Битва во мгле
Шрифт:
– Какой же второй? – Жерес чувствовал, что бравада лейтенанта предваряет важную находку.
– Теос захватили четвертой по счету. – Лейтенант замолчал, предоставляя командиру возможность сделать самостоятельный вывод.
– Ты хочешь сказать, что именно с Теоса началась вся шумиха вокруг Черной зоны?
– Точно! Молчание трех технологически развитых цивилизаций осталось незамеченным, зато захват одной отсталой аграрной планеты вызвал настоящую бурю.
– Что-то тут не так… – Майор задумчиво помял подбородок.
В голове у Жереса роилась и толклась
– Доктор, не поможете нам в решении этой загадки? – Кристиан впился глазами в лицо Дэи. – Вы ведь лучше нас разбираетесь в галактических интригах.
Женщина молчала. Чувствовалось, что она колеблется.
– Дорогая, – Грабовский без стеснения обнял ее за талию, – если ты что-то знаешь, помоги нам. Дополнительные сведения позволят принять правильное решение и, возможно, спасут наши жизни. – Марк произнес эти слова мягко, без нажима, но вместе с тем очень убедительно. Дэя сдалась.
– Существуют темы, на обсуждение которых наложено некое табу.
– На Земле это называется секретной информацией, – помог своей подруге Марк.
– Да, только разница заключается в том, что земной закон предусматривает наказание за разглашение подобных данных. Это влечет за собой страх граждан и унижение их достоинства. В Галактическом Союзе все совершенно по-другому. Деликатные или конфиденциальные вопросы находятся под защитой морали, а не закона.
– Мне очень жаль, что мы заставляем вас, Дэя, поступиться своей честью. Но поймите, глупо скрывать от нас то, что мы и так узнаем, как только ступим на Теос. – Жерес попытался помочь женщине преодолеть нерешительность.
– Тема Теоса вплотную связана с процессом функционирования Совета Галактического Союза. То, что говорил вам об этой планете Торн, было почти правдой. Он умолчал лишь о том, что те пять или шесть ферм, которые обнаружил Марк, и есть производители важнейшего стратегического сырья.
– Неужели грибок?
– Не сам грибок, а его споры.
Майор посмотрел на доктора с недоверием.
– Видите ли, споры халанита являются мощнейшим стимулятором мозговой деятельности. При их применении скорость химических реакций в мозгу увеличивается почти в восемнадцать раз, что значительно ускоряет процесс поиска необходимых решений.
– Ты хочешь сказать, что Совет вовсю подсел на это снадобье? Теперь у них трясутся руки в предвидении неминуемой ломки, которая обязательно наступит после того, как запасы спор иссякнут?
Дэя не проронила ни слова.
– Черт побери, опять нас подставляют! – Марк с силой заехал кулаком по столу. – Как всегда, жизнями солдат стараются оплатить чьи-то личные счета!
– Поддержание работоспособности руководящего органа Галактического Союза – это не чьи-то личные счета, это всеобщая глобальная задача! – встрепенувшись, Дэя встала на защиту правительства. – И, в конце концов, не все ли равно, с какой планеты начинать?
– Хороший вопрос! – отозвался так долго молчавший Жерес. – Лейтенант, что собой представляют другие жертвы Черной зоны?
– Ничего особенного. Большинство из них пограничные миры, замкнутые на своих нуждах. Пожалуй, только Бахот являлся серьезным импортером тяжелых металлов, а так… – Грабовский безнадежно пожал плечами.
– Неужели нашего доблестного разведчика не смутил ни один факт, не насторожило ни одно несоответствие?
Марк призадумался.
– Есть одна странность, – негромко произнес он. – Считается, что мы имеем дело с вторжением извне. Однако первая планета, которая прекратила связь с Галактикой, находилась не в пограничной зоне, а в третьем кольце.
– Что это за планета? – насторожился Жерес.
– Агава. На мой взгляд, это самое жуткое место во всей Галактике. Царство вечной ночи и страха.
– Что за чертовщина? – Ожидая объяснений, майор вопросительно покосился на Дэю.
– Марк прав. Если рассматривать природные условия, то на Агаве они действительно отличаются от большинства обитаемых миров. Да и сама планета, в сущности, не является планетой как таковой. Это звезда, которая погасла несколько сот миллионов лет назад. Мир, живущий за счет внутреннего тепла остывающих недр и не получающий ни одного джоуля, ни одного фотона извне. Ваши ученые, я имею в виду ученых с планеты Земля, называют такие звезды коричневыми карликами.
– Интересно… – Кристиан попытался представить себе все прелести мрачного существования. – А чем еще примечательна эта планета?
– Ничем. – Грабовский немного пораскинул мозгами. – Ничем, кроме, пожалуй, своей истории.
– Истории? – удивился майор.
– Да, нынешняя цивилизация Агавы – вторая по счету. Первая ушла в небытие более ста тысяч лет назад. Судя по археологическим находкам, прикольная была у них жизнь. Миллионы человекообразных летучих мышей образовали общество, основанное на мистике, крови и вере в потусторонние силы. – Марк поежился, словно от холода. – Бр-р-р, не хотел бы я очутиться у них в гостях. Я тут от скуки просмотрел тамошний фольклор. Отвратная картина: ведьмы, оборотни, невидимые драконы… – Лейтенант осекся на полуфразе, ошалело глядя на Жереса.
– Невидимые, говоришь? – Майор протянул разведчику руку. – Поздравляю, у тебя появилась новая работа. С сегодняшнего дня ты историк и археолог.
Глава 24
Приемник биоволнового спектрального томографа бесшумно сооружал вокруг тела Катрин Рене прозрачный светящийся саркофаг. Женщина висела в силовом поле и широко открытыми глазами наблюдала, как на нее нанизываются бесчисленные хрустальные кольца. Когда последний обруч сомкнулся вокруг головы землянки, Дэя заботливо поинтересовалась: