Битвы, изменившие историю
Шрифт:
Здесь в истории любопытный пробел. Почему Альфонс сразу не атаковал противника? Мухаммед аль-Назир не мог иметь в распоряжении все свои силы, к тому же, скорее всего, отсутствовали всадники, его лучшие воины. Сомневаться насчет места сражения тоже не приходилось. Мусульмане стояли на единственной хорошей дороге в долину Гвадалквивира; слева были зубчатые лесистые утесы; если бы христиане попытались пройти справа, мусульманское войско оказалось бы у них с фланга и тыла. Но по неизвестной нам причине испанцы провели целых два дня в молитвах и советах, прежде чем принять решение о нападении.
В эти два дня мавры закрепились на позициях на южном берегу речушки Кампана-Ронегадеро, бежавшей по долине с запада на восток чуть севернее
Его силы стояли одной сплоченной массой; христиане выстроились типичными для средневековой армии тремя «баталиями», в центре король Альфонсо с архиепископом Родриго и рыцарями Сантьяго и Калатравы, Педро Арагонский слева, Санчо Сильный справа. Перед архиепископом несли эмблему – громадный красный крест со щитом у основания. Наступило 16 июля 1212 года.
Командиры христианского войска подали сигнал к началу битвы. Должно быть, дело началось предварительной перестрелкой и традиционными вызовами на поединок. За первоначальным этапом последовало ожесточенное сражение отнюдь не по рыцарским правилам, когда воины сходились в рукопашном бою: стоило одному отступить, как другой тут же бросался вперед. План битвы, как план шахматной партии, отсутствовал; о какой-либо тактике говорить не приходится. На флангах испанские рыцари постепенно оттеснили мавров назад, и чем дальше мусульмане отступали, тем хуже становилось их положение. Они были вынуждены отходить в лесистую и каменистую местность, теряя подвижность, и преимущество оказывалось на стороне рыцарей с их тяжелыми доспехами и мечами. Надо думать, Альмохады не намерены были так просто сдаться, поскольку схватка продолжалась почти весь день. В центре, в месте концентрации мусульманских сил, ситуация складывалась по-другому. Рыцари-калатравцы едва не были полностью уничтожены, и ряды христиан стали отступать.
Король Альфонсо обратился к архиепископу, крикнув: «Придется нам погибнуть здесь!» – «Нет, сир, – ответил Родриго, – здесь мы победим и будем жить!» Родриго оказался лучшим провидцем, чем король, или он заметил, что удар мусульман по центру пришелся на пеших копьеносцев, поддержанных рыцарями Сантьяго; и на этот раз средневековая пехота не отступила. Взвилось знамя креста; последовала новая свирепая атака в направлении Мухаммеда, и Санчо Сильный справа сам проложил дорогу сквозь окованный цепями частокол. Гвардия аль-Назира дрогнула; знамя его поникло, и потеря этого символа произвела обычный эффект на восточную армию. День закончился резней. Летописи говорят о 185 тысячах убитых мусульман; это преувеличение, но не очень большое.
VI
Победа не принесла незамедлительных результатов. После битвы христианская армия взяла несколько городов и разбрелась, как и предвидел Мухаммед аль-Назир. Два года спустя Альфонсо VIII умер, и между его отпрысками начались свары, как у их предков. Через год после Лас-Навас-де-Толоса Педро Арагонский погиб в сражении – том самом, перед которым его пришлось подсаживать на лошадь. Наследники Педро обратили взгляды на восток, к Балеарским островам и Сицилии. На юге империя Альмохадов рухнула, раздробившись на мелкие владения.
Создается впечатление, что битва при Лас-Навас-де-Толоса ничего не решила. В действительности она решила практически все. После этого сражения цвет мавританской армии был уничтожен – лезвие выщерблено, острие затуплено. За пятьдесят лет династия Альмохадов вымерла, а другая не пришла ей на смену. Мавры больше не совершали набегов на земли христиан, мусульманские провинции и города постепенно приходили в упадок и исчезли с завоеванием последнего уголка Гранады, которая давно платила дань христианским королям. Можно предположить, что Альмохады в итоге рухнули бы под действием тех же сил, которые сломили Альморавидов, но это не случилось, если придерживаться исторических фактов. Военная аристократия Альмохадов была уничтожена на поле битвы. Мусульманские завоевания никогда не опирались на солидные резервы; им нужен был постоянный успех, постоянный приток новобранцев, чтобы война питала войну. Когда их военная сила подверглась решительному уничтожению, конструкция, которая все держала, развалилась.
Победа испанцев важна по причинам духовного и тактического характера. В Лас-Навас крушение постигло не восточную монархию, ослабленную упадком и моральным разложением. Там было разгромлено движение, если не находившееся в зените, то достаточно крепкое, чтобы привлекать сторонников начиная от пятидесятой долготы и пятнадцатой широты. Не просто Альмохады, но мусульманский мир и мусульманская система потерпели поражение. Как это произошло, не менее важно, чем само поражение. Большая часть Испании так похожа на Северную Африку, что ближневосточная тактика булавочных уколов, применяемая конными лучниками, полностью оправдывала себя, и можно было предположить, что так будет на остальной части Пиренейского полуострова. Битва при Лас-Навас-де-Толоса показала ошибочность этого предположения, доказала, что мавританская армия успешно действует лишь в привычной обстановке и можно вынудить ее сражаться в неблагоприятных условиях.
Урок не прошел даром для пришедших позже христианских королей, хотя не был сформулирован в свое время. Он помогает понять, почему процесс эрозии мавританских государств продолжался до тех пор, пока они не исчезли. По существу, битва решила, что ни одна часть Европы не будет частью Африки; и западные врата закрылись для наследников сарацин. Европейская военная организация обладала гибкостью, с которой не могли соперничать ни арабская, ни африканская системы. Испанцы не уступали маврам на их земле; а когда европейцам удалось навязать арену действия по своему выбору, маврам пришел конец.
Но результаты были куда масштабнее. После победы центральная часть Испании попала под власть кастильского королевства, и стало возможным объединение полуострова. До той поры Испания была не более чем географическим названием, такой же раздробленной, как средневековая Италия или Германия, в отличие от централизованных Англии, Дании, Польши или даже Франции. Битва вложила в руки кастильских королей истоки всех крупнейших рек и контроль над дорогами, проложенными вдоль водных путей. Испания оставалась разделенной в течение еще 250 лет, но ее объединение стало неизбежным с получением контроля над путями сообщения. В Лас-Навас-де-Толоса был заложен фундамент будущего союза, а не завоевания. Оказалось, что господство в Испании невозможно без владения бассейном центральных рек, испанские королевства способны действовать сообща ради одной цели, если целью был крестовый поход.
Хотя центробежные силы остались, преувеличить их роль трудно; стоит вспомнить слова одного из кастильских королей, произнесенные им в ответ на просьбу участвовать в защите Иерусалима: «Мы уже внесли свою долю, потому что здесь мы всегда в крестовом походе». Именно в таком духе, с уверенностью, что испанским королевствам суждены великие свершения, если они возьмутся за дело вместе, как было в Лас-Навас-де-Толоса, сразу после изгнания мавров состоялось завоевание Америки.
Глава 6
Жанна д'Арк и незавоевание Англии