Битвы, изменившие историю
Шрифт:
Обычно в таких случаях от ребенка просто избавляются; но Альфонсо удалось не только выжить, а даже получить превосходное образование. Последним, вероятно, он обязан роду Лара, который в течение долгого времени занимал ведущее положение в борьбе за опеку над наследником, соперничая с родом Кастро. Королю едва исполнилось десять лет, когда он отделался от семьи Лара. Сразу вокруг него образовалось кольцо бескорыстной патриотической преданности, которая возможна только в Испании. Казалось, что все испанские гранды только и ждали появления Альфонсо, чтобы лишить влияния семьи Кастро и Лара. Окруженный кавалькадой всадников, которые с каждой минутой прибывали в числе и важности, юный король объехал владения, лично принимая присягу у дворян (это имело большое значение в Средние века),
Прошло несколько лет, прежде чем молодой человек стал полновластным хозяином в своем государстве, и судьба снова сделала Альфонсо подарок: в эти годы внимание Альмохадов было приковано к южным областям, где они разбирались с тейпами. Ему повезло и в том, что у него родилась дочь, которую он поторопился ввести в игру, выдав за своего тезку Альфонсо II, правителя Арагона. Арагонское королевство в тот момент не имело честолюбивых амбиций; к нему перешло наследие графов Барселоны, чьи интересы больше лежали за Пиренеями. Брачный союз Арагона с Кастилией оказался эффективнее большинства таких союзов; счастливец Альфонсо Кастильский получил помощь и вернул себе отнятое Леоном и Наваррой. К 1175 году он набрал достаточную мощь, чтобы убедить остальные христианские королевства в том, что выгоднее биться с маврами, чем друг с другом. Наступление на юг возобновилось.
Средневековая Испания
К тому моменту военное положение приобрело новый элемент в виде недавно сформированных военизированных орденов Калатравы, Сантьяго и Алькантары. По причине, которая должна заинтересовать историков общества (как линия оливы – историков экономики), военные сообщества, соблюдавшие безбрачие, всегда имели успех, начиная с мамертинов и вплоть до янычар. В Испании создались условия, благоприятные для их развития. В этих монашеских орденах испанские короли нашли то, чего им раньше не хватало: дисциплинированных профессиональных солдат, чей религиозный пыл не уступал рвению Альмохадов. Их занимали не распри между христианскими королевствами, а только количество убитых басурман.
Вся испанская энергия направилась в сторону мавританской границы, и с 1175-го по 1195 год, в течение двадцати лет, Кастилия и Леон успешно продвигались вперед. Это продвижение не сопровождалось эффектными победами, если не считать таковой осаду и взятие Куэнки королем Альфонсо, но цепь укрепленных позиций неуклонно наступала на юг. Из-за отсутствия средств быстрого сообщения это заметили не сразу, но в конце концов нажим с севера заставил Йакуба и африканскую армию действовать.
Армии Альфонсо и Йакуба столкнулись в Аларкосе 18 июля 1196 года, и кастильский король потерпел оглушительное поражение. Он даже пытался броситься на копья, чтобы покончить с жизнью, и его пришлось силой увести с поля битвы. Летописи говорят о 25 тысячах погибших испанцев, что представляется высокими потерями, а средневековые летописцы редко преувеличивали потери своей стороны. Толедо, Алкала-де-Эрманес и Куэнка были взяты в осаду; мусульманские колонны пробирались в глубь Кастилии; государи Леона и Наварры ухватились за возможность урвать несколько замков на севере. Король Альфонсо был вынужден заключить с маврами унизительный мир.
И тут Альфонсо спасло его всегдашнее везение. Йакуб уже находился при смерти, и ему пришлось возвратиться в Африку, чтобы привести дела в порядок. В то же время Альфонсо II Арагонский скончался, и наследство перешло к внуку Альфонсо Счастливого Педро П. Этого молодого человека, которому в момент восхождения на престол было двадцать два года, описывали как «выдающуюся и любопытную личность». В этом был весь он; истинный странствующий рыцарь, словно взятый из рыцарского лэ и популярный среди трубадуров, которые воспели его во множестве баллад. Еще он был известен своими достижениями на любовном поприще; говорили, что как-то раз после бурной ночи перед битвой он даже не смог отстоять мессу, и оруженосцу пришлось подсаживать его на лошадь. Рассказы о несчастьях деда распалили его романтическую натуру; он бросил на весы всю силу, которую мог собрать Арагон, и его вмешательство наряду с приближавшейся кончиной Йакуба сделало возможным перемирие.
