Блатные псы
Шрифт:
– Мы его не беспокоили. Мы просто задали вопрос, а он не смог на него ответить. Действительно, где третья машина?
– В ремонте машина. После столкновения с джипом Кустарева в ремонте. Где у нас круглосуточный сервис? Там же они и два других джипа помыли. Где-то рядом это, где-то рядом… А зачем потребовалось мыть машины?
– Грязь с колес смывали. Лесную грязь… Надо ребят поднимать… Патрульных можно задействовать…
– Задействуем… Ты мне скажи, кто Фраера разукрасил? – Одинцов провел растопыренными пальцами по своей щеке. – Какая тигрица? И почему
– Тигрицы разные бывают, – вслух подумал Ожогин. – Могут быть чужие, могут быть свои… Могла чужая поцарапать… Юля могла, она баба резкая…
– Юля?
– Ну, Кустарева подружка… У меня даже ее телефон есть.
Ожогин набрал номер, но вскоре развел руками:
– Глухо.
– Она с ним живет? – спросил Одинцов и, не дожидаясь ответа, отправился на улицу Грибоедова.
Окна в квартире Кустарева не горели, дверь на звонок никто не открывал. Пришлось звонить его матери, объяснять ситуацию, не драматизируя ее. Диана Михайловна встревожилась, сказала, что постарается выяснить домашний адрес Юли Ерофеевой. Минут через двадцать она позвонила, назвала улицу, дом.
К этому времени Одинцов озадачил дежурные наряды, пусть поездят по округе, проверят по возможности автосервисы, где могла находиться на ремонте машина Никиткина. И оперов своего отдела поднял по тревоге. Положение чрезвычайное, поэтому обид и непониманий быть не должно…
Глава 27
Ночь – время для кошмаров. Человеку может присниться чудовище, которое поджидает его за дверью. Голос из глубины преисподней поднимает его с постели, он идет по темному коридору, открывает дверь и видит перед собой жуткое создание с рогами, клыками и горящими глазами…
Нетрудно догадаться, как будет выглядеть человек в этот момент. Нетрудно, если посмотреть на девушку, которая с ужасом таращила на Максима глаза. Она смотрела на него, как будто он и был тем самым чудовищем… Как будто ее поднял с постели не звонок в дверь, а тот самый голос из преисподней. Глядя на Максима, она не понимала, как ее угораздило открыть ему дверь.
– Спокойно, гражданка, полиция!
– А в чем, собственно, дело? – хлопая глазами, спросила она.
– Агния Петрова?
– Ну, допустим…
– Извините, что так поздно вас беспокою… Или рано? – Одинцов посмотрел на часы.
Начало шестого утра. Скорее рано, чем поздно, только вряд ли стоит вступать в дискуссию с этой бедной девушкой. Ей сейчас все равно, рано или поздно, главное, что не вовремя.
– Что вам нужно?
– Если вы не в курсе, сегодня днем пропала ваша подружка Юля Ерофеева.
Одинцов был у родителей Юли, узнал, что последние два дня она жила у них. Вроде как поссорилась с Кустаревым. Несмотря на поздний час, он поднял соседей, и, как оказалось, не зря. Одна женщина видела днем во дворе дома джип Кустарева. Его самого, правда, не видела, и как он выходил из дома, тоже. Но Максим не унывал. Его опера обходили одну квартиру за другой, спрашивали, выясняли… Кто-то сказал
– Ну, не то чтобы подружка… Сейчас мы как бы не очень дружим… Значит, все-таки пропала?
– Что значит все-таки? – вцепился в ее слова Одинцов.
– Ну, я еще подумала, что добром это не кончится…
– Если можно, поподробней.
– Ну, я видела сегодня Юлю. Она на улице стояла, я хотела ее окликнуть, а к ней машины подъехали. Одна за другой. И все одинаковые… Крутые… Я даже испугалась… А вы точно из полиции? – встрепенулась Агния.
Максим предъявил удостоверение, она попробовала вчитаться в строчки, но, похоже, не смогла этого сделать. Зато фотографию посмотрела внимательно и с оригиналом ее сравнила.
– Вы так сильно испугались? – усмехнулся он.
– Ну, солидные машины, чего уж там… Три «кирпича», все черного цвета.
– «Кирпичи» – это «Гелендвагены»?
– Ну да. У меня брат о такой машине мечтает…
– Значит, вы испугались. А Юля?
– Она нет, не испугалась. Мужчина к ней вышел, она улыбалась ему. Он даже поцеловал ее. Открыл дверь, посадил в машину…
– Этот человек? – Одинцов показал фотографию Никиткина, и девушка его узнала.
– Да, он…
– Значит, она добровольно села к нему?
– Ну да… Я бы в полицию позвонила, если бы силой…
– Она села в машину, и они уехали?
– Ну да.
– Может, за ними еще кто-то поехал?
– А кто за ними поехал? – задумалась Агния.
– Может, вы видели джип «Гранд Чероки»?
– Черный?
– Почему черный?
– Ну, черный джип был… Он у обочины стоял… Эти уехали, и джип тоже поехал… Но я не знаю, за ними он поехал или сам по себе…
– Номера, случайно, не запомнили?
– Нет, не запомнила.
– Спасибо, Агния, вы нам очень помогли.
У подъезда Максима ждали Ожогин с Ляховым. Герман подъехал не так давно и с запасом на ночь. Термос у них, кофе пьют, курят.
– Максим Львович! – Ляхов протянул свой стаканчик.
Одинцов благодарно положил руку ему на плечо, взял стаканчик, сделал пару глотков и сказал:
– Уехала Ерофеева. Вместе с Фраером уехала. Вроде бы добровольно, если Петрова не врет.
– А зачем ей врать? – глянув на окна дома, спросил Ожогин.
– Вот и я о том же… Ерофеева уехала, а Кустарев отправился за ними. Такая вот картинка…
– Вычислили его, в ловушку заманили… Значит, все-таки Никиткин?
– Он. А доказательств пока ноль…
– Место нужно обследовать, ну, где Гришу перехватили, может, что-то найдем…
– Это само собой.
– И автосервисы пробить.
– Пока ничего, – покачал головой Одинцов.
Круглосуточные автосервисы в районе практически отсутствовали, были те, которые работали допоздна, до десяти вечера. С них и нужно было начать, да и все другие захватить бы не мешало.
– Лукомора можно напрячь, – посоветовал Ожогин. – Он тут по автосервисам главный. Его «быки» в два счета пробьют – и свои сервисы пробьют, и чужие…