Битва за Оилтон
Шрифт:
Причем вошел несколько неожиданно, быстро и сразу шагнул к вскочившему на ноги майору, протянул руку для приветствия и поспешил остановить его:
– Только без официоза! Мы тут вроде как все свои, так что можем вести себя как одна семья. Рад тебя видеть в полном здравии!
– Я тоже рад. – Парень все-таки немного растерялся и чувствовал себя скованно. Одно дело – видеть императора только в официальной, торжественной обстановке, а совсем другое – вот так буднично пожимать ему руку в такой вот скромной, но уютной столовой.
– Давай садись. – Они расположились вокруг
– Кофе уже напился, пожалуй, тоже чай.
– И тебе в большую кружку, – улыбнулась Патрисия, – вы любите пить чай одинаково.
– Ага, значит, все-таки жениха себе выбирала по моему образу и подобию! – похвастался Павел Ремминг.
– Нет, папа. Ты столько раз не отожмешься и стреляешь из рук вон плохо. – Она поставила чай на стол и уселась вплотную, соприкасаясь плечами со своим любимым. – Берите пирожные, пока они окончательно не засохли. Да и печенье вот с этим повидлом – просто замечательное. Пробуйте!
Когда немного посидели, перекусили, обмениваясь ничего не значащими фразами, принцесса первой решила перейти на серьезный тон:
– Папа! Вот тут народ хочет срочно знать: когда у твоей дочери будет свадьба?
Император не спеша допил свой чай и только потом с видом философа стал рассуждать по теме заданного вопроса:
– Как вообще должна выглядеть свадьба моей дочери и одного из самых прославленных героев нашей империи? Понятно сразу, подобное незаурядное событие мы просто не имеем права провести в какой-то маленькой пивнушке при стечении пяти или шести десятков друзей и близких. Тем более что мой старший сын в ближайшее время совершенно не собирается жениться. Он даже себе еще и пару подыскивать не начал. Следовательно, хотим мы этого или нет, но свадьбу Тантоитана Парадорского с Патрисией Ремминг мы просто обязаны провести с необычайным, достойным императорского рода размахом и величием. И это не просто наше желание порисоваться, это высокая, совсем не зависящая от нас политика. А что для вышеупомянутого бракосочетания требуется?
Видно было, что вопросы в этом монологе задаются только для того, чтобы сам податель на них и отвечал. Но нетерпеливый майор уже примерно догадался, к чему будет клонить его будущий тесть, поэтому с некоторой наглостью ответил:
– Только наличие жениха и невесты! Ну, может, еще большой шатер в чистом поле да накрытые в этом шатре столы.
– Это даже не смешно, – нисколько не обиделся император и был опять перебит.
– Столов можно поставить очень много. В том числе и для дипломатов.
– Хм! В самом деле, как это я не подумал? – Павел Ремминг даже плечами пожал в искреннем недоумении. – Тогда самый главный вопрос будет считаться решенным. Я в принципе тоже ничего против луга не имею.
Такое легкое и скорое согласие Тантоитана обрадовало несказанно. Да только вот его невеста, прекрасно знающая умения, способности своего отца в дипломатии, совсем не поверила в быструю победу. Потому что нахмурилась и попыталась настаивать на более конкретном ответе:
– Отец! Мы люди взрослые, поэтому давай все-таки не будем ходить вокруг да около.
– Ты
Патрисия вопросительно посмотрела на своего любимого, но тот лишь успокоительно кивнул. Он уже был уверен, что основной этап пройден и ему осталось только обсудить подробности. Еще и добавил:
– Раз мы собрались ужинать в ресторане, то иди готовься.
Император на это решение только одобрительно вздохнул:
– Да, ужин при свечах – это по-настоящему романтично… – Зато, когда его дочь вышла, тон императора стал резким, сухим и повелительным: – Тантоитан! Отныне ты входишь в нашу семью, а значит, и наивысшие государственные секреты тебе становятся доступны. Готов ли ты справиться с этой тяжелой ношей?
Не совсем понимая, к чему все идет, Парадорский тем не менее считал: никаких секретов он не боится. Десятком больше, десятком меньше, большой роли это для него не играет. Главное, чтобы Патрисия всегда оставалась с ним рядом. Поэтому и ответил не бахвалясь:
– Я крепкий, выдержу.
– Вот и отлично! И мы, между прочим, нисколько в тебе не сомневались. Как видишь, основную тайну нашей империи доверили рассказать мне лично. Хотя она касается меня больше всех, и в ее существовании виноват опять-таки только я.
Вот тут уже инстинкт подсказал майору, что впереди некая опасность.
– Вы так переживаете. Это связано со здоровьем Патрисии? Ей грозит опасность?
– Ни в коей мере! Ну а опасность нам всем грозит постоянно, и ты знаешь почему. Но с ней можно бороться… сравнительно, конечно. Как ты знаешь, моя супруга погибла во время покушения.
– Знаю, сочувствую.
Они с минуту посидели молча, отдавая дань памяти погибшей императрице.
– А возвращаясь к здоровью Патрисии, благодарю судьбу, что она уже давно не знает такого слова, как «болезни». Вся беда, а вернее, громадные проблемы заключаются в другом человеке. В ее брате, принце Януше.
И затем Павел Ремминг поведал будущему зятю о самой наболевшей семейной тайне. Начал с того, что его высочество уже давно и наотрез отказался от наследования императорского титула. Никакие уговоры, наущения, воспитание и даже угрозы на молодого принца не подействовали. Он целиком окунулся в науку и категорически отвергал любые попытки всучить ему бразды правления Оилтонской империей. Даже заявил, что в любом случае, что бы ни произошло, отречется от престола.
Естественно, что такое положение вещей в наследственной иерархии просто недопустимо. Официальный наследник или преемник должен быть в любом случае. И если от этого титула отказывается один ребенок, то титул переходит на второго. Но все дело в том, что второй ребенок – это дочь. А по законам она имеет право находиться на троне в случае непредвиденной смерти или гибели отца только один год. В дальнейшем она обязана выйти замуж и в течение ближайших четырех лет родить нового наследника. Пусть даже этот наследник и займет трон только к своей глубокой старости.