Обе стороны полностью отдавали себе отчет в том, что это было именно перемирие, а не мир, и обе стороны воспользовались им для того, чтобы собраться с силами и привести противостояние к желаемому результату. Наступил 1200 год, когда Альфонсо Кастильский счел себя достаточно сильным, чтобы нарушить перемирие. Годом раньше место Йакуба занял его сын Мухаммед аль-Назир, проповедовавший священную войну против неверных. Это был период относительного застоя на мусульманском Ближнем Востоке; тюрки-сельджуки распались на мелкие владения; византийская империя и государство крестоносцев в Палестине достаточно окрепли, чтобы мусульмане временно сочли нецелесообразным нашествие в те земли, и среди воинов началась безработица. Как утверждается (вероятно, неточно), Мухаммед аль-Назир мог бы набрать армию в 600 тысяч человек от Персии до Нубии.
Тем временем христианам тоже пришло в голову заняться священной войной с неверными. Архиепископ Родриго Толедский, один из самых воинственных прелатов Средневековья, отправился в Рим, заручился одобрением папы Иннокентия III, провозгласившего крестовый поход и даровавшего отпущение грехов его участникам, и объехал королевские дворы Западной Европы, призывая к борьбе за правое дело. Реакция превзошла все ожидания: весной 1212 года в Толедо съехались 60 тысяч рыцарей, причем это число, видимо, преуменьшено, поскольку не учитывало свиты каждого рыцаря. Рыцарское окружение удваивало или утраивало общее количество воинов.
Не все они остались. Снабжение внушительного воинства, должно быть, тяжким бременем легло на жителей и казну небольшого города, да и французским рыцарям быстро опротивели гордыня кастильцев и отсутствие возможностей поживиться за счет вылазок. Когда король Альфонсо выступил на юг, чтобы испытать силы, он располагал контингентами всего королевства и рыцарских орденов, небольшой отряд вел наваррский король Санчо Сильный, и довольно большое войско возглавлял романтический герой Педро Арагонский. Христианская Испания еще никогда не созывала такой большой рати. Ей предстояло встретиться с самой большой армией, когда-либо собранной маврами. Битва обещала быть решающей.
V
У Мухаммеда аль-Назира была своя стратегия, а разведка, по всей вероятности, работала лучше, чем можно было ожидать. Мусульманская армия рассредоточилась для осады замков. Когда передовые части сообщили о стычках с отрядами Альфонса при Малагоне, Калатраве, Аларкосе (христиане, видимо, направились вниз по долине Буллаке), вождь мусульман отошел за горную цепь Сьерра-Морена и поставил сильные заставы на всех перевалах. Он отлично понимал, что серьезным недостатком рыцарского войска было отсутствие координации и неразрешимость проблемы снабжения во время долговременной военной операции. Он намеревался навязать неприятелю бой за перевалы в неблагоприятных условиях или (что вероятнее) заставить его отправиться восвояси. Позиции аль-Назира находились недалеко от его баз, городские хранилища полнились продовольствием, он обеспечил всем необходимым даже отдаленные пункты на островках Гвадалквивира. На обратном пути он мог отвоевать все, что оставил в долине Гвадианы, и продолжить наступление в глубь Кастилии.
Армия Альфонсо пыталась перейти горную преграду в разных местах, но нашла перевалы блокированными и неприступными. Состоялся военный совет, на котором Санчо Наваррский и Педро Арагонский рекомендовали отступить и напасть на удерживаемые мусульманами замки, которые до той поры христово войско обходило. Единственный, кто поддержал короля в его решении продолжать наступление, был архиепископ Толедский. И вдруг, как утверждает испанская легенда, откуда ни возьмись появился пастух, который предложил показать воинам дорогу в обход перевалов. Предложение было принято; армия двинулась на юг, испытывая значительные трудности, преодолела горную гряду и предстала перед мусульманами.