Битва
Шрифт:
— Вперёд! — крикнул поручик, и четыре уже прогретых мотора взревели разом.
Первым в колонне пошёл «полевик» [26] Полухина как самый медленный, за рулём которого сидел «гном с салфеткой». Хозяин пристроился от него справа, а уважаемая Саломи Полухина с винтовкой залегла в кузове. По причине увечья супруга она была главной ударной силой в семье на таких расстояниях. А вот поближе унтер-офицер Полухин до сих пор был неплох — двое из троих, выпрыгнувших в окна, были на его счету.
26
Пикап «Полевик»— коммерческий грузовичок на удлинённом и немного усиленном шасси ЛВК-12 (в свою очередь создан на базе автомобиля ЛуАЗ-969А). Грузоподъёмность пикапа достигает 400 кг, двигатель остался прежним, но изменены передаточные числа в трансмиссии. По сравнению с базовой моделью упала скорость (максимальная всего 50 км/ч), зато значительно выросла грузоподъёмность и тяговитость. Все органы управления и конструкция кузова максимально упрощены в целях снижения себестоимости производства. Есть короткая модификация «Имп» — лёгкий экономичный вездеходик, отличающийся от «Полевика» скоростью повыше (до 70 км/ч), короткой базой и повышенной проходимостью.
Едва первая машина показалась из-за угла, как со стороны противника стрельба резко усилилась. Всё же эффективность нашей дымовой завесы оставляла желать лучшего. Неторопливый пикап несуетно набирал скорость, из его кузова открыла огонь его хозяйка. Вспышки голубоватого пламени срывались с пламегасителя её винтовки с частотой молотка, колотящего по гвоздю.
Следом за пикапом выехал второй «полевичок», за рулём которого сидел усатый Иваныч, а рядом с ним усатая управительница. Надпись «Гостиница «Улар-река», сделанная на борту автомобиля, не вызывала ни малейшего сомнения, кому он принадлежит. В самом фургоне за набросанными мешками с мукой спрятались кухарка и горничная, не бросившие своих работодателей в беде, даром что обе были аборигенками из Марианского герцогства.
За фургоном выкатился лишившийся хозяина ГАЗ-69, которым управлял сам старейшина Рарри, а с заднего сиденья стрелял, целясь по вспышкам, поручик-пограничник. Ну и последними, замыкая колонну, катили мы. Вновь за баранкой моего вездехода оказался Орри Кулак, застегнувший по такому случаю свой роскошный кожаный реглан и надвинувший на глаза пылевые очки. Венчала его голову кожаная шофёрская кепка-восьмиуголка с блестящей пуговичкой в центре. В кузове лежала на мешках Маша, под ногами у неё, под присмотром Балина, валялся пленный колдун, а мы с Лари устроились прямо на бочках с бензином, как на баррикаде, рассчитывая на прочность щита. Не бросать же столько добра!
Едва бревенчатая стена уплыла из нашего поля зрения, открыв, подобно отодвинутому театральному занавесу, картину ночного боя, пожара и стелящегося по площади не такого уж густого дыма, как я сразу начал выискивать тут и там мелькающие огоньки винтовочных выстрелов.
Огонь по форту и гостинице «Улар-река» вели отовсюду — с крыш, чердаков, из-за заборов. Доставалось и нам, хоть дымы, уже разошедшиеся по всему пространству перед нами, явно мешали толком прицелиться. Но самое главное — из «Барабана», окутанного облаком ярко-жёлтого, как платки напавших на город, пламени, уже не стрелял никто. И я не ощущал никакой магии с той стороны. Наша вылазка своих целей достигла на сто процентов, вызвав у меня приступ злобного ликования.
Рядом колотил трофейный СВТ-К [27] , из которого стреляла наша демонесса, я судорожно выискивал в сверкающей разноцветными огнями темноте вспышки выстрелов, палил по ним в ответ или не в ответ — сам не знаю. Орри ругался во весь голос, взбешённый тем, что мы вынуждены были подстраиваться под самых медленных в колонне, не имея возможности рыкнуть мотором, рвануть вперёд что есть дури, спрятаться от обстрела за крепкими стенами форта Пограничный.
В форте, впрочем, тоже не спали. Гранатомёты выстрелили повторно, раскидав по площади ещё несколько дымовых шашек. Они вспухли облаками серого непрозрачного дыма, а я мысленно проклял нашу торопливость — надо было ехать после второго, а ещё лучше — третьего залпа. Тогда бы нас гарантированно прикрыло. Вот так всегда с хорошей мыслей — задерживается она часто с приходом. Что же она так?..
