Битва за успех. Как стать 6-кратным чемпионом мира по боевому самбо
Шрифт:
Моя карьера резко пошла на взлет. В составе сборной страны я отправился на чемпионат Европы, в Грузию, где в финале мне удалось победить действующего чемпиона мира, да еще и досрочно! И домой я уже возвращался чемпионом Европы и мастером спорта международного класса.
Когда я вернулся со сборов – весь такой крутой, в фирменной экипировке, – Вася смотрел на меня уже совсем другим взглядом. Пожал мне руку.
Вот только тогда я полностью вышел из всей этой истории.
Потом, спустя годы, я встречал старых знакомых, «блатных», с которыми когда-то конфликтовал, и они мне говорили:
– Ты красавчик, что
Что верно, то верно. Мог. Этот самый мой друг, отчаянный парень, загремел на двадцать один год. Одно время мы были с ним близки, в гости друг к другу много раз ходили.
Конечно, справедливость я понимал по-своему, оттого и постоянно дрался. Например, приходили какие-то новые люди на дискотеку с друзьями, подругами. Вроде спокойные ребята, но до них сразу кто-то начинает докапываться, провоцировать. Потом это все переходило в банальное избиение. Мимо такого я пройти не мог. Есть же правило: если ты видишь несправедливость, но не препятствуешь, значит, ты в ней участвуешь. И я ходил, старался разруливать. Я был как муравей, санитар леса. Ходил, смотрел, кто как себя ведет. Если видел что-то, что мне не нравилось и что я считал несправедливым, я подходил, пытался разрулить ситуацию… а там уже и до драки было недалеко.
Около нашего любимого заведения – дискотеки «Контакт» – находился пустырь. Ни покрытия, ни софитов, ни тем более телекамер, поясов и гонораров там не было, но он служил мне «рингом». Если кто-то становился агрессивен, я, когда уже понимал, что диалога не получится, предлагал выйти туда и на пустыре сразу делал сопернику заднюю подножку, а дальше – как пойдет. И так по нескольку раз, вплоть до рекордных четырех потасовок за одну ночь. Схватки я заканчивал очень быстро и никогда в них не проигрывал.
Лишь однажды «бой» на пустыре длился очень долго. Соперник, Егор, был бугай – то ли кандидат в мастера, то ли мастер спорта по греко-римской борьбе. Причем бились мы уже не первый раз. Мы были знакомы, и однажды вышло так, что мы, вроде бы нормально разговаривая, отчего-то повздорили. И он прогибом бросил меня головой прямо на плитку. Меня вообще впервые смогли на улице бросить! Я вывернулся, стал душить Егора приемом, он сдался. Тогда все быстро прошло, а вот на пустыре мы лупились так долго, что развести нас смогла только полиция.
Ножами или чем-то еще меня бить не пытались. Бутылками же атаковали постоянно, особенно любили кидаться ими в меня. Идешь, сталкиваешься плечами, начинаешь что-то говорить, а человек, например, уже знает, что я боец. Поворачиваюсь – бам! – уже бутылкой прилетает.
Это может звучать странно, но я считал все эти истории чем-то вроде расплаты за свое стремление к справедливости.
В моем представлении справедливости как будто бы и не могло быть просто так, она обязательно должна была сопровождаться для меня каким-то вызовом, стычкой.
И уж обязательно – тем или иным ущербом.
Не могу объяснить, почему я так считал. Одно могу сказать точно: справедливость живет во мне с детства. Наверное, она просто бродила по улицам нашего городка, заглядывала во дворы и на лестничные площадки в поисках души, готовой стоять за нее горой, – и почему-то выбрала для этой цели меня.
Странный выбор. Но я не жалею, что так вышло.
Мои детство и юность прошли в доме номер шесть на улице Строителей, в ничем не примечательной сорок первой квартире. А вот квартиру напротив нашей, сорок четвертую, в городе знали все – это был настоящий притон. На ее двери даже замка не было: любому и так было ясно, что соваться туда не стоит. Всех владельцев этой квартиры рано или поздно убивали. Сначала убили пожилых хозяев. Потом – их детей, уже взрослых. Кого-то в пьяной драке зарубили, кого-то на улице зарезали.
Вообще, странный был подъезд, очень опасный. Например, выше жил один душевнобольной. Он постоянно ходил к нам, потому что у нас был телефон – чуть ли не один на весь подъезд. Однажды приперся в костюме. А костюм насквозь мокрый. Похоже, он его постирал руками и сразу отправился к нам звонить, другой одежды не нашлось.
Тогда было смешно. Но однажды он пошел в эту сорок четвертую квартиру и убил сразу двух человек. За это его посадили, но почему-то только на восемь лет.
Еще один сосед убил своего отца, а потом сам повесился.
В общем, жутко было. Спишь ночью, а тебе – бух, бух в дверь. И слышно, что на лестничной площадке что-то происходит. Крики, ругань… Потом выходишь – на полу кровь. В подвале нашего подъезда обитали бомжи (конечно, неадекватные, и выкурить их из подвала не удавалось долго) и наркоманы постоянно тусили. Наш дом словно был местом, где всякая нечисть могла отдохнуть.
Я недавно ездил туда. Родители там давно уже не живут. Притона тоже нет, дверь сменили, ничто не напоминает о прошлом. На меня сразу нахлынуло чувство ностальгии, все вспомнилось. Маргиналы, драки, убийства. И когда что-то случалось, все бежали к нам, долбили в дверь – позвонить в милицию, еще куда-то позвонить. Я был маленький, не понимал, что происходит, но чувствовал, что творится неладное.
Спустя годы, когда я уже был взрослым, я как-то побывал там, около дома, где прошло мое детство, и на той самой лестничной площадке. И, несмотря на все страсти, которые там когда-то кипели, что-то в душе шевельнулось. Чувство былого счастья. Даже благодарности за то время, а кому или чему – не знаю…
Страсти кипели не только на лестничной площадке, но и в моей собственной юношеской жизни, и историй можно рассказать не на одну книгу.
Однажды я повздорил с мужиком в кафе «Глобус», и что-то более ерундовое трудно даже вообразить. Это кафе располагалось недалеко от моего дома, я там часто бывал. И вот как-то раз повстречался мне там подвыпивший мужичок. Он расхаживал по кафе и вел себя как самое настоящее быдло – хамил посетителям и персоналу, причем ну очень грубо. Мое понимание справедливости в тот момент заключалось в том, что, по представлениям нормальных людей, в таком месте так себя вести нельзя. И я ему сделал замечание, призвал его вести себя поскромнее.
На мою просьбу он отреагировал крайне болезненно, сказав, что вышвырнет меня из кафе и что я вообще никто, чтобы делать замечания ему, великому.
Я чего-то подобного и ожидал (ответный наезд – самое логичное, что может быть в такой ситуации) и предложил продолжить дискуссию на улице. Мы вышли, я по привычке сделал ему заднюю подножку, но этого оказалось недостаточно – дебошир не успокоился, пытался вырваться и встать, крыл меня отборным матом. И мне ничего не оставалось, кроме как врезать ему разок-другой по его хамской физиономии. Он ушел в аут, и я на секунду даже испугался – не отправил ли я его в такой аут, из которого не возвращаются? Приехала полиция, но мужик, к счастью, остался жив, даже не сильно пострадал.