Благородный дом. Роман о Гонконге.
Шрифт:
Он остро чувствовал напряжение, в котором пребывал Данросс, и взгляды со стен.
«До какой степени я ещё могу давить на тебя, Иэн? До какой степени могу рисковать? Потенциальная прибыль будет большой, огромной наградой, но стоит раз ошибиться — и ты слопаешь нас, Кейси и меня. Как человек ты мне по душе, и все же ты „противная сторона" и тобой правят призраки. О да, думаю, Питер Марлоу прав, хотя и не во всем.
Господи! Эти призраки и такой накал ненависти! Данросс, Горнт, Пенелопа, молодой Струан, Адрион... И Адрион,
Он снова посмотрел в наблюдающие за ним холодные голубые глаза.
«Что бы я предпринял на твоем месте, Иэн? Имея за плечами все твое сумасшедшее наследие, стоя здесь и выглядя таким уверенным?
Не знаю. Но я знаю себя и знаю, что сказал о полях сражений Сунь-цзы: „Выводи противника на бой только в то время и в том месте, которые выберешь сам". Ну что ж, вот мой выбор: здесь и сейчас».
— Прежде чем мы примем решение, Иэн, скажите, как вы собираетесь оплатить три векселя «Тода шиппинг», по которым срок истекает в сентябре?
— Простите, что вы сказали? — Данросс не верил своим ушам.
— У вас ещё нет чартера, а без него ваш банк не будет платить, и это придется сделать вам, не так ли?
— Банк... не вижу никакой проблемы.
— Но я так понимаю, что вы уже перебрали кредитов по своей линии на двадцать процентов. Разве это не означает, что вам придется открывать новую кредитную линию?
— Это не составит труда, если потребуется, — раздраженно буркнул Данросс, и Бартлетт понял, что застал его врасплох.
— Двенадцать миллионов для «Тода» — большая сумма, если сложить её с другими вашими задолженностями.
— Какими другими задолженностями?
— Предстоящая восьмого сентября выплата взноса на сумму шесть миллионов восемьсот тысяч американских долларов по необеспеченному займу на сумму тридцать миллионов от «Орлин интернэшнл банкинг».
На сегодняшний день у вашей компании четыре целых две десятых миллиона сводных убытков в этом году против завышенной и существующей только на бумаге прибыли за прошлый год в семь с половиной. И двенадцать миллионов от потери «Восточного облака» и всех этих контрабандных двигателей.
Лицо Данросса мертвенно побледнело.
— Похоже, вы исключительно хорошо осведомлены.
— Да, вы правы. Как говорил Сунь-цзы, нужно знать все о своих союзниках.
На лбу Данросса запульсировала маленькая жилка.
— Вы хотели сказать: противниках?
— Союзники иногда становятся противниками, Иэн.
— Да. Сунь-цзы также советовал опасаться лазутчиков. Ваш лазутчик может быть лишь одним из семи.
Ответ Бартлетта был таким же резким:
— Зачем мне лазутчик? Такую информацию можно получить от банков. Только и нужно, что копнуть немного. Банк «Тода» — «Иокогама нэшнл оф Джапан», а они связаны с «Орлин» множеством сделок, как и мы, в Штатах.
— Кто бы ни был этот лазутчик, его донесения неверны. «Орлин» перенесут дату выплаты. Они всегда так
— Не стоит быть таким уверенным на сей раз. Я знаю этих ублюдков: стоит им учуять добычу и понять, что можно нажиться, как они живо возьмут тебя за задницу. Не успеешь даже понять, что произошло.
— Нажиться на «Струанз»? — Данросс язвительно рассмеялся. — Ни «Орлин», ни любой другой проклятый Богом банк никогда не сможет — или не захочет разорять нас.
— А что, если он стакнулся с Горнтом?
— Господи Иисусе... — Данросс сделал над собой усилие, чтобы сдержать чувства. — Это правда?
— Спросите у него.
— Спрошу. А пока скажите вы, если что-то знаете!
— У вас полно врагов везде.
— У вас тоже.
— Да. Хорошие мы от этого партнеры или плохие? — Бартлетт пристально посмотрел на Данросса. Потом его взгляд упал на портрет в дальнем углу галереи. Со стены на него смотрел Иэн Данросс — сходство было просто поразительным, — запечатленный на фоне трехмачтового клипера.
— Это... Господи, должно быть, это Дирк, Дирк Струан! Обернувшись, Данросс взглянул на картину:
— Да.
Бартлетт подошел к ней и стал внимательно разглядывать. Теперь, когда он стоял поближе, было видно, что этот морской волк не Данросс, но тем не менее сходство ошеломляло.
— Жак был прав, — сказал он.
— Нет.
— Он прав. — Бартлетт обернулся, озирая Данросса, словно картину, сравнивая их и так и этак. В конце концов он изрек: — Все дело в глазах и линии челюсти. И в колючем взгляде, который говорит: «Ты лучше не сомневайся: я могу из тебя душу вышибить в любое время, когда захочу».
— Сейчас тоже говорит? — произнес улыбающийся рот.
— Да.
— С кредитной линией — старой или новой — проблем не будет.
— А я думаю, они будут.
— «Виктория» — наш банк: мы самые крупные акционеры.
— Насколько крупные?
— В случае надобности у нас есть другие источники кредита. Но мы получим все, что нужно, от «Вик». И у них достаточно наличности.
— Ваш Ричард Кван так не считает. Данросс резко повернулся от портрета:
— Почему?
— Он не сказал почему, Иэн. Он вообще ничего не сказал. Но Кейси знает банкиров, и она прочитала это между строк. Именно так, по её мнению, он и думает. Мне кажется, её не очень впечатлил и Хэвегилл.
— Что ещё она думает? — спросил Данросс после паузы.
— Что нам, возможно, следует работать с Горнтом.
— Флаг вам в руки.
— Может быть, и так. Что насчет Тайбэя? — спросил Бартлетт, не давая Данроссу прийти в себя.
— А что насчет Тайбэя?
— Я по-прежнему приглашен?
— Да-да, конечно. Кстати, вспомнил: с любезного разрешения помощника комиссара полиции вы отпущены под мое поручительство. Армстронг будет поставлен в известность об этом завтра. Вам нужно только подписать обязательство вернуться вместе со мной.