Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов
Шрифт:
Такъ провелъ Румянцовъ нъсколько лътъ: въ исходъ 1791 года дошло до него извъстiе о смерти Потемкина; великодушный герой не могъ удержаться отъ слезъ. "Чему удивляетесъ вы?
– сказалъ онъ своимъ домашнимъ - Потемкинъ былъ моимъ соперникомъ; но Россiя лишилась въ немъ великаго мужа, а Отечество потеряло усерднъйшаго сына." - Черезъ два года потомъ, Екатерина торжествовала миръ, заключенный съ Турцiей, 1791 года, и не забыла Задунайскаго; онъ получилъ тогда шпагу, украшенную алмазами: за занятiе части Молдавiи въ началъ войны, какъ будто въ предзнаменованiе, что рука его должна еще ополчиться къ подвигамъ славы.
Въ I794 году, 16 Мая, ввърено Румянцову главное начальство надъ войсками, расположенными отъ устья Днъстра до предъловъ Минской губернiи. Императрица собственноручно писала къ нему: "Я слышала о лучшемъ состоянiй теперь здоровья вашего, обрадовалась, и желаю, чтобъ оно дало вамъ новыя силы раздълить со Мною тягости Мои; ибо вы сами довольно знаете, сколь Отечество помнитъ васъ, содержа незабвенно всегда заслуги ваши въ сердцъ своемъ; знаете также и то, сколь много и все войско самое любитъ васъ и сколь оно порадуется, услыша только, что обожаемый Велизарiй опять ихъ прiемлетъ, какъ дътей своихъ, въ свое попеченiе." - Оставаясь въ Украйнъ, онъ подвигалъ впередъ разные корпусы своей армiи, снабдилъ
Параличный ударъ прекратилъ (8 Декабря) славную жизнь Румянцова. Необыкновенному вождю этому опредълено было родиться и умереть въ двъ значительныя эпохи для Россiи. Император Павелъ I, въ память великихъ его Отечеству заслугъ, повелълъ наложить военный трауръ на три дни.
Графъ Петръ Александровичь Румянцовъ-Задунайскiй былъ высокаго роста; станъ имълъ стройный, величественный; физiономiю привлекательную, чуждую притворства, всегда спокойную; важная походка придавала ей нъкогорую гордость; отличался превосходною памятью и кръпкимъ сложенiемъ тъла: не забывалъ никогда, что читалъ и видълъ, не зналъ болъзней и на семидесятомъ году жизни своей могъ проъзжать верхомъ въ день пятьдесятъ верстъ. Онъ былъ набоженъ безъ суевърiя; благоговълъ передъ Монархинею, умъвшею возвеличить Россiю, любилъ солдатъ, какъ дътей своихъ, заботился объ нихъ въ полъ и на квартирахъ; одушевлялъ храбрыхъ воиновъ увъренностiю въ побъдъ; былъ любимъ ими, не смотря на строгость свою и на частые маневры{306}; но взыскивая за малъйшую неисправность, обыкновенно трунилъ надъ подчиненными, не дълая ихъ несчастными. Однажды Задунайскiй, обозръвая на разсвътъ лагерь свой, примътилъ офицера, отдыхавшаго въ халатъ, началъ съ нимъ разговаривать, взялъ его подъ руку, вывелъ изъ палатки, прошелъ мимо войскъ и потомъ вступилъ вмъстъ въ шатеръ Фельдмаршальскiй, окруженный Генералами и своимъ Штабомъ. Съ умомъ прозорливымъ, основательнымъ, Румянцовъ соединялъ твердость, предпрiимчивость; былъ неустрашимъ; не зналъ препятствiй при исполненiи военныхъ предначертанiй; не унывалъ среди опасностей, одаренный ръдкимъ присутствiемъ духа.
– "Задунайскаго - пишетъ Карамзинъ - "можно смъло назвать Тюреномъ Россiи. Онъ былъ мудрый полководецъ, зналъ своихъ непрiятелей, и систему войны образовалъ по ихъ свойству; мало върилъ слъпому случаю и подчинялъ его въроятностямъ разсудка; казался отважнымъ, но былъ только проницателенъ; соединялъ ръшительность съ тихимъ и яснымъ дъйствiемъ ума; не зналъ ни страх, ни запальчивости; берегъ себя въ сраженiяхъ единственно для побъды; обожалъ славу, но могъ-бы снести и пораженiе, чтобы въ самомъ несчастiи доказать свое искусство и величiе; обязанный генiемъ натуръ, прибавилъ къ ея дарамъ и силу науки; чувствовалъ свою цъну, но хвалилъ только другихъ; отдавалъ справедливость подчиненнымъ, но огорчилсябы во глубинъ сердца, еслибы кто нибудь изъ нихъ могъ сравняться съ нимъ талантами: судьба избавила его отъ сего неудовольствiя."