27
ТКА (Тверской княжеский арсенал) начал воспроизводить известную в своё время самозарядную винтовку Токарева — СВТ-40. Но производил в компоновке известной бельгийской винтовки FN-FAL, которая, собственно говоря, и была содрана с СВТ-40 самым наглым образом в своей механической части от первой до последней детали. А на ТКА позаимствовали уже с бельгийской версии современные цевьё, пистолетную рукоятку, приклад почти на оси ствола, двадцатизарядный магазин, прицельные приспособления на газоотводной трубке и крышке ствольной коробки, откидную рукоятку для переноски и торчащий открыто вперёд длинный ствол со щелевым пламегасителем. Разве что магазин получился чуть изогнутый, под патрон 7,62x54R.
Винтовка выпускается в нескольких разновидностях. Среди них: пехотная СВТ-П, со стволом 55 см и деревянным прикладом, укороченный карабин СВТ-К для егерей, кавалерии, артиллерии и сапёров, со стволом 45 см и складным каркасным прикладом, и СВТ-С (снайперская), с утяжелённым стволом с долами длиной 65 см, вывешенным в ствольной коробке консольно, и смонтированными на цевье штатными сошками. Прицел штатно используется четырёхкратный.
Увидев, что дым вот-вот скроет нас, противник перенёс весь огонь на машины. Несмотря на треск и грохот вокруг, было хорошо слышно, как пули попадают в стальные кузова, видно было, как выбиваются искры. Хлопнуло и спустило заднее левое колесо в моей «копейке», машину потянуло в сторону. Я отстрелял один двадцатизарядный магазин, выпустил по огонькам второй и начал расстреливать третий, как вся наша колонна, наконец… хотел сказать «влетела», но было бы преувеличением: въехала в ворота форта, распахнутые перед нами несколькими солдатами, присевшими за тяжёлыми створками.
— Туда, туда! — кричал кто-то с винтовкой в одной руке и размахивая другой, свободной, показывая нам место, куда мы должны встать.
Место, кстати, между делом было оцеплено взводом погранцов, и к тому же туда были направлены пулемёты аж с трёх «козлов», за которыми виднелись силуэты солдат. Вот так, к вопросу о доверии.
— Всем сложить оружие, никому не двигаться! — крикнул некто с петлицами капитана.
Голос командный, поставленный. Кто бы это?
— Комендант. Капитан Шадрин, — ответил на мой молчаливый вопрос Орри Кулак. — Тот ещё…
Остаётся только поверить гному, который в этом городе отнюдь не в первый раз. Лично меня судьба с капитаном Шадриным пока не сводила.
При ближайшем рассмотрении капитан Шадрин оказался вполне терпимой в обществе личностью. После того, как он отделил зерна от плевел, то есть поручика с Полухиным от всех остальных, он устроил всем перекрёстный допрос на тему: кто есть кто и кто тут что делает? Рядом с ним всё это время стоял тот самый подпоручик в чёрном мундире ведомства, которое сюда не пускают, и всё это время делал некие пассы своим уставным жезлом. От него исходили некие волны Силы, прерывистые и неряшливые — он явно прощупывал нас «Заклятием ключа», пытаясь определить, правду ли мы говорим.
Колдун-подпоручик силы был невеликой. Что и неудивительно: ведь разве сильного колдуна отправят в дальний гарнизон на КПП [28] стоять и из толпы нечисть вылавливать? Сильные при делах больших обретаются, а совсем сильные так и служить не идут, а деньги зарабатывают. А таких, как он, и направляют. От такой его сноровки даже встречного волшебства не нужно — достаточно небольшого усилия, чтобы эдакого неуча обмануть, но я этого делать не стал. Чего мне скрывать?
28
КПП— чисто наше понятие: контрольно-пропускной пункт.
После предъявления «сыскухи» капитан Шадрин даже отнёсся к нам с неким расположением. Ему уже доложили сегодня, до того, как всё это безобразие началось, о нашем появлении. Я даже спросил, не удержался, не пришла ли телеграмма из Твери для нас, но тут он меня разочаровал: телеграф не работал. С первыми выстрелами в городе связь оборвалась. Кто-то активно ей мешал, причём забив работу всех амулетов дальней связи. Для этого Силы надо много, мало кто так бы сумел. Сразу Пантелей на ум приходит.