Благовест. Антология духовности и патриотизма. Премия им. Архангела Гавриила

Сборник

Достаточно долгое время инвалид на самодельной коляске показывался на улицах города, и все уже привыкли к звуку её подшипников, катящихся по асфальту, к его упорному отталкиванию от земли для продвижения только вперёд. Маршрут его поездок был практически всегда одним и тем же – от места его очевидного проживания на местный рынок. Именно там всегда было большое скопление народа. Жизнь кипела в направлениях: выгодно продать произведённое или оказавшееся сейчас ненужным и с выгодой купить для сиюминутных нужд или на перспективу. Инвалид редко что-то покупал, чаще всего махорку. Видимо, рыночная среда просто оживляла его и была необходима для осознания, что жизнь-то вокруг продолжается.

Однако через несколько месяцев его не стало видно. Говорили, что жена нашла его и забрала домой. Только это ведь слухи,

часто придумываемые для хорошего конца какой-нибудь скверной истории. Правда это или нет, неясно. Но вот только искренне жаль, что неизвестно также, остались ли после него наследники, которые могли бы с гордостью пронести его портрет в колонне «Бессмертного полка». К нему он, несомненно, относился хотя бы только потому, что уж точно был на передовой, лишился здоровья и не потерял при этом человеческого лица. Но не меньшее уважение в этой истории заслуживает и его жена, если слухи о ней реальны, хотя в России такое не просто естественно, но и нередко. Не потерять со временем имевшиеся когда-то чувства и принять на свои плечи, возможно, длительную заботу о безнадёжном инвалиде дано не каждой женщине. И дополнялась для неё общая для всех Победа торжеством высокой личной нравственности и морали над жестоким порой разумом. Для этого случая наиболее подходили бы создание и всемерная поддержка всенародного сообщества «Бессмертная любовь».

Анатолий

Вернулся Анатолий в свою деревню с небольшой задержкой после Победы, в соответствии с порядком плановой демобилизации. В отличие от многих, стремившихся закрепиться в городе, на что имели право все демобилизованные, сразу же приехал он к своей довоенной любви Сонечке. Самой красивой она была не только в школе и деревне, но и во всей округе. Чисто русское лицо, волосы светлые, стройная, высокая, с горделивым взглядом и с мягким, приятным голосом. Многие парни своим поведением намекали ей на взаимную дружбу. Но за что именно долговязого, худющего и нескладного Анатолия предпочла она другим, красавцам, он понять не мог. Даже сомневался какое-то время, а не играет ли она с ним, чтобы разжечь чувства у другого претендента. Но, видимо, разглядела она что-то, скрытое для многих, в его характере. Возможно, надёжность в отношениях, что намного дороже для жизни, чем внешняя привлекательность.

И жизнь неоднократно подтверждала Сонину точку зрения. Вот один из случаев. Собрались несколько деревенских девчат и парней в город: на жизнь городскую посмотреть, купить что-то необходимое и красивое. Целый день по различным маршрутам мотались. Утомились уже, надо домой отправляться. Но перед отъездом подошли к ним более взрослые городские парни и стали навязчиво предлагать совместное проведение вечера. Особенно выделялся красавец с крепкими мышцами – видимо, лидер для остальных, – обративший внимание именно на Соню. Пошлые намёки и унизительные предложения привели всю деревенскую компанию в ступор. И тут неожиданно Анатолий встал между городскими и Соней. Внешне картина была пародийной: мощный здоровяк и ещё не сформировавшийся юноша стоят лицом к лицу, готовые к решению какой-то проблемы.

– Ты чего это? Давно не нюхал? – сказал лидер компании и поднёс к лицу Анатолия здоровенный кулак.

Вся городская компания ехидно захихикала.

– Отойдите, – сказал Анатолий, обернувшись к своим.

Они как бы нехотя, внутренне готовясь к неизбежной драке, медленно отошли. А городские сразу же обступили противостоявшую пару со всех сторон. Разговор между ними был не очень длинным и, к счастью, без активных действий. О чём они говорили, никто из деревенских не понял, но только в конце все услышали громко сказанное:

– Ладно, живи.

После этого вся городская компания последовала за лидером, оставив одиноко стоявшего Анатолия с видимым внутренним напряжением и сосредоточенностью.

* * *

Война пришла для Анатолия и Сони неожиданно, не дав даже как-то начать исполнение уже возникавших планов. Перед самой поездкой в военкомат по повестке Анатолий сказал:

– Жди, я вернусь.

