Биржа. Русская рулетка. Инструкция по эксплуатации и руководство по выживанию
Шрифт:
Когда я, оглядываясь назад, вспоминаю, под натиском, каких волн оказывался рынок ценных бумаг в эти пятьдесят лет – волн глубокого пессимизма и оптимизма в общественном настроении, попеременно сменявших друг друга, мне на ум приходит старая французская поговорка: «Plus ca change, plus c’est la meme chose». Всё новое – это хорошо забытое старое. Вступая в новое десятилетие…, со всеми их проблемами и радужными перспективами, я нисколько не сомневаюсь в том, что и они не станут исключением из сказанного». Сейчас, когда я перечитываю эти строки, на дворе стоит лето 2010 года и мы (игроки), в очередной раз, на пороге нового десятилетия (да ещё в новом тысячелетии). Ну что же, попробую извлечь правильные выводы из уроков прошлого.
Многие неудачники думают, будто преуспевающим биржевикам известны какие-то особые тайны. Благодаря этой фантазии у консультантов и торговцев готовыми к употреблению методиками биржевой игры нет недостатка в клиентуре. Практически любую изобретенную кем угодно систему можно
Проблема заключается в том, что будущее никогда в точности не копирует прошлого, но люди настойчиво, хотя и бессмысленно работают против неожиданного хаоса цен и давления событий. И, естественно, создают на финансовых рынках напряжение. Все это, немного напоминает прогнозирование человеком вулканической деятельности Земли. Рынки хранят свои тайны. Как космос и вселенная. Выдающиеся теории, объясняющие работу рынка, не имеют доказательств, однако, фондовые кризисы-извержения весьма убедительны в своей регулярности и силе. Причём их последствия не уступают по масштабам бедствий даже ужасным разрушениям от землетрясений. Эти драматические для многих события заслоняют от человеческого восприятия созидательную функцию данных катаклизмов. Трясёт – значит, наша планета жива и пусть временно, но снято накопившееся в мантии напряжение. Биржевые «крахи» запускаются по большей части внезапным и драматическим изменением в коллективном восприятии рынка. (Заметим – в неверном восприятии, которое привело к искусственным перекосам в экономике, что и создало критическое финансовое напряжение в элементах этой сложной конструкции.) А не внезапной (якобы) и драматической переменой в простых, лежащих в его (рынка) базисе экономических основаниях. И не конкретными (пусть даже ужасными) новостями в средствах массовой информации. Именно по этой причине, сами по себе экономические модели не могут описать опыт реального экономического краха.
Любая модель с её графиками, цифрами и формулами не может передать настроение фондового рынка или его собирательный образ в коллективном восприятии. На самом деле искренне заблуждаясь, большинство учёных-экономистов и технических аналитиков не правы в своих взглядах на рынок: ведь структурной (оптимальной и универсальной) моделью, обеспечивающей понимание движения ликвидных фондовых рынков, является не случайное блуждание цен или теория эффективного рынка, соответственно, а детерминированный хаос. Однако это не беспорядок – напротив, такой хаос ведёт к сложным (изумительным по красоте) системам. Это то, благодаря чему принципиально возможна биологическая жизнь и умственная деятельность. Правда (не путать с истиной) в том, что мозг обладает такой избирательностью и нестабильностью, когда малейшего усилия достаточно для установления порядка.
Для тех, кто не знаком с теорией эффективного рынка, поясню, что прилагательное «эффективный» здесь относится отнюдь не к рутинным механическим операциям, совершаемым на рынке. Потенциальному покупателю или продавцу ничто не мешает выйти со своим заказом на рынок, где сделка может быть заключена, и очень эффективно, за пару минут. Это понятие не относится и к описанию механизма тонкого регулирования цен на акции, изменяющего их на дробную часть пункта вверх или вниз. В ответ на малейшие изменения в соотношении спроса и предложения. Скорее эта теория постулирует, что эффективные рыночные цены в любой момент времени отражают, полно и реалистично, всё, что известно об определённой компании или активе.
