Био"Катастрофа
Шрифт:
– Вот как? – изумленно приподняв брови, мужчина вдруг напрягся.
– Ага. Мило правда? – не акцентируя внимание на том, что заметила смену его настроения, я продолжила идти дальше.
– И в чём суть твоего вопроса?
– Я могу от тебя забеременеть? Вообще-то я ежегодно обновляю противозачаточный укол, но он ведь разработан для обычных рас. А я шайгосс, да и ты фрасх. Так как?
– Пока нет.
– Пока?
– Да. Всё зависит от тебя. Захочешь – забеременеешь, не захочешь – этого никогда не случится, –
– Не поняла.
– Видишь ли, не всё так просто... – запустив пальцы в волосы, мужчина свернул на боковую тропинку, и через пару минут мы вышли на маленькую полянку. Всё это время он молчал и старательно обдумывал дальнейшие слова. – Давай присядем.
Внимательно осмотрев полянку, я села прямо на траву. Неплохо.
– Так вот. Никогда не думал, что мне придется разговаривать о подобных вещах с женщиной... – поморщив нос, словно ему действительно было неловко, мужчина продолжил: – Ты ведь знаешь, что на жене фрасха всегда стоит татуировка мужа?
– Да, знаю.
– И именно через неё муж может влиять на желания своей жены. Так что когда он решает, что женщине пора беременеть, то её организм через его влияние начинает вырабатывать определенные гормоны, подготавливающие её к беременности. Соответственно дальше следуют регулярные занятия сексом и через некоторое время женщина действительно беременеет.
– Что-то сложновато. То есть если муж не захочет, то жена никогда не забеременеет?
– Да, всё верно. Но такого обычно не происходит. Просто согласно традициям нашей расы именно муж решает, когда пора родиться ребенку.
– Дикость!
– Для кого-то дикость то, что человеческие женщины могут рожать каждый год. Такова наша природа.
– Ясно... – замолчав на некоторое время, я старательно переваривала услышанное. А на мне татуировки нет. – А я? Получается, у меня никогда не будет детей?
– Нет, с тобой всё не так просто. Ты сама можешь вырабатывать соответствующие гормоны даже без влияния мужа. Именно потому, что ты практически идеально владеешь своим биополем и именно потому, что ты шайгосс.
– А если я случайно запущу процесс?
– Нет, это невозможно. Это дело не одного дня и даже не одной недели. Уже хочешь?
– Конечно, нет! Ты что? У меня даже мужа нет! – бросив короткий взгляд на его резко сжавшиеся губы, я поняла, что он почему-то обиделся. – Я не о тебе. Ты мне еще не муж. Ишшер! Да в самом деле!
– Не кричи.
– А ты не дуйся, как дитё малолетнее!
– Милана... – тихо и немного угрожающе рыкнув на мои раздраженные выкрики, он неуловимо провёл захват и повалил меня на траву, устроившись сверху, но не давя, а просто контролируя, чтобы я не дергалась. – Что вопишь?
– А ты почему на меня обижаешься? Я ведь правду сказала! –
– Ясно. Правду ведь тоже можно сказать по-разному. Ты ведь должна знать, что фрасхи очень любят и ценят детей и твоё резкое заявление... – не торопясь меня отпускать, мужчина старательно объяснял своё отношение к детям. – Меня оно несколько покоробило.
Кто бы мог подумать?! Великий и ужасный фрасх хочет детей. Фантастика!
– А только мальчиков? – вспомнив рассказы Глюка о том, что чем больше сыновей, тем это считается престижней, я чуть прищурилась, стараясь поймать выражение его глаз.
– Нет. Я хочу и девочек. Маленьких чернокожих и зеленоглазых дочек.
– Ишшер! – смутившись от неловкости, облизнула губы, ставшие вдруг такими сухими...
– Слушаю тебя.
– А может, ты всё-таки с меня слезешь?
– Ты такая мягкая... – фыркнув на моё изумленное лицо, фрасх тут же откатился и спокойно сел, пока я пыталась придти в себя.
Мягкая?! Это такой комплимент был?!
Фыркнув снова, Ишшер не удержался и расхохотался.
– Ну что ты как маленькая? Маленькая, забавная, надувшаяся ящерка. Давай садись, и начнем медитировать. Как тебе полянка?
Он так резко сменил тему, что я вообще перестала его понимать. Что он хочет скрыть? Ладно, разберусь чуть позже. А полянка и правда симпатичная. Сев, наконец, ровно, я прикрыла глаза и, улыбнувшись солнцу, раскрылась.
Я ящерка.
Я так люблю тепло солнца...
Глава 16
Следующие несколько дней прошли почти так же – единственное, что я больше не оставалась у него ночевать. Я до сих пор не была уверена в том, что хочу этого. Для начала мне необходимо действительно обрести полную уверенность, потому, что если мы вдруг, не приведи Хаш, с ним не сойдемся во взглядах на жизнь и действительно разбежимся, то боюсь, ректор окажется прав – мне будет слишком тяжело и тогда мало кто из окружающих выживет. Любовь ли это? Пока не знаю. Скорее привязанность к сильнейшему, умнейшему, мудрейшему... И прочая, и прочая.
Мы каждое утро уходили в лес и теперь общались не только на учебные темы. Теперь он рассказывал и о себе, о тех традициях фрасхов, которые в первую очередь оказывали влияние на отношения между мужчинами и женщинами – как это принято на Краше, и как он это видел для себя. Порой они разнились и немало. Допустим, то же многоженство. На четвертый день медитаций и общения обо всём, когда мы добрались и до этого вопроса, фрасх решительно заявил, что если я стану его женой, то буду единственной.