Битва

Корчевский Юрий Григорьевич

Диетологи и «звездульки» экрана советуют после шести вечера не есть. Читал Володя как-то раз, случайно, интервью такой девицы. Но советы давать хорошо, если не работаешь. Спа-салоны, шопинг, встречи с подругами… Детей нет, да и не хочется ей. На один из вопросов ответила, что Солнце вращается вокруг Земли – мрак просто. И, наверное, устаёт она к вечеру от такой жизни.

Полученные от Виктора и Исаака Соломоновича деньги Володя не тратил – решил приберечь для покупки существенной. Заработал их он легко, но чувства морального удовлетворения не было, даже некоторое

отвращение появилось, брезгливость, как будто в грязной воде искупался.

Два месяца всё шло своим чередом, устаканилось. Володя исправно ходил на работу, регулярно встречался с Викой. Иногда в общественном транспорте читал чужие мысли – просто так, из интереса. Конечно, в чужие головы он не лез, само получалось. И деться некуда – особенно утром, в толчее, когда вагон трамвая полон и люди стоят вплотную друг к другу. То приличный с виду мужчина вожделеет симпатичную соседку, то другой мужчина мечтает о бутылке пива – поправить здоровье после вчерашнего, а то и вовсе студентка в панике, потому как задержка у неё после бурной вечеринки с однокурсниками. И это были незнакомые люди, их обрывочные, ни к чему не обязывающие мысли. Лица у большинства попутчиков с утра безразличные, даже хмурые, только подростки радуются, хохочут над любой шуткой, да что с них взять! Забот никаких, всё на родителях.

Но, видимо, слушок о нём, разговоры невнятные среди бизнесменов уже пошли. Потому как спрос на таких, как он, был. Только многие на поверку шарлатанами оказывались, деньжат по-быстрому срубить хотелось. Однако солидные люди, заказчики, требовали чёткого, конкретного заключения, а не расплывчатых фраз о биополях, вселенском разуме и открывающихся чакрах. Бизнесмены и деловые люди, облечённые властью, были прагматиками и во всякую чушь не верили.

Однажды вечером Володе позвонил Виктор.

– Ты один? Не помешаю?

– Зайти хочешь? Жду.

Виктор был, как всегда, с пакетом и сразу стал выгружать на стол закуски, поставил бутылку водки.

– Споить хочешь?

– Мы по чуть-чуть…

– Ох, чует моё сердце, неспроста ты заявился.

– Угадал. Но на сытый желудок разговор легче идёт.

– Не хочу, – заявил Володя.

– Выпить или предложение выслушать?

– Предложение.

– Зря. Известный тебе человек доволен остался. Как, впрочем, и я.

– Сижу, никого не трогаю, работа есть, которую люблю…

– Зато она тебя, судя по твоей зарплате, не любит.

– Откуда ты знаешь, сколько я получаю? – слегка обиделся Володя.

Виктор выразительно обвёл взглядом обстановку:

– Я не телепат, как некоторые, но я всё-таки не слепой.

– Противно в чужом грязном белье копаться.

– В белых перчатках остаться хочешь? Ну и сиди в своей однушке.

Виктор разлил водку по рюмкам. Пока они разговаривали, он успел разложить закуску по тарелкам. Выходило по-мужски: колбаса сырокопчёная, сыр, сельдь в красном вине, шпроты, маслины. Ничего готовить не надо, всё уже готово к употреблению.

– Ну, давай, Володя, за твой талант! За руки хирургические, за голову удивительную!

– Ты подхалим, Виктор.

– Водка

согреется.

Они выпили и набросились на закуску: алкоголь всегда повышает аппетит.

Когда слегка насытились, Виктор сказал:

– Серьёзному человеку помочь надо. Не бизнесмен, при власти, афишировать себя не хочет.

– Если при власти, а не в бизнесе, конкурентов быть не должно. Опять проблемы с бабами? Тошнит уже…

– Я не в курсе, да и не лезу. Меньше знаешь – дольше живёшь. А сплю я всегда хорошо. – Виктор имел в виду пословицу «Меньше знаешь – крепче спишь».

Когда закуска была съедена, а водочка выпита, Виктор задал вопрос повторно:

– Так ты согласен? Давать твой номер?

– Ты и мёртвого уговоришь. Давай.

Виктор удовлетворённо кивнул, попрощался и ушёл.

Володя обошёл свою квартиру. Не апартаменты, конечно, но для одного человека – вполне… И меньше уборки требует. Для Володи, как и для любого другого мужчины, это было существенно. Пыли и грязи он не любил, убирался регулярно – мыл полы, пылесосил, но занятие это считал вынужденным, пустой тратой времени. Вот обстановку следовало поменять на современную, это верно.

Звонок телефона раздался неожиданно, и номер был неизвестный.

– Алло, здравствуйте. Это Владимир Анатольевич?

– Добрый вечер, он самый.

– Этот номер мне дал ваш знакомый Виктор.

– Был такой разговор.

– Мне необходимо с вами встретиться.

– Где и когда?

– Если вы не будете против, я могу подъехать к вам прямо сейчас.

– Подъезжайте.

Уж лучше незнакомец подъедет сам, чем топать ногами неизвестно куда.

Володя кинулся на кухню, вымыл посуду, навёл порядок. Гостя следует встречать в комнате, но и кухня должна блестеть.

Через полчаса в дверь позвонили. Володя открыл.

На площадке стоял мужчина лет сорока пяти, в костюме. Володя сразу понял: мужчина из органов: МВД, ФСБ, УФСИН или из Следственного комитета. А впрочем, не исключены и другие конторы – вроде борьбы с наркотиками. Когда человек работает там долго, профессия накладывает на него отпечаток: короткая стрижка, цепкий взгляд, выражение лица… Впрочем, учителей со стажем он тоже распознавал сразу: у них тон разговора менторский, поучающий. Хотя учитель – это не столько профессия, сколько диагноз. И сам он хоть не судим и под следствием никогда не был, представителей органов недолюбливал. Но по жизни приходилось общаться: в паспортно-визовой службе, с участковым, с гаишниками. В памяти остались грубость, хамство, ощущение вседозволенности.

– Входите, – пересилил себя Володя.

– Я вижу, вы мне не очень рады. – Мужчина вошёл в прихожую.

– Органы не люблю, – признался Володя.

– Вы же с ними ни краем, ни боком, – усмехнулся мужчина.

Володя ещё раз убедился, что был прав. Наверняка он в органах и уже успел пробить на него, Володю, данные.

– Проходите в комнату, располагайтесь.

Незнакомец прошёл мимо Володи, демонстративно потянул носом. Ну да, водочный дух учуял. Да и чёрт с ним, сегодня вечер, суббота – имеет право.