Еслибъ герой Кагульскiй имълъ какiе либо недостатки: то они должны исчезнуть во множествъ его отличныхъ качествъ и доблестныхъ подвиговъ, которые не умрутъ въ потомствъ. Екатерина Великая, кромъ двухъ памятниковъ, сооруженныхъ въ честь Румянцова, украсила еще мраморнымъ его бюстомъ Эрмитажъ. "Онъ великiй человъкъ - говорила Императрица - " человъкъ Государственный; имъетъ воинскiя достоинства; не двоякъ и храбръ умомъ, а не сердцемъ." Императоръ Iосифъ II всегда приказывалъ ставить за столомъ лишнiй приборъ для любезнаго своего Фельдмаршала. Суворовъ являлся къ нему въ полномъ мундиръ и забывалъ при немъ шутки свои. Его покровительству обязана Россiя славными Министрами: Безбородко и Завадовскимъ. Онъ имълъ отъ супруги своей, Графини Екатерины Михайловны, рожденной Княжны Голицыной, трехъ сыновей; Государственнаго Канцлера Графа Николая Петровича, Дъйствительнаго Тайнаго Совътника Графа Сергiя Петровича и Оберъ-Шенка Графа Михайла Петровича. Съ кончиною втораго изъ нихъ (въ 1838 г.) пресъклась Фамилiя Румянцовыхъ.
Прахъ Задунайскаго покоится въ Кiевопечерской Лавръ, у лъваго крылоса Соборной церкви Успенiя Св. Богородицы. Великолъпный памятникъ, сооруженный старшимъ сыномъ его, не могъ, по огромности, поставленъ быть на томъ мъсть, но помъщенъ при входъ въ церковь съ южной стороны, гдъ погребены два Архимандрита. Государственный Канцлеръ, съ Высочайшаго утвержденiя, пожертвовалъ, въ 1805 году, капиталъ, изъ процентовъ котораго шесть особъ военнослужившихъ получаютъ каждый годъ по тысячи рублей, имъя жительство въ построенномъ для нихъ домъ. Они обязаны, во время панихидъ, отправляемыхъ на память Фельдмаршала и церковнаго Соборнаго служенiя, окружать его могилу. Ихъ избираетъ нынъ Дума Военнаго ордена Св. Георгiя.
27-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Захаръ Григорьевичь Чернышевъ
Графъ Захаръ Григорьевичь Чернышевъ{307}родился въ I722 году. Онъ былъ третiй сынъ Генералъ-Аншефа Графа Григорiя Петровича, который за оказанную храбрость въ разныхъ битвахъ противъ Шведовъ и полученныя имъ раны, награжденъ (1710 и 1714 г.) двумя портретами Петра Великаго, украшенными алмазами; безбоязненно говорилъ правду грозному Монарху; пожалованъ, въ званiи Сенатора, кавалеромъ ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго (1741 г.) и Графомъ Россiйской Имперiи (1742 г.); скончался въ 1745 году.
Имъя только тринадцать лътъ отъ роду , Графъ Захаръ Григорьевичь вступилъ въ военную службу (1735 г.) и въ началъ 1741 года пожалованъ Капитаномъ. Вскоръ (1742 г.) отправленъ онъ Дворяниномъ Посольства въ Въну, гдъ находился тогда Чрезвычайнымъ Посланникомъ нашего Двора Людовикъ Ланчинскiй, Польскiй уроженецъ, извъстный съ 1707 года на дипломатическомъ поприщъ{308}. Подъ его руководствомъ Чернышевъ обогатилъ умъ свой разными познанiями, употребляя свободное время на усовершенствованiе себя въ иностранныхъ языкахъ. Онъ возвратился въ Россiю (1744 г.) въ то самое время, какъ Наслъдникъ Престола сочетался бракомъ съ Принцессой Ангальтъ-Цербстскою. Родительница Графа Чернышева пользовалась отличнымъ благоволенiемъИмператрицы Елисаветы Петровны: не трудно ей было помъстить сына къ Великому Князю Камеръ-Юнкеромъ, съ чиномъ армейскаго Полковника. Умъ, любезность и ловкое обращенiе молодаго Чернышева прiобръли ему вниманiе Великой Княгини Екатерины Алексъевны, умъвшей различать людей: въ исходъ 1745 года отправленъ онъ во Франкфуртъ на Сеймъ Имперскiй Министромъ отъ Великаго Князя Петра Феодоровича, какъ Герцога Шлезвигъ-голштинскаго, для охраненiя правъ его, но чрезъ нъсколько мъсяцевъ возвратился въ С. Петербургъ, не приступивъ къ возложенному порученiю{309}. Кратковременное отсутствiе Чернышева не уменьшило значенiя его у Двора, которое примътнымъ образомъ возрастало и послужило ему во вредъ; ибо, по неудовольствiю Императрицы, онъ былъ удаленъ въ армiю тъмъ же чиномъ (1748 года).