Поэтому (если только кто-либо из игроков не обладает значимой конфиденциальной информацией) отыскать возможность заключения хорошей сделки вообще-то и не представляется возможным, поскольку все благоприятные факторы, заставляющие потенциального покупателя думать о наличии привлекательной ситуации, уже отражены в цене акций! Если бы рынок и в самом деле был так эффективен, как стало модно считать, то не было бы постоянно возникающих хороших возможностей для покупки или веских причин для продажи акций. И они не различались бы сегодня доходностью в такой степени, как различаются в действительности. Под различиями, или вариациями, я имею в виду не общее изменение цен всего рынка, а разброс, дисперсию ценовых изменений акций одной отдельно взятой компании в сравнении с другой. Если рынок в перспективе «эффективен», то звенья анализа, приводящего к эффективности такого рода, должны быть убогими. Теория эффективного рынка выросла из «теории случайных блужданий». Её сторонники пытались усовершенствовать технику ведения операций на фондовом рынке. Но они так и не определили стратегий, достаточно хороших, чтобы за вычетом издержек по совершению сделок получать заманчивую (с учётом принимаемого на себя риска) прибыль. Участникам очень и очень сложно делать деньги на спекулятивных покупках с целью быстрой перепродажи, основываясь на краткосрочных прогнозах рынка. Возможно, что в таком узком понимании – рынок эффективен. Только не для рядового игрока! Большинство из нас являются или могут стать инвесторами, но вряд ли биржевыми маклерами. Нам, игрокам с ограниченным объёмом средств, следует
Рынок – штука скользкая, вечно меняющаяся. Там в любой момент может появиться игрок, у которого хватит сил так изменить взгляды остальных участников, что они развернут свои позиции. И станут плясать краковяк под чужую дудку. Концепция фрактальных измерений предполагает, что вероятностные распределения колебаний цен имеют бесконечную дисперсию. Если дисперсия не конечна, это означает, что всегда могут воплотиться сценарии гораздо более экстремального характера, чем вы можете себе представить. Общие колебания фондового рынка, то есть взятого как целое, несущественны, если сравнивать их с различиями в динамике цен на акции отдельных компаний. Теории, что цены укладываются в какое-то приблизительное подобие нормального распределения – ложны.
Любая классически полученная оценка риска будет значительно заниженной. Вот так и живём. Современные мировые финансы – это набор теорий, которые не подтверждаются практикой, и практика, которая не объясняется никакими существующими теориями. Для успешного обмана реальной экономики, ещё одну лженауку придумали – статистика называется. Не вдаваясь в детали можно ограничиться всего одним вопросом: «Как можно называть статистическими данными, численность рабочих, занятых в различных отраслях производства, если они рассчитываются по формуле теоретически, а вовсе не подсчитываются по факту?» Вы не знали, что так делается? Теперь знаете. Но недобросовестная статистика – это мелочи. Основная проблема в том, что работа учёного, в наши дни, заключается не в исследовании причинно-следственных связей, а в поиске грантов и блатных связей. Вот где «собака зарыта»!
Сложно получить гранты на исследования существующих взаимосвязей такого уровня, которыми характеризуется экономика. Да ещё, что самое главное, – исследований противоречащих основному (официальному) направлению науки, развивавшемуся три столетия под богатый заказ, для массового околпачивания доверчивого обывателя-инвестора. Не сомневаюсь, что подавляющее большинство ценнейших исследований (проведенных «не по теме» энтузиастами-одиночками), результаты которых могут быть успешно использованы на практике для получения прибыли, скорее всего, никогда не будет опубликовано. Заказчики ведь старались (в смысле – тратили свои деньги) не из альтруистических соображений. Любая публичная научная модель сегодня, является слишком упрощённой для правильного (или правдивого?) описания реального мира финансов. Несмотря на существенный прогресс экономической теории за последние сорок лет, финансы всё ещё пребывают в тёмном Средневековье. Публике «скармливают» комментарии популярных журналистов, которые не могут предложить ничего, кроме суеверий, описаний, ретроспективных наблюдений и интервью с управляющими инвестфондов, которых представляют как экспертов, хотя на деле они с трудом пытаются удержаться на уровне средних рыночных показателей. В большинстве подобных обзоров делается попытка найти зависимость между ситуацией на рынке в определённый день и подъёмом или спадом стоимости акций каких-то компаний. Если для рынка это был день «удачный», то даётся оптимистичный прогноз относительно акций ряда компаний, а если «неудачный» – пессимистичный.
Но рыночный «пейзаж» настолько переменчив и огромен, что в любой день финансовые результаты одних компаний лучше, а других – хуже любых избранных стандартов. Если инвесторы доверяют таким обзорам, то становятся заложниками причуд и капризов рынка. Им приводят какие-то примеры, которые всегда можно найти, если нужно объяснить то, что уже произошло, но эти примеры не обладают никакой предсказательной ценностью. Экономические деятели не воспринимают объективную реальность, скорее они генерируют своё собственное (а по какому праву?) понимание реальности, которое затем и обуславливает их личную трактовку поведения рынка. Ведь объяснительные модели не только обещают понимание среды, но они также предполагают наличие (и это главное!) руководящих принципов относительно того, как с выгодой действовать. Задайте ему вопрос: «Если ты такой умный, то почему ты не этот…, не пропеллер, ой нет, что-то похожее…, да, вот – почему ты не Рокфеллер?»
Человек, с головой погрузившийся в детали, подчас не имеет представления о целом. Невозможно построить модель, которая будет обрабатывать то количество информации, которую получает и учитывает сам рынок. Не случайно и не наугад участники биржи выбрали и используют для описания своих взглядов такие яркие и ёмкие метафоры и образы – они видят рынок: как базар, как машину, как живое существо, как азартную игру, как спорт, как войну и как океан. Все семь метафор в одном флаконе. Эти образы выражают фундаментально различные понимания сути рынка. Каждая из этих рыночных метафор несёт особые подтексты самой природы рынка, например: каким целям служит рынок; какие правила действуют на рынке; какова роль участников рынка; возможно ли, и если да, то как, предсказать будущие цены на рынке и его долгосрочное движение.