Благородный вор
Шрифт:
Как принято говорить в будущем, радикальная группировка. Пытается изменить расклад сил в нынешнем мире.
Я немного знал историю анархизма. Это не только политика, но и философия. В учении есть кое-какие плюсы. Но по большей части минусы, конечно.
Есть анархисты, пытающиеся действовать мирным путем. Отказались от вооруженной борьбы. От кровавого сопротивления.
А есть радикалы. Они считают, что мир можно очистить только слезами и кровью. Готовы подтвердить свои убеждения действиями.
Как объяснил Щедровитый, в Европе действует Невидимый комитет. Это верхушка радикального анархического движения. Они решили провести в ближайшее время акции по всему миру. В европейских столицах. В том числе, и в Москве.
— Я знаю, — перебил я Митяя. Хотя он уже подтвердил мои догадки. — Теперь говори, кто занимается акцией в Российской империи. Группа Красного Хаоса? Как выйти на Слесаря?
Митяй забыл про папиросу. Удивленно покачал головой.
— А ты хорошо осведомлен, ваше благородие. К Слесарю я подходы не знаю. Но вот знаю, как найти его помощника.
И он назвал фамилию, которую я меньше всего ожидал услышать.
Глава 15
Связник
Меньше всего я ожидал услышать фамилию Томского. Даже не сразу понял, о ком идет речь.
— Это который Томский? — переспросил я. Где-то я уже слышал эту фамилию. Совсем недавно. На днях. — Подожди-ка, это же тоже купец. Наипервейший.
Митяй кивнул.
— Вот-вот. Все у человека есть. Зачем в политику полез, ума не приложу.
Да, точно. Я его видел в купеческой управе. Вместе с пухленьким купцом рангом поменьше.
Что же это такое творится? Что за купеческий заговор? Совместно с анархистами. Обычно торговые люди осторожные. Действуют наверняка. Не лезут на рожон.
Хотя, тоже понятно. На самом деле предприниматели идут в политику, чтобы улучшить бизнес. Получить льготы и привилегии. Не платить налоги. Взять выгодный контракт.
В общем, все логично. Видимо, анархисты им обещали невиданные блага. После того, как захватят власть. И коммерсанты купились. Сейчас в народе много шатаний.
Надо полагать, у Томского большие проблемы в бизнесе. Если он спутался с такой сомнительной компанией, как подрывники. Тогда я уже знаю, как на него надавить. Чтобы выйти на преступников.
— А ты, часом, не выдумываешь, друг? — я посмотрел Митяю в глаза. — На уважаемого человека наговариваешь. Он, небось, с императором за ручку здоровался. С тем самым. Кого решил на воздух отправить.
Митяй повел головой. Туда-сюда. Потер шею. Посмотрел на окно.
— А зачем мне выдумывать? — спросил он. Перевел взгляд на меня. Глаза потемнели. Он нахмурился. — Что мне, делать нечего? Ты вот лучше скажи, Тень, отпустишь или нет?
Ну да, его это интересует больше всего. Что с ним делать?
Я не сторонник насилия. Стукнуть по голове, чтобы потерял сознание. Связать опять. Сунуть кляп в рот. Оставить здесь.
Плохо другое. Если его пощадить, Томский скоро узнает, что Митяй проболтался. Убежит или спрячется.
Это, возможно, нарушит планы заговорщиков. Но опасность останется. А это ни к чему. Лучше сразу решить проблему.
Забрать его с собой? Вот только может сбежать по дороге. Вырубить и тащить на спине тоже не вариант. Здоровенный, елы-палы, этот Митяй.
— Отпустить отпущу, — кивнул я. — Вот только тут один вопрос остается. Ты же сразу побежишь к Томскому. Жаловаться. Хотя, на твоем месте я бы не стал. Опасно это. Он тебя самого закончить прикажет. Потому что ты стал обузой. После того, как все рассказал.
Митяй проникся. Задумался. Перестал хмуриться. Кивнул.
— Верно говоришь, барин. Они такие люди. Обещали озолотить. Вот только не просто так меня здесь заперли. Никуда не пускали. Держали, как скотину на убой. Тоже хотели прикончить, в случае чего.
Он посмотрел на меня.
— Возьми с собой, барин. Я не подведу.
Я взглянул на Рыжика.
— Как вы его нашли? Он точно был заперт здесь?
Рыжик кивнул.
— Я же говорю. Он спал, когда мы зашли. Я чисто сработал. Хлопнул замок. Тихо, чтобы никто не слышал. Заходим, а он тут валяется. Дрыхнет. Увидел нас, забуянил. Пытался ударить. Твой иноземец его угомонил. Сам махонький, а ногами здорово машет.
В коридоре снова послышались шаги. Как раз, давешние. Тяжелые и размеренные. Двое человек.
Мы не успели ничего сказать. А вот Митяй заголосил:
— Эй, кто там! Караул! Спасите! Воры в доме!
Действительно, прохиндей. Устроил на ровном месте. Скандалист эдакий.
Мы переглянулись. Лилипут рванул к окну.
А Рит стукнул Митяя по голове. Тот захлебнулся криком. Потерял сознание. Упал на пол, стукнулся головой о доски.
— Вот сволочь, — сказал слуга. — Что делать, господин? Сразимся с охраной?
В дверь начали ломиться. Хорошо, что мы закрыли ее на замок. Я указал на кровать и на стол.
— Придвиньте к двери. Загородите, чтобы не открыли, — говорил я тихо, чтобы не слышали снаружи. Потом заговорил громко. Старался подделать голос под Митяя: — Ну что там? Пошутковал я! Что, забавы не понимаете?
Те, за дверью, на минутку замерли. Потом снова загрохотали.
— Открывай, ирод! Мы тебе что тут, ребятки махонькие, в игрушки играем? Щас устроим те забавы! Рожу твою нахальную разукрасим.
Очень плохо. Надо уходить. Операция под угрозой провала. Лилипут открыл окно. Там решетка и ставни.
— Что делать? — растерянно прошептал он. — Взламывать решетку?
С Ритом это не проблема. Но я все не мог решить, что делать с Митяем. Забрать с собой не получится. Слишком большой и тяжелый.
Убить тоже нельзя. Я гуманист, все-таки. Ладно, придется его оставить.
— Уходим, — скомандовал я. — Рит, ломай решетку. Выпрыгиваем по-одному.
Дверь затрещала под ударами.