Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра
Шрифт:
– Конечно. Хорошо, это как раз то, что надо. Роузмонт действительно будет моим должником. Твой агент уже давно в составе экипажа?
– Два года. По крайней мере, столько прошло со времени вербовки.
– И от него поступают хорошие сведения?
– Все, что поступает с этой шлюхи [10] , имеет ценность.
– А сколько вы ему платите?
– За это? Две тысячи долларов. Он берет немного. Много мы никому из агентов не платим, кроме тебя.
Кросс улыбнулся так же невесело:
10
Имеется
– Ах, но я же лучший из всех, кто у вас есть в Азии. Я полсотни раз подтвердил это. До последнего времени я работал на вас практически даром, старина.
– Расходы на тебя, старик, у нас самые высокие! Мы каждый год платим за все военные планы НАТО, коды и все остальное меньше восьми тысяч долларов.
– Эти ублюдки-непрофессионалы только губят наш бизнес. Это ведь бизнес, верно?
– Для нас нет.
– Ерунда! У вас, кагэбэшников, вознаграждение более чем приличное. Дачи, местечки в Тифлисе, спецмагазины, где вы отовариваетесь. Любовницы. Но я должен отметить, что выжимать деньги из вашей компании год от года становится все труднее. Я рассчитываю на довольно серьезную прибавку за «Учебный заход» и за дело АМГ, когда оно будет закончено.
– Поговори с ними напрямую. Я деньгами не распоряжаюсь.
– Вранье.
Суслев засмеялся:
– Хорошо – и безопасно – иметь дело с профессионалами. Прозит! – Он поднял флягу и осушил ее.
– Прошу уйти и сделать вид, что ты рассержен, – внезапно сказал Кросс. – Я чувствую на себе бинокль!
Суслев тут же начал осыпать его проклятиями по-русски, негромко, но от души, потом потряс кулаком у лица полицейского и ушел.
Кросс смотрел ему вслед.
На Шатинь-роуд Армстронг смотрел, как полицейские в дождевиках снова заворачивают тело Джона Чэня в одеяло, а потом несут через толпу зевак к ожидающей карете «скорой помощи». Вокруг эксперты-криминалисты искали отпечатки пальцев и другие улики. Дождь усилился, и везде была непролазная грязь.
– Ничего не разберешь, сэр, – мрачно доложил сержант Ли. – Следы есть, но они могут принадлежать кому угодно.
Армстронг кивнул и вытер носовым платком лицо. За поставленными вокруг на скорую руку заграждениями толпилось немало любопытных. Проезжавшие мимо по узкой дороге машины задерживались, образовалась чуть ли не пробка, и все раздраженно сигналили.
– Пусть прочешут местность в радиусе ста ярдов. Пошлите людей в ближайшую деревню, может, там что-то видели.
Он оставил Ли и подошел к полицейской машине. Сев в нее, прикрыл дверь и взял в руки микрофон:
– Это Армстронг. Прошу соединить со старшим инспектором Дональдом Смитом в Восточном Абердине. – И стал ждать. Настроение было отвратительное.
Водитель, молодой и подтянутый малый, ничуть не промок.
– Чудесный дождик, не правда ли, сэр?
Армстронг мрачно взглянул на побледневшего молодого человека.
– Курите?
– Да, сэр. – Вынув пачку, он предложил ее Армстронгу.
Тот взял сигареты.
– Почему бы вам не присоединиться к остальным? Им пригодится помощь такого милого смышленого парня, как вы. Поищите какие-нибудь улики. А?
– Есть, сэр. – Молодой человек пулей вылетел на дождь.
Армстронг аккуратно вынул сигарету из пачки. Посмотрел на нее. Угрюмо засунул обратно и положил пачку в боковой карман. Сгорбившись на сиденье, он пробормотал:
– Ети все сигареты, этот дождь, этого хитроумного болвана, а больше всего – этих Вервольфов, так их раз этак!
Через некоторое время из интеркома донеслось потрескивание и голос:
– Старший инспектор Дональд Смит.
– Доброе утро. Я на выезде в Шатине, – начал Армстронг. Он рассказал, что произошло. – Прочесываем местность, но под этим дождем я не рассчитываю что-нибудь найти. Когда газеты узнают о трупе и записке, мы погибли. Думаю, лучше взять эту старую ама прямо сейчас. Это единственная ниточка. Твои ребята еще следят за ней?
– О да.
– Прекрасно. Подождите меня, и пойдем. Я хочу обыскать место, где она живет. Держи наряд наготове.
– А ты скоро?
– Мне добираться часа два. Дорога до самого парома забита.
– Здесь такая же история. По всему Абердину. Но не только из-за дождя, старина. Около тысячи любителей чужого горя собрались поглазеть на то, что осталось от ресторана, а кроме того, толпа уже собралась у «Хо-Пак», «Виктории» – едва ли не у каждого банка поблизости. И я слышал, что около пятисот человек осаждают «Вик» в Сентрал.
– Господи! У меня там все жалкие сбережения, накопленные за целую жизнь.
– Говорил я тебе вчера: снимай деньги со счетов, старик! – До Армстронга донесся смех Змеи. – И кстати, если есть лишние деньги, играй на понижение акций «Струанз» – я слышал, Благородный Дом скоро рухнет.
Глава 41
Клаудиа взяла ворох записок, писем и ответов из лотка «Исходящие» на столе Данросса и принялась разбирать их. Привычный вид за окном скрыла стена дождя и низкая облачность, но температура упала, и было приятно ощущать, что влажность последних недель пошла на убыль. Старинные часы в серебряном кардане [11] на каминной полке пробили половину девятого.
11
Кардан – крепление из встроенных друг в друга вращающихся колец для поддержания прибора в устойчиво горизонтальном положении.
Звякнул телефон. Клаудиа взглянула на него, но даже не шевельнулась, чтобы ответить. Телефон позвонил и умолк. Вошла секретарь Данросса Сандра И с новой кипой документов и почты и положила все это в лоток «Входящие».
– Проект контракта с «Пар-Кон» лежит сверху, Старшая Сестра. Вот список его встреч на сегодня. Во всяком случае, тех, о которых я знаю. Десять минут назад звонил суперинтендент Квок. – Она залилась краской под взглядом Клаудиа. Фигуру Сандры плотно облегал чунсам с высоким разрезом сбоку и стоячим воротничком по последней моде. – Он звонил тайбаню, а не мне, Старшая Сестра. Попросите тайбаня перезвонить ему.