Битва за мир
Шрифт:
Несс не сразу привыкла к здешней атмосфере. Дышалось тяжело, несмотря на полутепличные условия, созданные защитными куполами. Воздух казался густым, как недоваренный кисель, и таким сырым, что его, казалось, можно было пощупать руками. И постоянно пах дождем, даже когда за куполом было сухо и ясно. Красные лучи гигантского солнца, которые в ясную погоду окрашивали мир в кровавые тона, смотрелись непривычно. Белые ночи были лучше. Ночами и в облачные дни постоянное пунцовое зарево хотя бы не действовало на нервы.
Несс добралась до девятого
Местные пейзажи определенно не стоили того, чтобы заниматься таким скучным делом.
Вот задание на Земле - другое. Там ни ха что не узнают беглую преступницу. Будет где развернуться...
Несс изумленно подумала, что, кажется, вдруг обнаружила в себе дремлющие задатки авантюристки.
***
В общем-то Финли Кайо давно свыкся с ответственностью.
Привык, что нужно отвечать не только за себя, но и за свой экипаж. Привык постоянно выбивать повышения оплаты у государственного предприятия "Гелеон", в народе именуемого просто базой. Привык вечно быть крайним и у команды, и у начальницы "Гелеона"...
Ко всему этому оказалось легко притерпеться и не воспринимать всерьез.
Но иногда ответственность переполняла чашу даже его приправленного фаталистическим спокойствием терпения.
Например, как сейчас. Когда глубокой ночью Фина не терпящим возражений тоном вызвала к себе Тералит и сходу заявила:
– Твоего химика поймали в свободном квартале. Как ты это объяснишь?
– А я должен?
– Фин потряс головой, пытаясь сообразить, что Ярем могла забыть в свободном квартале. Эти кварталы были вотчиной другого класса людей. Людей, не связанных нерушимыми обязательствами с властями-работодателями. Элиты Атлантического Союза.
Законы не менялись с двадцать шестого века. Каждый гражданин отрабатывал на государство не менее сорока лет. Некоторым предписывалось вступить в брак и произвести на свет детей. Чтобы ни у кого не возникало соблазна эмигрировать или перебиваться без работы, при рождении в запястье имплантировали тонкий малозаметный проводок-наручник. Меры пресечения зависели от проступка, но мягкие в их число не входили.
Свободным же людям когда-то посчастливилось собрать достаточную сумму для уплаты так называемого налога на досуг. За этим эвфемизмом скрывался банальный выкуп. Уплатив его, везунчик подвергался операции по удалению наручника и оказывался предоставленным самому себе. Ни он, ни его потомки уже не принадлежали к рабочему классу.
Со временем свободные начали сбиваться в отдельные поселения и кварталы. Простым работникам там были откровенно не рады. Эти два социальных слоя почти не пересекались.
Что могла Ярем делать в свободном квартале...
Некоторые, правда, часто проникали к свободным с целью подзаработать - на тот же налог или на что-то еще. Но основным занятием, за которое можно было получить деньги, была проституция в различных формах. Ярем едва ли пошла бы на это.
К тому же, если ее поймали... Воровство? Нет, невозможно. Наручник пресек бы это в корне. Закон могли нарушать только свободные. И это было еще одной причиной держаться от них подальше.
– Если против нее выдвинут хоть одно обвинение, ты пойдешь под суд вместе с ней, - злобно сообщила Тералит.
– Тебе охота превратиться в бессмысленного солдата с...
– Тише, Тери, знаю, - перебил Финли. Осужденных в Атлантическом союзе принудительно подвергали серии усовершенствований. Потом они пополняли ряды регулярной армии. Жизнь солдата была вполне сносной, особенно когда не велись боевые действия, но от изначальной личности не оставалось ничего.
– А если знаешь, - зашипела начальница, - то почему ты еще здесь? Твоя Ярем на пятом ярусе, в участке на пересечении Пятидесятой улицы и бульвара Сун. По крайней мере, так мне сказал знакомый полисмен из свободных. И намекнул, что обстоятельства задержания... лучше о них не болтать. Он готов помочь тебе ее вытащить, пока нет обвинений, и не поднимать шум. Но если ты будешь сидеть сложа руки...
– С этого надо было начинать, - Финли прошелся по полутемной гостиной служебных апартаментов Тералит и дернул дверь, убеждаясь, что она закрыта.
– Как найти этого полисмена и что он может?
– Он сам тебя узнает, у него программа распознавания лиц в импланте. Иди, он скажет, что делать.
– С какой стати ему рисковать?
– Старый долг. Я договорилась, что спишу ему все обязательства, если он поможет тебе выпутаться. Идиот, ненавижу, когда у тебя этот безмятежный вид, ты что, не понимаешь, что все серьезно?! По нашим законам...
– Спасибо, сестренка, - хмыкнул Финли, улыбнувшись краешком губ. Тералит давно уже перестала быть просто начальницей - что-то среднее между ворчливой мамочкой и старшей сестрой.
– Какая я тебе сестренка, щенок?
– последовал сварливый ответ.
– Иди в участок немедленно, достань свою работницу, всыпь ей... ладно, как хочешь... и выясни, за что ее задержали. Йон сказал, что дело темное и что она замешана в какую-то мутную историю с высшими армейскими чинами. Ума не приложу, почему ее наручник не сработал... И Аллонию с собой возьми. Так, на всякий случай.
– Успокойся, - Финли направился к выходу, ничего больше не добавив. Сам он не отличался нервозностью и не умел успокаивать других. Чем тратить время на бесполезные слова, можно сделать половину работы... И разбудить Аллонию, которая сейчас наверняка спит и ни о чем не подозревает.
– Удачи, - пробормотала Тералит вслед.
Оказавшись на корабле, Финли достал коммуникатор и принялся вызывать Аллонию. Они оба были консерваторами - никаких имплантов, кроме межпланетного переводчика. Но если Фину не хотелось лишней слежки, то Аллония родилась энерджиком. В их организме из-за усиленного энергетического поля не приживались никакие устройства, в том числе и контролирующие наручники.