Послъ извъстнаго похода нашихъ войскъ на Рейнъ, Чернышевъ, участвовавшiй въ ономъ, командовалъ С. Петербургскимъ пъхотнымъ полкомъ и произведенъ въ Генералъ-Маiоры 1750 года. Онъ присутствовалъ на Коллинской битвъ (1757 года), знаменитой пораженiемъ Пруссаковъ Фельдмаршаломъ Дауномъ; находился въ Австрiйской армiи и въ началъ 1758 года; произведенъ въ Генералъ-Поручики; получилъ орденъ Св. Александра Невскаго: командовалъ гренадерами на Цорндорфскомъ сраженiи и, предводительствуя отдъльнымъ корпусомъ, занялъ Берлинъ (1760 г.). Быстрая эта экспедицiя стоила непрiятелю пяти тысячь человъкъ, пятидесяти семи орудiй и множества снарядовъ. Съ кончиною Елисаветы, политическiя отношенiя перемънились. Императоръ Петръ III ввърилъ Чернышеву начальство надъ войсками Россiйскими, присоединенными къ Прусской армiи (1761 г.); Фридрихъ Великiй возложилъ на него орденъ Чернаго Орла; Екатерина II пожаловала Генералъ-Аншефомъ и, въ день своего коронованiя, кавалеромъ ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго (1762 г.). Онъ былъ верховнымъ Церемонiймейстеромъ при этомъ торжественномъ обрядъ. Вслъдъ за тъмъ Графъ Чернышевъ, удостоенный особенною довъренностiюИмператрицы, опредъленъ ВицеПрезидентомъ Военной Коллегiи (I763 г.), а въ 1773 году (22 Сентября) получилъ чинъ Генералъ-Фельдмаршала и достоинство Президента, но вскоръ (1774 г.) лишился этой должности, имъя помощникомъ Потемкина, который находился въ то время во всей силъ и вездъ любилъ первенствовать. Около двънадцати лътъ Графъ Чернышевъ съ примърнымъ искуствомъ и отличнымъ успъхомъ управлялъ Военной Коллегiею: при немъ изданы штаты, положенiя и инструкцiи для полковъ; водворены въ войскахъ лучшiй порядокъ и благоустройство. Онъ содъйствовалъ въ присоединенiи Бълоруссiи къ Имперiи нашей, пожалованъ первымъ Генералъ-Губернаторомъ этой Области (1772 г.); образовалъ изъ оной два Намъстничества: Могилевское и Псковское; отдълалъ дороги; переведенный въ Москву Градоначальникомъ (1782 г.), обновилъ, украсилъ древнюю столицу многими зданiями; награжденъ Императрицею орденомъ Св. Владимiра первой степени въ день учрежденiя онаго; скончался въ Москвъ 29 Августа 1784 года, на шестьдесять третьемъ отъ рожденiя.
Графъ Захаръ Григорьевичь Чернышевъ пламенно любилъ Монархиню, Отечество и славу; покровительствовалъ ученымъ и художникамъ; отличался прозорливостiю, трудолюбiемъ, правотою; но былъ строгъ въ дълахъ, угрюмъ, особливо по утрамъ, неприступенъ; давалъ приказанiя въ полголоса; подчиненные трепетали предъ нимъ. Со всъмъ тъмъ Графъ Чернышевъ имълъ доброе сердце: однажды купецъ Московскiй вручилъ ему просьбу, наполненную оскорбительными для него выраженiями: "Возьми обратно свое прошенiе сказалъ Чернышевъ - ты купецъ, я Фельдмаршалъ, слъдовательно не могу обижаться твоею бранью. Совътую переписать бумагу, если не желаешь, чтобы она послужила тебъ во вредъ - Въ числъ друзей Чернышева находился Платонъ, Митрополитъ Московскiй. Главнокомандующiй, Графъ Яковъ Александровичь Брюсъ{310}, осуждалъ при немъ, въ присутствiи многихъ, дъйствiя своего предмъстника, Графа Захара Григорьевича. "У насъ мало въ Россiи людей, подобныхъ Чернышеву и Румянцову сказалъ Платонъ; - на кого ни посмотримъ все Брюсъ, да Платонъ." - Графъ Чернышевъ, дъйствительно, занимаетъ въ Россiи первое мъсто между Градодержателями, не молчалъ и въ Совътахъ Государственныхъ; но былъ второстепенный Полководецъ. Графъ Петръ Ивановичь Панинъ называетъ его въ письмъ къ Д. И. Фонъ-Визину: Военнымъ Министромъ и комнатнымъ Генераломъ{311}.
