Бирюльки
Шрифт:
– Время отсутствия – восемнадцать минут, тридцать три секунды, – уведомил меня ассистент, когда Борг снова появился в приемной.
Мои предположения подтвердились: Борг давно жил по своему, космогорийскому времени, которое не соответствовало времени Реалма. Его время текло на восемьдесят процентов медленнее, в связи с чем он нарушал назначенный режим питания, как и регулярность лечения. Все встало на свои места!
– Всего один неучтенный и сразу незаметный фактор, который изменил всю картину… – пробурчал я себе под нос,
Неожиданно я понял, что с Ворлонскими Болотами тоже не учел один очень важный фактор – Рэйку. Она же не хочет помирать на этих Болотах!? А ее мощь, ее урон – наверняка они были достаточно велики, чтобы их хватило на нас двоих! Я был уверен в этом – столь сильное впечатление произвел на меня разлетевшийся на дуэли щит.
А это означало вот что – мне не надо думать о том, как хоронить замордышей и прочих тварей, достаточно просто обеспечить свирепую защиту и держаться рядом с Рэйкой!
Как только я дошел до этого, сразу же испытал огромное облегчение. Жизнь налаживалась!
Второй вызов тоже оказался интересным. Расчеты ассистента, сканирование с сайдекса, разговор с пациенткой – все указывало на аллергическую реакцию. Однако общеизвестно, что в коконе (а наша больная сохранялась в коконе) аллергии не бывает!
Ассистент «сходил с ума», то давая стопроцентную вероятность аллергии, то полностью отрицая возможность ее проявления.
– И что, ни одного случая аллергии за все время существования коконов? – спросил я, теряя надежду на уверенный диагноз. – Проверь-ка хорошенько!
– За последние семьдесят пять лет в коконах зафиксировано всего пятьдесят шесть случаев аллергии. Сто процентов из них возникли в первый год функционирования коконов. Пациент сохраняется в коконе, возраст которого превышает тридцать лет. Вероятность возникновения аллергии – ноль процентов…
В этот момент решение пришло само собой – скорее всего, недавно в коконе что-то поменяли, что-то, что вызвало у моей пациентки аллергию, как в первый год после постройки.
– Ассистент, поищи-ка информацию по этому кокону – может, менялся за последний год состав питания, воды… и систему подачи воздуха, ее тоже проверь. Справишься?
– Принято. Минутку…
– И если что-то менялось, сразу собери всю информацию. Договорились?
– Уточнение принято. Минутку…
Помню, тогда я грязно выругался, что Первая Клиника не обучила ассистентов разговаривать по-человечески. Мне казалось, что от этого моя врачебная подработка стала бы куда более веселой и разнообразной.
Само собой, за «минутку» ассистент не справился. Он только вероятности хорошо оценивал, а с планированием дела обстояли куда хуже.
– Передаю информацию, – ассистент ожил минут через пять. – Двадцать три дня назад в коконе проведена модернизация системы кондиционирования. Произошли изменения в составе подаваемой воздушной массы. Добавлен активный компонент…
Название того самого компонента я, признаться, не запомнил – слишком изощренное, длинное. Однако считалось, что, несмотря на это, он позволит укрепить иммунную систему сохраняющихся в коконе людей. Вроде бы в среднем на десять с половиной процентов.
В итоге я определил пациентке аллергию, назначил лекарство и посоветовал запросить об индивидуализации подаваемого воздуха.
В этом вызове с аллергией я тоже пытался найти аналогию, какое-нибудь решение для себя. Надо было поменять что-то привычное, прочно устоявшееся, чтобы все радикально изменилось.
Конечно же, мне нужен был новый щит. Тяжелый, большой, прочный. Он сделает меня неуклюжим, но ведь это неважно. Только вот одного щита было недостаточно. Это явно не изменение привычного… замордышей этим не отпугнуть…
Надо было искать более смелое решение. Один за другим я перебрал возможные варианты, пока не решил, что мне стоит сменить кольчугу. Да, это была лучшая моя вещь – реликтовый «Жилет Беспокойства». Однако именно его надо было заменить… Много брони, уйма регенерации, заклинания отпугивания и с десяток разных магических слоев – вот что мне было нужно.
Самое главное, что был известен и подходящий вариант – «Родейский Свиреп», конечно же, реликтовый. Пару дней назад я находил его на весдемонийской бирже и сегодня как раз приближался срок окончания заявки. Цена на «Свиреп» обещала выйти за пределы здравого смысла, но, несмотря на это, я рассчитывал, что моих сбережений все же может хватить. Скорее не рассчитывал, надеялся. Жаль было лишь, что плату за свой «Жилет Беспокойства» я смогу получить не раньше, чем через три дня… Так бы мои шансы оказались еще выше.
Мне хотелось забросить свое врачевание и тут же уйти на биржу Весдемонии, проверить, не истек ли еще срок торгов, и оценить, каких высот уже достигла текущая ставка.
Бросить все было бы глупо. Оставался последний вызов, который даст мне двадцать восемь Ев, или почти пятьдесят тысяч рублей. От этих тысяч никак нельзя было отказываться!
Вызов оказался экстренным: пациент требовал срочной помощи, оценивая свое состояние как критическое. Такие вызовы мне еще не доставались. Вообще, мне казалось, что экстренные случаи передают только врачам пятой категории, а здесь почему-то направили ко мне.
Сканирование сайдекса выдавало противоречивые результаты: судороги, озноб, повышенная возбудимость, головная боль, раздражение, высокий пульс – чего там только не было. Ассистент хладнокровно выдавал свои вероятности, которые нисколько не проясняли картину.
Самое интересное, что этот балбес сначала сделал экстренный вызов, а потом упорно, раз за разом отказывался встречаться в приемной.
– Давай унироба к его квартире! – скомандовал я ассистенту после нескольких безуспешных попыток. – Посмотрим, чем он там занимается!