной игры! Во-вторых, действовали игроки не стройными киями, а грубыми палками-дубинками, которые ни при каком условии не могли придать играемому шару вращение. Наконец, доска, на которой происходила игра, не была ни ровной, ни достаточно твердой. Поэтому можете себе представить, насколько игра в бильярд, которая столь мила сердцу нашего современника, в те далекие времена являлась занятием тяжелым и лишенным изящества

и грациозности.

Однако ничто не стоит на месте, и с XIV столетия стало происходить неуклонное усовершенствование полюбившейся европейцам игры. Прежде всего дыры-лузы были оснащены сетками-карманами. Вместе с тем число их постепенно уменьшалось. Борта стола стали подбивать шерстью, а несколько позднее – делать резиновый кант, чтобы шары получали лучшее отражение. Идеальным было признано наличие на столе шести луз. Сам стол начал исполняться гораздо более тщательно и продуманно. Сначала стали обтягивать сукном его доски, а потом и борта. Палка игроков тоже приобрела иное обличье и все больше стала походить на знакомый нам кий.

С изменением внешнего облика игра приобрела и совершенно иной характер. Она сделалась необычайно популярной как среди представителей знати, так и в среде буржуа. В XVII столетии, например, в Британии бильярд стал увлечением настолько повальным, что каждый уважающий себя город имел приличный бильярдный зал, где в своем умении перекатывать шары соревновались не только азартные представители сильного пола, но и утонченные, однако не менее азартные хрупкие леди. Литераторы того времени часто упоминают факт, что девушки и женщины целые дни напролет проводили в бильярдной, не выпуская из рук кий.

Поначалу появление длинных киев было встречено владельцами бильярдных с изрядной долей опасения: они боялись, что острые наконечники будут портить сукно. И все же тревожились они напрасно. В это же время появились первые мастера бильярда, истинные асы. Их игра не только восхищала всех окружающих, но и способствовала все возрастающей популярности игры и стремлению подражать подобным игрокам.

Франция не отставала от Англии в своей любви к бильярду. В моду ввел его сам Людовик XIV. В его версальских апартаментах стоял бильярдный стол, и человек, искусный в этой поистине королевской игре, мог не только получить доступ в королевские покои, но и удостоиться высочайшей милости. Именно таков был некто Шамильяр – непременный партнер монарха, который вошел в историю исключительно благодаря своему умению гонять шары. Этот Шамильяр, помимо прочего, являлся искусным дипломатом и тонким психологом. Он нарочно проигрывал Людовику XIV ряд партий, но не все сразу и умел показать окружающим, насколько велико его искусство. Никто не мог отрицать того, что Шамильяр – игрок высшего класса, однако даже он проигрывал королю, при этом столь деликатно и ненавязчиво, что заподозрить его в обмане было невозможно. В результате Людовик XIV был весьма удовлетворен тем, что умеет обращаться с кием ничуть не хуже, чем лучший игрок его страны.

Без сомнения, Шамильяр не только виртуозно играл, но и умел доставить своей игрой удовольствие королю. Это удовольствие было настолько велико, что просто не могло не быть вознаграждено! Так и произошло. Карьера Шамильяра явилась поистине образцом стремительности. Когда-то он был простым писарем, но через краткий промежуток времени превратился в советника при парижском парламенте. Затем он занял пост контролера государственных финансов (отличная должность для заядлого игрока!), а в 1707 году ему был пожалован пост военного министра. Министр Шамильяр не умел управляться на поле боя так же виртуозно, как в бильярдной короля, поэтому вполне естественно, что однажды военная фортуна отвратила свой переменчивый лик от французов. Тогда (как всегда это было во Франции) немедленно обнаружились острословы, сочинившие эпиграмму на партнера по играм монарха в бильярд. Вся страна язвительно распевала песенку в стиле надгробной эпитафии:

Здесь Шамильяр похоронен,Был королевским контролеромИ на бильярде был герой,А в министерстве – полный ноль!

Если обратиться к старинным хроникам, подробно описывающим жизнь монархов, например к книгам эпохи Людовика XIV, то можно увидеть гравюры, на которых запечатлены наиболее эффектные моменты игры в бильярд между монархом и Шамильяром.

В то время даже самые замечательные игроки не могли похвастаться, что в полной мере владеют своим шаром и могут дать ему желаемое направление. Успех игры в любом случае зависел от того, сумеет ли бильярдист ударить точно в центр шара. В противном случае получался кикс.

Игроки отдавали себе отчет в том, насколько несовершенен их кий. Некоторые пробовали спиливать его конец, натирать его мелом. Придумали даже сделать в наконечнике кия углубление, которое заливали гипсом или известкой. В результате можно было производить более совершенные удары.

В 1827 году игрок Манго изобрел кожаную наклейку на кий. Это новшество настолько сильно повлияло на удары, что изобретатель мгновенно сделался основателем новой школы в бильярде. Благодаря выдумке Манго шар мог проделывать многие неизвестные дотоле вещи: кружиться, стоять на месте, отбрасываться бортом или другим шаром, откатываться назад, внезапно менять углы и скорость. Это был самый настоящий пик популярности карамболя. Лузы сделались ненужными, а боковые удары привлекли всеобщее внимание. О прочих видах игр французы внезапно забыли. В бильярдных негде было упасть яблоку.

Вот как рассказывает о небывалой популярности бильярда во Франции один из современников Манго в 1827 году:

«Отличные кии (Манго) не сразу распространились. Игроки хотели воочию убедиться в превосходстве нового кия. Около этого времени я был студентом в Тулузе и, к стыду моему, сознаюсь, что бильярдное заведение мадам Мори брало перевес над факультетом. Я гораздо меньше занимался завоеванием Алжира и падением старшей линии Бурбонов, нежели великим открытием знаменитого Манго. Он привез с собой магический кий, который возбудил в кругу игроков сенсацию. Они волновались сильнее, чем астрономы при появлении новой кометы. Между тем Манго вызвал на состязание знаменитого в Тулузе игрока, майора Дуга.

В то время славился в Тулузе майор Дуга, который приписывал себе честь изобретения гипсового кия. Этот майор приобрел на войне чины, орден Почетного легиона, много странствовал, много всего видел; жизнь его была исполнена самых разнообразных приключений, но он ни о чем не говорил, кроме бильярда. Его настоящее место было за бильярдом с кием в руках, сигарой в зубах, и тогда Дуга забывал все в мире.

Понятно впечатление, которое произвело на него появление Манго в Тулузе. До сих пор майор был непобедим со своими гипсовыми киями, в которых он видел силу и славу и которые ему пришлось сложить в арсенале негодного оружия.

Манго со своим усовершенствованным кием был подобен ядру, пущенному в груду старых лафетов и пробившему в них брешь. Этот кусок кожи, приклеенный к концу кия, мало значил для людей, не понимавших боевых ударов, но для майора Дуга это был приговор его любимому кию. Майор это сразу понял, не захотел померяться силами с Манго: удалился в свое имение, чтобы ничего не слышать об успехах бильярдной игры, и сам ненадолго пережил гибель своего гипсового кия».

Из Франции в XVII столетии бильярд начал свое победное шествие в Германию и прочие страны Евразийского континента.