Биодетектив или биология на службе у полиции. Часть первая. Шифр Ван Гога

Середенко Игорь Анатольевич

— Это бесполезно. Эта ферма является частной собственностью и здесь наши права, как и права этих крокодилов на существование, заканчиваются.

— А, что вы на счет цирка хотели сказать?

— Я хотел сказать о том, что и в цирке существует подобное далеко не гуманное отношение к животным. Даже, если опустить такое варварское отношение к животным, ведь зритель не видит, что происходит за кулисами, на тренировках или дрессировках животных. Зритель видит лишь готовый номер на манеже, лишь то, что ему позволено наблюдать. А детали, важные составляющие этих номеров, уродующие и позорящие человека, как гуманного существа, обладающего не только разумом, но и сердцем, глубоко скрыты за кулисами алчности, тщеславия и величия. Скажите, вы знаете, что такое условный рефлекс?

— Что-то я в школе учила по биологии, но сейчас точно не скажу, — ответила Сальман, немного успокоившись от тяжелых впечатлении и переживаний, проникшие к ней в душу.

— Все номера с животными строятся на условных рефлексах. Представьте, от вас требуют, что бы вы перепрыгнули

с одного бревна на другое. Вы, как свободное существо, делать этого не желаете, и никто в этом мире не сможет заставить вас совершить поступок против вашей воли. Однако если на другом бревне будет кусочек еды, то вы захотите ее отведать, особенно, если вас не будут кормить, и со временем голод начнет съедать вас изнутри, маня и подталкивая на любое соглашение с дрессировщиком. Вы отправляетесь на другое бревно, что бы достать и полакомиться этим кусочком еды, который пробуждает в вас чудовищный закон выживания, раскрывающий любые пути достижения цели, в том числе принижение собственной гордости дикого и свободного существа. Вы понимаете, что вы не свободны и вашими законными и благочестивыми порывами насытится, управляют другие. Однако, ваш хозяин — дрессировщик, не желает, что бы вы перешли от одного бревна к другому привычным для вас способом. Поэтому он обрезает вам любой доступный путь, оставляя лишь тот, который он сам выбрал, например, перескоком с одного бревна на другое. Всякое иное решение для вас закрыто дрессировщиком, например, он держит вас на поводке, и, как только вы решаете переползти по земле, что бы добраться до второго бревна, на котором лежит спасительный кусочек еды, то он совершает рывок поводка так, что ваше тело повисает в воздухе на этом поводке. После этого, он вновь вас усаживает на первое бревно и предлагает еду на втором. Он совершает это до тех пор, пока вы не решитесь повиноваться своему хозяину и не выберите прыжок, как единое решение с его точки зрения. После этого, когда вы выбрали желаемое им действие, он добавляет к подкреплению условного рефлекса сигнал, которым служит, например, щелчок его пальцев — волеизъявление хозяина. Теперь, когда вы поняли, что он хочет от вас, ибо получить еду, вы сможете лишь, когда выполните его команду, хозяин постоянно совершает сигнал и дает вам подкрепление. В качестве подкрепления служит кусочек еды, находящийся на втором бревне. Вы очень голодны и хотите удовлетворить вашу естественную потребность в еде. Но теперь, ваш хозяин строго наказывает вас за непослушание, коим является выбор вами неверного пути решения — иного от предложенного ранее, вами уже управляют. Например, он бьет вас или на полу ставит электрическую пластинку с током, что бы вы забыли о перемещении по земле, а лишь прыгнули на бревно, свободная ваша воля подавляется любым способом и средством. При этом он постоянно делает щелчок пальцами, для выработки условного рефлекса, команды. Когда вы это уяснили и покорились этому или смирились, он убирает еду со второго бревна и лишь оставляет сигнал — щелчок пальцами. Вот теперь Сальман, наступает самое страшное и ужасное для вас, как свободного существа. Ваш хозяин совершает щелчок пальцами, а вы видите, что еды нет, но все равно делаете прыжок на второе бревно. Дело в том, что за многие сотни часов тренировок в вашей коре головного мозга устойчиво и крепко записалась информация, которую вам не так просто будет стереть, или ее разрушить. У вас выработался условный рефлекс, вы стали, незаметно для вас, рабом действий и воли вашего хозяина, и целиком, хотите вы того или нет, но вы уже полностью зависимы от него и его жестов. Вы словно предмет, движущийся на канатиках в подвешенном положении, а он управляет этими невидимыми для зрителя ниточками. Ваше сознание, во время его сигнала, не подчиняется вам более, иное решение подавляется выработанным в коре головного мозга условным рефлексом, и вы слепо совершаете поступок, который был вам навязан против вашей воли. Сигнал и подкрепление в тренировках с животными называется сочетанием. Это сочетание очень тяжело разрушить, равно, как и тот рефлекс, который уже крепко сформировался в коре головного мозга.

