Битва в кружке пива

Дубровный Анатолий Викторович

Третий эшелон был предназначен для захвата и расширения плацдарма, проведения разведки окружающей местности. Затем должна десантироваться вторая волна, десять батальонов которой состояли из таких же частей обычной пехоты.

Десантная операция протекала как по учебнику тактики. Приземлившееся десантные боты выпустили из себя "Ирокезов" и тяжёлую пехоту, тут же занявшую оборону вокруг холма, который был центром точки высадки. Боты огневой поддержки некоторое время висели над разворачивающимися порядками первого эшелона, чтоб в случае чего прикрыть его своим огнём и дать уйти обратно, когда же всё прошло без происшествий, сели по краям захваченного плацдарма,

превратившись в стационарные огневые точки. Боты третьего эшелона спокойно приземлились внутри уже образованного защитного периметра и стали выгружать привезенные войска.

"Бушмены резво побежали в разные стороны, за ними неторопливо двинулись "Ирокезы", сопровождаемые тяжёлой пехотой. Когда же плацдарм был увеличен до круга диаметров в пять миль, генерал Бригс дал знать на орбиту об успешном начале десантной операции. Это послужило командой для десантирования второй волны.

Когда десять батальонов второй волны десанта с приданной им техникой высадились, Бригс двинул две бригады, состоящие из пяти батальонов каждая, двумя колоннами к большому городу, располагавшемуся в шестидесяти милях восточнее места высадки. Визуальным наблюдением с орбиты, этот город был определён как крупный административный центр, возможно даже столица. Возле города располагался огромный замок, построенный из тёмного камня и постоянно накрытый тучами.

Когда до города оставалось тридцать миль, бегущая передовым дозором пара "Бушменов" налетела на какую-то преграду. Колоны двигались со скоростью примерно в двадцать миль в час, поэтому от удара боевые роботы перевернулись. От затормозивших колон отделились четыре "Ирокеза", но они тоже наткнулись на преграду, даже всей их мощности не хватило, чтоб её преодолеть.

– Вызовите лагерь, - обратился Бригс к связистам, до этого в целях маскировки сохранялось молчание на всех связных диапазонах. Какое-то время связисты щёлкали клавишами и крутили ручки своей аппаратуры, потом старший обратился к генерал-майору:

– Сэр, связи нет!

– Как это нет, вызовите орбиту!

Связисты повторили свои шаманские действия, но опять не достигли результата.

– Сэр! Эфир молчит, вообще молчит, ни помех, ни чего. Такое впечатление, что нас накрыли колпаком, поглощающим все радиоволны, - доложил старший связист.

Генерал послал по паре "Бушменов" попытаться обойти странную преграду, но роботы, побежавшие вдоль заградительной стены, обнаружили, что она образует замкнутый круг диаметром в полторы мили. Создавалось впечатление, что весь отряд в две бригады накрыли гигантским колпаком, не позволяющим никуда двигаться и абсолютно не пропускающим ни какое излучение.

Некоторое время генерал Бригс раздумывал, а потом предпринял действие типичное для любого военного - раз эту странную преграду нельзя проломить, то её надо расстрелять. Сосредоточив в направление движения всех "Ирокезов" и "Бушменов", Бригс приказал открыть огонь. Завыли привода роторных пушек и очереди снарядов ушли сквозь преграду. Лучи лазеров и сгуски плазмы из плазменных пушек тоже свободно проходили сквозь преграду. Бригс приказал запустить даже пару ракет, "Ирокезы" несли по две ракетные установки с десятью малыми ракетами. Четыре ракеты свободно ушли сквозь преграду.

– Отставить огонь! Вперёд!
– Скомандовал генерал, но для техники и солдат преграда осталась не проницаемая.

– Что же это...
– Но договорить Бригс не успел. Сквозь преграду на его бригады обрушился огневой налёт. Летели снаряды роторных пушек, вспарывая тонкую броню "Бушменов" и транспортных краулеров

пехоты, летели плазменные сгустки, выжигая солдат не успевших залечь. И в финале ударили тяжёлые орудия, наподобие тех, что были установлены на ботах огневой поддержки, их огонь был убийственен, под их снарядами лопались даже "Ирокезы". Когда огонь стих, Бригс приказал подсчитать потери. Он сам чудом уцелел, его штабной "Ирокез" упал на бок, и последние залпы тяжелых орудий прошли над ним.

– Что это было?
– спросил дрожащим голосом один из связистов и, спохватившись, добавил, - Сэр.

– Очень похоже на огневой налёт перед атакой, или ответный удар окопавшегося десанта, - ответил генерал, в отличие от молодых связистов и офицеров своего штаба, он принимал участие в боевых действиях, и знал, что такие огневые налёты повторяются несколько раз, а затем следует атака противника. Поэтому он приказал занять круговую оборону и начать окапываться. Доклады, поступившие от командиров батальонов, принесли не утешительные известия. Внезапным огневым налётом неизвестного противника было уничтожено более двух третей личного состава. В строю осталось четыре "Ирокеза" и шесть "Бушменов", и то только потому, что командиры их экипажей положили своих боевых роботов на грунт, сразу же после прекращения своего огня.

– Вот, что значит выполнять уставы, - сказал генерал-майор и обратился к одному из своих штабных офицеров, - А тем кто не выполнил требований уставов объявить в приказе порицание... Впрочем, ничего не объявляйте, вечная им память.

Полковник Текели проводил удаляющиеся колонны генерала Бригса задумчивым взглядом и приказал командирам оставшихся батальонов:

– Приступаем к оборудованию временного лагеря, объясните своим людям, что это не значит, что можно сачкануть. Окопы рыть полного профиля, блиндажи уровня - защиты от артобстрела тяжёлыми орудиями и капониры для всей техники, выполнять!

Ворчащие командиры разошлись к своим подразделениям, они знали, что их подчинённые воспримут такой приказ без особого восторга - хоть большинство работ будет выполнять инженерная техника, солдатам тоже придётся потрудиться. Тем более все знали полковника Текели как педантичного служаку, всегда готового занять чем-нибудь своих подчинённых и считавшего, что лучше пусть солдат лишний окоп выроет, чем дурью мается или, не дай Бог, отдыхает.

Через полтора часа все подчинённые полковника были готовы благословлять его занудство. Огневой налёт застал личный состав батальонов лагеря за рытьём окопов, полковник Текели считал, что свой окоп солдат должен вырыть сам, а ходы сообщения пусть уж роет техника. Услышав знакомый визг снарядов роторных пушек и басовитое гудение сгустков плазмы, солдаты попадали на дно своих почти вырытых окопов, техника уже стоящая в капонирах, тоже почти не пострадала.

– Что это было?
– Спросил полковник у офицера-наблюдателя.

– Огневой налёт, сэр, - ответил тот.

– Это я уже и так понял, кто стрелял и откуда?

– Огонь вёлся с северо-востока, но там сейчас ни кого нет, и вспышек выстрелов не было заметно.

– Направление, откуда вёлся огонь засечёно?

– Так точно, сэр!

– Огонь из всех стволов, тридцать секунд, потом всем в укрытия.

– Но, сэр, там же никого нет!

– Возможно это маскировка не известного нам типа. Я предпочитаю выглядеть параноиком, или идиотом, жгущим даром боеприпасы, чем получить ещё один такой огневой налёт от неизвестного противника. Огонь из всех видов артиллерии и из пушек ботов огневой поддержки тоже. Огонь!