Битва за мир
Шрифт:
Финли с запозданием пожалел, что не попросил Алли блокировать имплант Ярем сразу. Может, она не успела бы связаться с приятелями. Но было уже поздно что-то делать. Только допрос. С гипнозом или без. За внезапной выходкой штатного химика явно стояло что-то большее. Какой-то непонятный план, и в нем был замешан кто-то еще.
– Я состою в гражданском движении. В свободном квартале я выполняла задание. Не совсем удачно, раз привлекла внимание полиции, - неохотно сообщила Ярем.
– Я не закончила работу, придется вернуться. Если я не приду сама, мои друзья явятся за мной сюда.
Финли подавил желание высказать прямым текстом все, что он подумал о Ярем и ее организации, выслушав тираду.
Гражданское движение. Подпольное. Числись она в зарегистрированном, ее не повязали бы в свободном квартале. Участие в незарегистрированном движении - автоматически под суд. Приговор зависит от того, чем конкретно там занимались. Если ничего криминального, то можно отделаться простым штрафом или даже предупреждением. Но это в случае, если движение совсем уж безобидное, вроде борьбы за сохранение редкого вида насекомых или подобной бесполезной чуши. Армейские чины, которые, по словам Тералит, были замешаны в ситуации с Ярем, сюда не вписывались.
И на все это можно было бы наплевать и забыть, как Финли и предпочитал поступать с большинством не слишком судьбоносных проблем, если бы не одно "но". Если кто-то из рабочих совершал преступление, то отвечать приходилось не только ему, но и его непосредственному начальнику. Не уследил, не удержал, значит, тоже виновен.
– Движение твое... гражданское, - процедил Фин, - зарегистрировано?
– Конечно, нет, - Ярем посмотрела на него как на слабоумного.
– Иначе полиция не схватила бы меня.
– А если нет, то почему не среагировал наручник, черт подери? Ты должна была отключиться сразу, как только отправилась на свое задание!
– Наши техники проникли в программы, - довольно улыбнулась Ярем.
– Нас теперь не опознают как преступников.
Аллония изумленно хмыкнула, а у Фина вырвалось тихое ругательство.
Так. Вот до чего дошло.
Это уже серьезно. За техниками такого уровня стоит нечто большее, чем наивное гражданское движение. А если вспомнить, что наручники программировались и контролировались на государственном уровне, то становился приблизительно ясен масштаб той силы, которой удалось их обмануть.
– Проникли в программы? Ты хоть понимаешь, что это значит?
– вопросил Кайо.
– Что мы можем вести скрытую работу и готовиться к обнародованию наших целей, - с апломбом заявила Ярем. Теперь уже и Аллония не удержалась от брани.
– Те армейские чины, которые якобы за этим стоят, не конечное звено цепи. Все они тоже носят наручники. А значит, не могут инициировать вмешательство в их работу. Ты соображаешь, во что вляпалась?!
– Перестань паниковать, - поморщилась Ярем.
– Мы же не террористы и не преступники...
– Да, кстати, - вмешалась Аллония, - а кто вы в таком случае? За что боретесь? Какова цель вашего движения?
– Мы против войны в любом виде, - поведала Ярем.
– И используем все доступные нам средства, чтобы свести к минимуму военную угрозу на земном шаре.
Фин и Аллония переглянулись.
–
– задушевно поинтересовалась Алли.
– Пацифисты - слабые ненадежные соглашенцы, - отчеканила Ярем.
– Они только говорят и ничего не делают. Наши действия будут быстрыми и эффективными. Начнем с разоружения.
Тут негромкий сигнал сообщил, что на стоянке ждет посетитель. Ярем вскинулась, вскочила с места, рванулась к двери, но тут же сама остановилась и разочарованно рухнула обратно на скамью.
– Узнай у нее пока, что она понимает под быстрыми и эффективными действиями, - сказал Фин Аллонии и вышел. Поговорить с этим освободителем, призванным спасти Ярем. Правда, он вряд ли что-то сказал бы. Но следовало на него хоть посмотреть.
– Антивоенное движение?
– неприветливо поинтересовался Кайо, выбравшись на стоянку. Прибывший не внушал к себе особого доверия. С виду совсем еще мальчишка, но лицо помятое, синюшное, а взгляд невозможно было поймать - посетитель избегал прямого зрительного контакта. Хотя внешность в эпоху трансгуманизации была последним, чему стоило верить.
– А Ярем уже проболталась?
– с не меньшей неприязнью переспросил юнец.
– Она проболталась бы в любом случае. Вся ваша конспирация - до первого хорошего допроса, - сказал Финли.
– Убирайся отсюда. Ярем под арестом. Обходитесь без нее.
Парень сделал резкое движение рукой, точно собирался выхватить какое-то оружие. Причем, судя по всему, малозаметное и оттого наиболее опасное. А может, это было лишь предположение. Финли не стал проверять и предупреждающе положил ладонь на свой лазерный пистолет.
– При попытке нападения на корабль имею право стрелять на поражение, - сообщил он.
– Иди откуда пришел, пацифист доморощенный.
– Вы еще вспомните, - буркнул гость.
– Мы доведем дело до конца. Скоро вам не придется стрелять на поражение.
– Обязательно вспомним, - пообещал Финли и поднялся во входной отсек, закрывая за собой дверь.
А допрос на командном пункте сошел на нет. Ярем с полузакрытыми глазами сидела на скамье, прислонившись к стене. Аллония нервно расхаживала взад-вперед. Когда Фин вошел, Ярем никак не отреагировала. Руки все так же безвольно свисали, а на лице не отражалось ничего, кроме безмерной усталости. Аллония обеспокоенно покосилась на нее.
– Кажется, я переборщила с воздействием на мозг. Она отказывалась говорить о своих методах. Все, что мне удалось вытянуть - это то, что настроено это движение решительно. Разоружение зачем-то им очень нужно. А еще, по-моему, в дело замешаны импланты. Как только она начала говорить о них, то отключилась. Не нравится мне все это, Фин, - сказала Алли.
Он медленно кивнул.
– Какие-то армейские чиновники. Подпольное движение, которое не разоблачит только идиот. Привод в полицию, но при этом наручники не реагируют на нарушения закона. Непонятная миссия в свободном квартале. А круче всего - техники, которые могут вмешиваться в программный код наручников. Наша Ярем - расходный материал...