Глаза Сальман уже не были увлажненными, они казались высохшими от пролитых слёз, заменяющих живительную и необходимую влагу, подобно естественным водоёмам, некогда существовавшим и служащим пристанищем и надеждой многим существам решившим выбрать это место своим домом и надежным пристанищем, гарантирующим надежду на жизнь и свободу.

— Но ведь это ужасно! — сказала взволнованным голосом Сальман. — Я должна об этом обязательно написать, что бы поднять общественность на защиту животных.

— Милая Камель, — сказал Бокар, — уже давно существуют целые организации, которые борются за права животных, за их свободу. Ведь эта планета и их дом. Но, увы, всегда находятся люди вне закона, они убивают касаток, китов, тюленей, слонов и так далее, лишь для собственной мелкой материальной выгоды или удовлетворения своего духовного величия, забывая о том, что все мы живущие в этом мире имеем право на жизнь и свободу. При помощи условных рефлексов студенты учатся и овладевают знаниями, а спортсмены становятся мастерами, но эти приобретенные условные рефлексы не закрывают свободу и приводятся по нашему желанию к овладению знаниями и навыками. А есть люди, которые считают себя, в силу своей ограниченности, богами над всем живым и используют знания о рефлексах на других живых существах, покоряя их сознание, их волю и делая из них рабов. Кстати, во многих деструктивных сектах используется тот же эффект, но здесь уже, один человек, далеко не лучший, покоряет волю многих людей по заранее выбранной методике. Среди животного мира, такой чудовищной и зверской практики — покорения себе подобных, нет. Животные — это дети природы, гармонично живущие и развивающиеся в ней, по естественным для их рода законам, которые создала для них она сама. Однажды вышедшие из её лона, они становятся её верными спутниками жизни, окунаясь и лелея в её объятиях.

В то время, пока Бокар посещал ферму вместе с Сальман, Ланер отправился к полицейскому находящемуся на пенсии, адрес которого он получил от Шалет. Ланер быстро нашел старое ветхое строение по этому адресу. Бывший полицейский жил один на третьем этаже в небольшой двухкомнатной квартире в пригороде города. Ланер представился и коротко сообщил пенсионеру о своей проблеме, с которой он столкнулся. Старик сидел в кресле и курил трубку, молча, слушая его рассказ.

— Я тоже расследовал похожий случай, — внезапно произнес старик. — Это было не пару, а восемь лет назад. Кроме записки и мертвого тела мы ничего не обнаружили, и следствие не продвинулось ни на шаг. Кстати, наш погибший тоже был баснословно богат. Сомнений нет, преступление совершено одним и тем же преступником.

— Вы сказали одним? — удивился Ланер.

— Да, одним. Камеры, которые были расположены на одной из вечеринок, зафиксировали всех входящих гостей. На входе стоял полицейский, но он клянется, что всех пропускал по пригласительным билетам. Однако, камера, расположенная на входе, зафиксировала одного мужчину, который прошел мимо охранника без предъявления пригласительного.

— Как это возможно? Может быть, охранник знал его в лицо, или это был кто-то из прислуги?

