Битва с Непознаваемой
Шрифт:
Он очень грустно вздохнул и поморщился, массируя бок. Затем повторил, что Порфирию пришлось оставить в бездействии лучшие соединения.
Попытка выяснить мнение Чарманова о встречном движении человеческих и тарогских войск на предпоследнем этапе войны привела к непониманию. Старый политик удивленно попросил уточнить, что имеет в виду историк.
— Я хочу понять, для чего Енисейский готовил прорыв через Мрагвенд — навстречу рвавшимся через Даласули войскам Ваглайча, — пояснил Андрей. — То ли собирался дать бой тарогам, то ли хотел соединиться
— Вы уверены, что планировались операции против Мрагвенда? — недоверчиво переспросил Чарманов. — Енисейскому не было дела до рагвенов и даласов. Пока противники отбивались от Кьелтарогга, Порфирию следовало поскорее взять под контроль Артемиду и Алеф. Он понимал это лучше других. Таким образом, Ближний фронт должен был угрожать Мрагвенду с Империей, а Центральный, Резервный и Дальний — стремительным броском захватывают два облака.
— И тем не менее фронты получили другую директиву. Ближний и Центральный при поддержке Резервного наступают на Мрагвенд, а Дальний угрожает Империи, продолжая наступление в Облаке Артемиды.
На этот раз пауза получилась очень долгой. Чарманов размышлял с озабоченным выражением лица, прикрыв глаза и лишь изредка беззвучно шевелил губами. Наконец он помотал головой, словно разгонял наваждение, хлебнул остывший чай и произнес:
— Вы же понимаете, что тароги не представляли для нас интереса или угрозы. Целью войны был захват ресурсов. Совершенно невероятно, чтобы Порфирий выступил против Кордо.
— Значит, попытка установить общую границу для беспрепятственной переброски грузов и войск, — резюмировал Всеволод.
Мрачно поглядев на собеседников, Чарманов отчеканил:
— Это возможно лишь в единственном случае: если между ними было полное взаимопонимание. Другими словами — если Порфирий действительно встретился с кабтейлунком и они договорились о совместных действиях.
— Они подписали тайный договор? — вырвалось у Андрея.
— Вовсе не обязательно. На таком уровне документы только мешают. Для них было бы достаточно простой договоренности. — Экс-президент встал. — Мы интересно поговорили. У вас есть еще вопросы?
— Много, — признался Андрей. — Но если вы намекаете, что интервью закончено, позвольте только спросить… Вы сказали, что по известной проблеме у вас не было разногласий. Следовательно, в других случаях вы не пришли к согласию.
— Были некоторые нестыковки, — подтвердил Чарманов и вышел из кабинета.
Проводив экс-президента весьма недружелюбным взглядом, Андрей буркнул: дескать, Всеволод был прав, и Чарманов не пожелал говорить обо всем, чего не мог не знать. Кивнув, соглашаясь, писатель резюмировал:
— Неохота людям шкафы со скелетами выставлять на всеобщее обозрение. — Он добавил уверенно: — Насколько я понимаю психологию, а в эти образы я вжился капитально, Кордо и Порфирий вполне могли сговориться. Эти двое должны были понимать друг друга с полуслова. Причем Енисейский не страдал расизмом, поэтому
— Верю на слово, ты — специалист, — проворчал Андрей.
Спустя пару часов, высадив Чаклыбина возле аэробусной станции мадридского пригорода, Тариэль вновь поднял в воздух «Феррари-Сильмарил» и взял курс на Париж.
— Роскошный лимузин, — прокомментировал историк. — Даже слишком.
— Согласно легенде, я занимаю важный пост в организованной преступности, — лениво напомнил контрразведчик. — Ты уверен, что запомнил, о чем будешь говорить?
— Я тебя умоляю. — Андрей отмахнулся. — Если уж сыграл в «Казарме» роль пьяного пилота, а в «Роковой звезде»…
— Пьяного сыграть несложно. Ты сколько выпил перед съемками?
— По стакану на каждый дубль.
Хохотнув, лже-доктор повел машину на снижение и сел на безлюдном речном берегу.
По новостям передавали отклики мировой общественности на сговор «Дветигул» и людей с импами. Бсархад еще не высказался, но в 12-й Империи соглашение приняли хорошо, даже 7-я Республика признавала, что теперь Солнечная Держава не представляет большой угрозы для миролюбивых народов. Несколько влиятельных концернов выразили готовность присоединиться к проекту.
В противовес общему оптимизму, кудахтали кликуши человеческого происхождения. Пауль Фолькенгольц вопил, что Земля, обманув доверчивых бизнесменов из «Дветигул», создаст новое страшное оружие для завоевания всей Метагалактики. По мнению Клариссы Латунной, земная мафия просто купила трансгалактическую монополию, чтобы творить свои темные делишки. Знатный фальсификатор истории Адольф Сваниховский уличал коррумпированных политиков Ломандара в предательстве идей свободы. При этом все трое обвиняли в случившемся корпорацию «Прусло Кромо», якобы стоящую за дьявольским сговором вокруг Алефа.
Послушав бред продажных политологов, Андрей честно признался:
— Не могу понять, кто платит этим выродкам.
— «Прусло Кромо», — любезно сообщил подполковник.
Сбитый с толку историк задал очевидный вопрос:
— Так какого черта они наезжают на своих хозяев?
Контрразведчик был по-прежнему лаконичен:
— Выродки.
Подполковник Гагиев не собирался раскрывать подробностей хитрой операции. Глобальная безопасность давно прослушивала и просматривала видеоканалы, по которым получали указания горе-политологи, подкупленные корпорацией «Прусло Кромо». Накануне контрразведка воспользовалась этими каналами, чтобы передать от имени хозяев приказ: смешать с грязью «Прусло Кромо». Предателям был обещан тройной гонорар, и они ретиво взялись за работу. Оставалось подождать момента, когда заказчик предъявит претензии в виде бластерного луча в затылок, — «Прусло Кромо» не любила шутить.