Битва президентов
Шрифт:
– Тут расписываются все мои гости. Братья Кличко, певица Руслана, Владлен Силин, наш спикер Литвиненко и многие другие… Вот, Юля Тимощенко тоже здесь наследила. – Он неожиданно насупился. – Ох и попила же она моей крови.
– Сочувствую, – обронил Разин.
Мищенко бросил на него быстрый проницательный взгляд.
– А вы свой автограф на память оставить не хотите?
– Извините, Виктор Андреевич, но из соображений секретности…
– Понимаю. Можете не продолжать. Сын рекомендовал вас как человека надежного, а я ему верю.
«И совершенно напрасно», – подумал Филин, перекладывая ноутбук из
– И очень правильно, – произнес он вслух. – Андрей сообразительный парень и прекрасно разбирается в людях.
– И все же, – сказал Мищенко, – вы должны хотя бы намекнуть, кого представляете. Поймите меня правильно, мой статус не позволяет мне общаться со всеми желающими. Мне компромат ни к чему.
«На тебя, милый мой, столько компромата собрано, что уже на гигабайты счет идет», – сочувственно подумал Разин.
– Справедливо, – сказал он. – Буду с вами откровенен, Виктор Андреевич. Зовут меня на самом деле не Иваном Ивановичем. Служу я в Управлении внешней разведки России. В мои руки случайно попали видеодокументы, которые я хочу передать брату польского президента.
– Мирославу Корчиньскому? – спросил Мищенко. – Почему не лично?
– Потому что рекомендации вашего сына для этого маловато. Понимаете?
– Нет.
– У меня нет выхода на Корчиньского, – пояснил Филин, – и я прошу вас выступить в качестве моего протеже.
– Идемте-ка к столу, – сказал Мищенко, выкраивая время для размышлений. – Позавтракаем, чем бог послал.
В то утро бог послал ему вареную картошку с селедкой, всевозможные соления, домашнюю колбасу, зразы и вареники с творогом. Водки выпили чуть-чуть, налегая на молоко. Разин, кроме того, отдал должное квасу, о чем пожалел, поднимаясь из-за стола. В животе бурчало. Но, отправившись справлять нужду, Разин рисковал утратить контакт с хозяином дома. Приказав себе не поддаваться на провокации кишечника, он послушно проследовал в кабинет, опустился в предложенное кресло и стал слушать пространные рассуждения Мищенко на разные темы, не имеющие никакого отношения к предмету прерванного разговора.
– Простите, Виктор Андреевич, – произнес Разин, деликатно покашливая, – но я хотел бы получить ответ на свой вопрос.
– Сначала откройте свои карты, а потом услышите мое слово, – предложил Мищенко, и стало ясно, что он не прочь перекинуться в картишки, причем не без материальной выгоды для себя.
В соответствии с инструкциями, полученными в Москве, Филин, мешая правду с ложью, изложил удобную ему версию событий. По его словам, спецслужбы России подстроили крушение самолета Стаса Корчиньского, рассеивая искусственный туман в районе аэродрома «Северный». Некто, пожелавший остаться неизвестным, заснял это на видео и продал одному сотруднику разведки за сто тысяч долларов.
– Мне и моему шефу, – уточнил Разин. – Мы понесли определенные затраты, но намерены перепродать фильм Мирославу Корчиньскому за миллион долларов. Двадцать процентов ваши, Виктор Андреевич. Что скажете?
– Могу я посмотреть фильм? – осведомился Мищенко.
– Хоть сейчас.
– Сейчас.
Радушно улыбнувшись, Разин раскрыл ноутбук, включил, запустил нужный видеофайл и развернул экран к Мищенко. Изуродованное лицо того даже просветлело, с таким интересом он смотрел короткий фильм, снятый прапорщиком Барвиным. Когда на
– Самолет тот самый?
– Тот самый, – кивнул Филин.
– Странно.
– Что кажется вам странным, Виктор Андреевич?
– А то, – развил свою мысль Мищенко, – что подобный фильм вы оценили всего в один миллион.
Разин, намеревавшийся содрать с поляков в двадцать раз больше, состроил скорбную мину.
– Дело не в деньгах, а в принципе, – произнес он, восхищаясь собственной торжественной интонацией. – Не на всем можно зарабатывать. Существуют ведь какие-то принципы.
– Вот как? – удивился Мищенко, не выказывая особого энтузиазма. – В таком случае нам не по пути. Поищите себе другого компаньона.
– Уговорили, – пошел на попятную Разин. – Мы попросим за товар два миллиона. Вы получите четверть стоимости.
– У меня высшее экономическое образование, уважаемый. Я начинал бухгалтером, потом возглавлял нацбанк, потом был президентом. Как вы думаете, я умею считать?
– Думаю, вполне.
– Так оно и есть, – поощрительно кивнул Мищенко. – И вот вам мои подсчеты. По моим прикидкам, товар – если, конечно, это подлинный товар, а не подделка, – стоит минимум десять миллионов. Один из них вы заплатите мне. Второй пойдет моему партнеру.
– Что еще за партнер? – подозрительно спросил Разин. В Москве генерал Луконин разрешил ему заплатить за услуги как раз те два миллиона, которые затребовал Мищенко. Но ни о каких дополнительных участниках сделки речи не было.
– Еще несколько месяцев назад, – заговорил Виктор Андреевич, развалившись в кресле, – я бы обошелся без посторонних лиц. Но тогда я являлся президентом Украины, а теперь? – Он горько улыбнулся, отчего его ноздреватое лицо с большим носом и ушами на мгновение стало почти привлекательным. – Я не могу оградить себя от прослушивания и слежки. Служба безопасности Украины и другие силовые структуры работают на других. Каждый мой шаг, каждый поступок на виду. Я весь как на ладони. – Мищенко проиллюстрировал сказанное жестом. – Стоит мне связаться с Мирославом Корчиньским, как об этом станет известно кому попало. К тому же… – Помявшись, он продолжил: – К тому же, несмотря на рекомендации Андрея, я вас совсем не знаю и не могу довериться вам полностью. А вдруг это подстава? Вдруг это классический развод? – Мищенко перешел на полублатной жаргон столь естественно, словно изучал его параллельно с поэзией Тараса Шевченко. – Я просто хочу себя обезопасить, передав полномочия своему доверенному лицу.
– За наш счет, – с укором произнес Разин.
– Ну не за мой же, – поднял брови Мищенко.
– И кто этот человек?
– Этот человек – Михаил Шахашвили, президент Грузии.
Ошеломленный Филин покрутил головой.
– Почему именно Шахашвили? – спросил он.
– Михо мой друг, это раз, – принялся загибать пальцы Мищенко. – Он все еще у власти, что исключает малейший риск, это два. В-третьих, Мирослав Корчиньский охотнее пойдет на контакт с официальным государственным деятелем, чем со мной. – Тут Мищенко продублировал уже знакомую Разину печальную улыбку. – В-четвертых, обмануть меня – это одно, а действующего президента – совсем другое. Вам приходилось что-нибудь слышать о грузинских спецслужбах?