— Мы задавали ему все эти вопросы, он ответил на них утвердительно: никого из посторонних не было, все гости приходили только с пригласительными билетами. У меня было лишь одно предположение, хоть это может показаться невероятным. Преступник обладал мощным гипнозом. Охранник записывал всех входящих в журнал, на камере мы сверяли всех, и получается, что охранник этого неизвестного просто не видел.

— Ну, что ж, это уже кое-что.

— Да, и еще, — вдруг вспомнил старый полицейский. Он встал с кресла и медленно, шаркая ногами по полу, подошел к небольшому настенному сейфу. Открыв сейф маленьким ключом, он достал из него какую-то небольшую картину. — Это портрет мужчины, копия. Я отдавал ее знатокам живописи. Они сказали, что это копия известной картины Винсента Ван Гога. Сама картина находится в музее, разумеется. Ее обнаружили в наше время, случайно, лет десять назад на чердаке одной из старых усадьб. Картина пролежала там черт знает сколько времени. Мальчик лет десяти играл на чердаке. В старых вещах своего деда он ее и обнаружил. Подлинник был написан Ван Гогом, это было позже доказано, сейчас она находится в государственной галерее. Она не имеет цены. Ван Гог ее написал в 1890 году. Это портрет неизвестного мужчины, лет сорока.

— Ну, и что с этого? — удивился Ланер.

— Дело в том, молодой человек, что копию этой картины, я получил от другого полицейского. Он погиб, и я не знаю, как она попала к нему. Эту копию он когда-то передал мне, было это лет двадцать назад, то есть за десять лет до нахождения подлинника. Понимаете?

— Это интересно, для любителей исторических находок. Кто-то уже знал о картине. Но, какое это имеет значение для нашего дела?

— А, вот какое. Этот полицейский, как и вы, расследовал одно из подобных преступлений. Он сообщил мне, что обнаружил эту картину в комнате одного из подозреваемых. Преступнику удалось скрыться. А через неделю, полицейский погиб в автомобильной катастрофе. Картина осталась у меня. Какое она имеет отношение к нашему преступнику, я не знаю. Мне не удалось это выяснить за годы службы. Подобных дел у меня больше не было. Я слышал, что Интерпол занялся этими делами. Но, эту картину я решил сберечь. Хотел сам заняться на пенсии этим делом, но видимо, старость и мои болезни не позволят мне завершить начатое когда-то дело. Поэтому, я решил передать ее вам.

— Мне? — удивился Ланер.

— Да, вам. Вы ведь сейчас, как я понял, ведете подобное дело. Может быть, удача будет к вам более благосклонна, чем ко мне. Может быть, эта картина поможет вам? Чуть не забыл… вот еще, этот лист бумаги, — старик передал какую-то бумагу Ланеру. — На нем какие-то иероглифы. Наши криминалисты не смогли их разобрать. Может быть, это вам поможет.

Через час, Ланер был в офисе, где его ждал Бокар. Ланер сообщил ему обо всем, что узнал от старого полицейского.

— Это очень интересные сведения. Ты не зря съездил Ланер. — произнес Бокар. — Картину и эту бумагу с иероглифами я буду изучать, пока ничего сказать по ним нельзя.

— А, что тебе удалось выяснить?

— Ты знаешь, что Реми Роблин занимался нефтью, нам говорил об этом Шалет. Так вот, два месяца назад, произошел несчастный случай на одном из его танкеров, который перевозил нефтепродукты, неподалеку от африканского континента. Танкер получил пробоину, и нефть вылилась в Аравийское море. В результате загрязнения окружающей среды погибла вся фауна на побережье, протяженностью сотни километров. Это дело быстро замяли, миллионер заплатил штрафы, но вред, причиненный живой природе был не возмещен. Сотни тысяч трупов морских жителей находили африканцы на побережье. Нефть попала в реку, а в ней жили редкие рептилии, они тоже погибли. Все это осталось неизменным, об этом писали экологи, журналисты.