И такая уверенность была в этих словах, что Соня, знавшая его обязательность, мысленно даже не допускала другого результата. Да, он не будет прятаться за чью-то спину, не побоится пойти на риск, но, раз обещал, обязательно

вернётся.

Именно это и демонстрировал Анатолий, без задержки после Победы и демобилизации рванувший к Сонечке. Мог бы он, конечно, не спешить, потратить время на оценку создавшейся в стране послевоенной обстановки. Рабочих мужских рук в восстанавливавшихся городах критически не хватало, чем и пользовались многие победители. Но Соня ждала, и он не мог затягивать это время.

В колхозе встретили его с уважением. Две жёлтые тканевые полоски указывали на два ранения, к счастью, не тяжёлых. Предлагали разные должности, включая руководящие. Но преобладание женщин на большинстве работ не позволило ему, здоровому мужику, заниматься руководством, «засунув руки в карманы», как он это оценивал, вместо того чтобы засучив рукава делать то, на что и даны ему необходимые сила и сноровка. А в колхозе работ таких, если пересчитывать, пальцев не хватит загибать.

Вот и зажили Анатолий с Соней обычной сельской жизнью, не хуже других в хозяйственном отношении. Но было одно существенное отличие: никто никогда не слышал от них о каких-либо разногласиях и спорах по какому-то поводу. Не всем это удаётся, поскольку так жить только по большой любви можно.

Подправили они дом родителей, ушедших со временем в небытие. Родили сына, спонсировали его высшее образование. В городе он и устроился работать. Женился на симпатичной девушке, и произвели они для Анатолия и Софьи внучку Катюшу. В полном составе и заявились они к родителям перед каким-то праздником. По случаю такой нечастой встречи – застолье со всеми деревенскими разносолами да варёно-тушёно-жареными блюдами. Была у Анатолия одна особенность, которую родственники знали и не надоедали ему со своими «уваженьями»: рюмку свою он наполнять не возражал, но вот, чокнувшись ею, даже губами не прикасался. Видел он раньше, как меняются люди после подобного возлияния, и не хотел таким вот образом даже случайно обидеть свою Сонечку.

Посидели, поговорили, повспоминали – и тут вдруг Катюша сообщила, что им в школе дали задание ко Дню Победы: найти фронтовика и расспросить о его подвигах:

– А ты ведь, дедушка, на фронте был. Расскажи, сколько немцев убил.

Немного озадачился Анатолий таким простым и в то же время сложным для него вопросом. Не любил он вспоминать войну, а тем более рассказывать какие-то подробности. Сразу же по приезде в деревню после демобилизации многие пытались расспросить его, но не в его характере было хоть чем-то превозносить себя. Вот и отделывался он ничего не значащими фразами. Он ведь и тогда, после встречи в городе с мускулистым лидером, никому не рассказал, что сказал ему, чтобы предотвратить конфликт. А рассказывать о своей храбрости на фронте у него вообще не было никакого желания. Многие возвратившиеся выходили иногда на праздничные мероприятия с полной грудью медалей, демонстрируя свою значимость на войне. А Анатолий, получив уже по окончании войны медаль «За победу над Германией», прикрепил её к выходному пиджаку, который никогда не надевал на людях. Было ещё несколько юбилейных медалей. Ездил он по вызову за ними в город, прикреплял их на тот же пиджак и старался не вспоминать. А Сонечке на её вопросы отвечал, что это ведь медали не за подвиги на войне, а за то, что долго живёт. То есть это медали за долголетие. И какой же это подвиг? Его награда в этом случае – жизнь, которую удалось сохранить. А вот те, кто отдал жизнь за Победу, и есть герои, достойные награды. И надо бы руководству по спискам погибших к каждому юбилею Победы вручать медали отцам, матерям, братьям и сёстрам, внукам, в конце концов, как признательность и память об их родственнике или предке. Это какой бы эффект был!

Именно из-за этих особенностей характера Анатолия война для него – запретная тема. Только не хотелось ему из-за этого подводить внучку, а то могут попенять ей за нерадивость в выполнении задания.

– На фронте-то я был. Всю войну прошёл, – после незначительного раздумья ответил он, – но никаких немцев не убивал. Я ведь связистом был.

– А что это такое – быть связистом? – спросила Катя.

– Быть связистом – это обеспечивать возможность командирам передавать своим подчинённым приказания на дальние расстояния. Или, если требуется, узнавать по телефону, как обстоят дела и чем необходимо помочь для выполнения поставленной задачи.