О возвышенномъ характеръ Чернышева, можно судить по слъдующему анекдоту: "Что новаго?" - спросилъ онъ у одного знакомаго своего, въ 1779 году.
– "Слышно, что Репнину дали Андреевскiй орденъ." - "Какъ дали?" отвъчалъ Чернышевъ - "Мнъ его дали и тебъ могутъ дать; а Репнинъ самъ его взялъ."
28-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Князь Григорий Александровичь Потемкинъ-Таврическiй
Князь Григорiй Александровичь Потемкинъ-Таврическiй, сынъ отставнаго Маiора, служившаго въ гарнизонномъ полку, родился, Смоленской губернiи, Духовщинскаго уъзда, въ небольшой деревнъ отца своего, Чижовъ, въ Сентябръ 1736 года. Онъ произошелъ отъ древней дворянской фамилiи, переселившейся изъ Польши въ Россiю и въ малолътство Петра Великаго довольно знаменитой{312}. Назначаемый въ духовное званiе, Потемкинъ обучался сначала въ Смоленской Семинарiи, потомъ отправленъ въ Московскiй Университетъ. "Здъсь посъщалъ онъ съ большимъ прилежанiемъ лекцiи Профессоровъ, оказалъ быстрые успъхи въ наукахъ, желая, - какъ твердилъ товарищамъ своимъ - бытъ непремънно Архiереемъ, или Министромъ; получилъ золотую медаль (1756 г.) и вскоръ соскучился единообразнымъ ученiемъ, пересталъ ходить въ Университетъ, выключенъ изъ онаго{313}, обращался съ одними монахами, бесъдуя въ Заиконоспасскомъ и Греческомъ монастыряхъ о догматахъ въры. Казалось, юноша, одаренный отъ природы колоссальнымъ ростомъ, мужественною красотой, умомъ бъглымъ, памятью необыкновенною, готовилъ себя къ ношенiю митры: вышло противное. Честолюбивый нравъ его не могъ довольствоваться саномъ пастыря Церкви, желалъ повелъвать многими, гонялся за славою и внушилъ ему счастливую мысль сблизиться съ Дворомъ военною службой. Въ числъ духовныхъ, которыхъ посъщалъ Потемкинъ, находился Амвросiй Зертисъ-Каменскiй, бывшiй тогда Архiепископомъ Крутицкимъ и Можайскимъ: онъ одобрилъ его намъренiе и далъ ему на дорогу пятьсотъ рублей{314}. Изъ келлiи монастырской Потемкинъ перенесся къ берегамъ Невы и вскоръ принятъ въ Конную гвардiю; обучался Французскому языку въ свободное время. Онъ былъ Вахмистромъ этого полка, когда вступила на Престолъ Екатерина II (1762 г.), находился въ Ея свитъ и услышавъ, что Императрица желаетъ имъть темлякъ на шпагъ, сорвалъ свой собственный, подъъхалъ къ Государынъ и осмълился поднести оный. Ретивая лошадь Потемкина, привыкшая къ эскадронному ученiю, поравнялась съ лошадью Императрицы и, не смотря на всъ усилiя его, упорствовала удалиться. Екатерина улыбнулась, взглянула на отважнаго всадника, спросила о его фамилiи, произвела на другой день (29 Iюня) Потемкина офицеромъ гвардiи, потомъ Подпоручикомъ и Камеръ-Юнкеромъ, приказавъ выдать ему двъ тысячи рублей. Онъ былъ отправленъ въ Стокгольмъ къ Министру нашему при Шведскомъ Дворъ, Графу Остерману, съ увъдомленiемъ о послъдовавшей перемънъ въ Правленiи.