Битва драконов
Шрифт:
«Они подошли к моим дверям зимой. Их было трое. По их замашкам и по росту я понял, что они из эльфов.
Они знали, что мой отец, смертный человек, был кузнецом и что их сородичи похитили меня когда-то, поэтому обратились ко мне по имени, присвоенному мне эльфами: они назвали меня Брокком, карликом, ведь я в сравнении с ними был коротышкой. Еще они говорили о вещах, которые эльфам, на мой взгляд, лучше было бы забыть: как они прогнали меня, когда я подрос, потому что железо в моей крови оказалось им не по вкусу, и как я увел с собой их прекраснейшую дочь, сделав ее своей женой.
— Что вам от меня надо? — спросил я их.
— Чтобы ты выковал
Эдмунд открыл глаза. Над ним пленительно синело небо. Вокруг громоздились белые стены разной высоты, лицо щипал мороз. Он зачерпнул что-то мягкое и холодное: снег!
Он лежал на спине в снегу, провалившись гораздо глубже, чем когда-либо прежде. Казалось, это была снежная могила. Где он?
Мальчик попытался сесть, но тут же упал. Тело пронзила нестерпимая боль. Затем накатила волна страха: вокруг стали рушиться снежные стены. На него рухнула мягкая тяжесть, и он задвигался, стараясь освободиться, принялся обмахивать обеими руками лицо. Голову он откопал, зато забросал снегом все тело; он кашлял и чихал — снег набился в ноздри и в рот. Вокруг простиралось заснеженное поле; с одного края его простору не было предела, с другого виднелся лес. Впереди, между двумя зубчатыми горами, всходило солнце. Все выглядело так странно, что Эдмунд просто лежал и таращил глаза.
А потом он увидел дракона.
Чудище появилось словно ниоткуда — огромное изгибающееся тело в сверкающей на утреннем солнце иссиня-черной чешуе. Он тут же узнал его: Погибель! Враг человечества, отправивший его по извилистому пути, погубивший корабль Элспет и ее отца. Теперь эта тварь похитила его из королевского дворца в Венте-Булгарум, когда он находился уже совсем близко от дома. Вспомнилось тошнотворное ощущение, когда он взмыл в темноту, отчаяние, от которого впору было сойти с ума. И вот дракон вернулся — не для того ли, чтобы прикончить его? Тварь парила совсем низко, в считанных футах от земли, и Эдмунд следил за ее глазом — огромным, холодным, злобным. Глаз этот был, впрочем, поврежденным, в черной пелене, но угрозу в его взгляде невозможно было вынести. От ужаса стиснуло горло, руки зарылись в снег, словно была надежда скрыться, исчезнуть в снегу…
Но нападения не последовало. Со звуком, похожим на удар грома, чудовищные крылья сложились, и длинное тело взмыло вверх, разметав вокруг Эдмунда снежные вихри. Дракон уносился в сторону гор, огромный и неуклюжий, волоча одну повисшую лапу. Считаные мгновения — и он исчез из виду.
Облегчение, разлившееся по всему телу Эдмунда, на некоторое время лишило его всяких сил. Он не сводил с гор слезящихся от утреннего солнца и мороза глаз. Когда дракон похитил его и Элспет, был вечер, только зажгли свет. Значит, они провели в воздухе всю ночь. Судя по пейзажу, дракон унес их далеко на север. Местность выглядела еще более дикой, чем Гиберния из рассказов его отца. Почему дракон бросил его здесь? Где Элспет?
Элспет! Он вспомнил волочащуюся лапу и почерневший глаз чудовища. Не иначе, девочка как-то исхитрилась пустить в ход свой волшебный хрустальный меч.
«Боги, сделайте так, чтобы она спаслась, сохраните ей жизнь!»
Он неуклюже сел в снегу, отряхиваясь. Ног не чувствовалось, все тело ныло от боли, словно превратилось в сплошной кровоподтек. Превозмогая боль, Эдмунд стал разрывать морозный снег, накрывавший его бесчувственные ноги. Под его хруст он принял сидячее положение и стал растирать ноги, морщась от возвращения чувствительности, сопровождавшейся болезненным покалыванием. Встать было невероятно трудно: колени подгибались, снег был неверной опорой. Но в конце концов он смог выпрямиться и, дрожа от холода
Сначала ничего не было заметно. Белая пустота простиралась во все стороны, ровная и голая. Солнце, поднявшееся над горами, слепило глаза, и он отвернулся, чтобы вглядеться в далекую полосу леса. Неужели там, среди деревьев, мерцает свет, или это ему показалось? Он поморгал, прищурился. Среди леса высился холм, и по нему медленно двигалась полоска света, словно приветствуя его, посылая ему сигнал…
Увязая в рассыпчатом морозном снегу, Эдмунд перешел на неуклюжий бег. Десятки раз он падал, несколько раз проваливался по пояс. Преодолев половину расстояния, он убедился, что не ошибся: вдали действительно поблескивал хрустальный меч, отражая свет низкого зимнего солнца. Хвала богам! Элспет торопилась ему навстречу, опираясь на меч, как на посох.
Ее бег по снегу был не менее неуклюж, она тоже то и дело падала и вязла в сугробах. И вот они — желанные объятия! Она стиснула его одной рукой, потому что в другой сжимала спасительное оружие.
— Я думала, что ты погиб! — пролепетала она. Ее лицо было мокрым — не то от снега, не то от слез.
— А я боялся за твою жизнь! Почему мы здесь, Элспет? Зачем дракон затащил нас в такое место?
Она пожала плечами:
— Откуда мне знать? Боюсь, это меч… — Она удрученно закусила губу. — Думаю, кому-то здесь понадобился меч, вот он и отправил за ним дракона. Если бы он нас не бросил…
— Как же вышло, что он выпустил нас? Ты воспользовалась мечом?
— Нет! Я ничего не успела предпринять. Это все Кэтбар… — Ее глаза горестно расширились, она отвернулась. — Мы должны отыскать его, Эдмунд!
— Кэтбар? Каким же это образом?..
— Скорее всего, он привязался веревкой к хвосту дракона, прежде чем тот схватил нас, — объяснила Элспет дрожащим голосом. — Он забрался ему на спину и давай его разить, дракон изрыгнул в него огонь, и тот свалился вниз…
Девочку уже била дрожь. Эдмунд стискивал ее руку, стараясь выглядеть спокойным, хотя ему было не менее тревожно.
— Мы тоже упали — и остались живы. Надеюсь, и Кэтбар выжил и сейчас выбирается из снега. — Голос его звучал уверенно, хотя откуда было взяться уверенности? — Мы обязательно найдем его.
Элспет кивнула. Было видно, как она старается взять себя в руки.
— По крайней мере, у нас в распоряжении целый день. Но снег так глубок…
— Выше голову! Нам не придется его искать, — прервал ее Эдмунд. — У нас есть для этого свои средства!
Считаные недели назад он стыдился своего дара, обретение которого оказалось таким болезненным. К Провидцам — людям, умеющим видеть чужими глазами, — слишком часто относились как к шпионам и изменникам.
С другой стороны, если бы не этот его дар, оба они были бы уже мертвы. Он едва ли не с облегчением опустился в снег, скрестил ноги, закрыл глаза — и устремился на поиски.
Вблизи не было никого. Слева снежная безжизненная пустыня, горы за спиной — тоже. Но и это заключение было радостным: ведь поблизости не оказалось дракона! Он мысленно устремился в сторону леса, где его ждала мелкая живность, птицы, четвероногие охотники, не вызывавшие опасений — существа не превышали размером лисицу. Одно такое существо наткнулось на нечто, сильно превосходившее его, и теперь пребывало в нерешительности, не зная, можно ли приблизиться: добыча могла оказаться живой… Глазами рыжей плутовки Эдмунд мог видеть только неясные очертания в тени под деревьями. Потом фигура зашевелилась, лисица в страхе отпрянула и была такова. Но Эдмунд успел увидеть ее острым взором носок кожаного сапога.