Бледная графиня
Шрифт:
— Возвращайтесь в лодку! — крикнул Енс Бруно. — Или мы уйдем без вас.
Угроза Енса и трагическая смерть молодого рыбака сделали свое дело: выбрав удобный момент, когда лодку Енса поднесло близко к камню, Бруно прыгнул в нее.
Еще около часа рыбаки, по настоянию Бруно, пробыли возле камней, пытаясь найти труп Франца, но безуспешно. Они в горестном молчании возвратились в деревню.
Старая нищенка Лина Трунц
— Вот видите! — вскричала она, узнав, с чем они вернулись. — Разве я не предупреждала вас?..
Бруно расплатился с рыбаками, хотя предприятие и не удалось. Дал он денег и на похороны несчастного Франца, когда спустя неделю его тело было выброшено волнами на берег далеко от Варбурга.
Прежде чем посмотреть, что за ужасная сцена разыгралась в больнице Святой Марии, вернемся в Америку, на окраину Нью-Йорка, в стоящую на отшибе гостиницу.
Мы уже знаем, что, проводив Губерта, Гаген велел затопить печку и лег спать, чтобы набраться сил перед отъездом в Европу.
Джон Ралей надеялся, что сон этот для его постояльца станет вечным.
Было десять часов вечера, когда Гаген, погасив лампу, лег в постель. В доме стояла тишина. Приятное усыпляющее тепло охватило Гагена, и почти в ту же минуту он уснул, побежденный усталостью. Однако сон его продолжался недолго. Вдруг он почувствовал, что просыпается под влиянием какого-то неясного и тяжелого ощущения. Ему казалось, что его душат. К счастью, Гаген проснулся вовремя и еще не успел как следует вдохнуть угара. Он не потерял сознания, и в нем остались еще силы, чтобы понять грозившую ему опасность и подняться.
Голова разламывалась от боли, и он едва держался на ногах. Гаген готов был вот-вот потерять сознание, но инстинкт самосохранения взял верх. Надо было срочно выйти вон из этой комнаты, из этого дома на свежий воздух. Но в то же время Гаген догадывался, что выйти надо незамеченным, ибо, понимал он, угар не был случайностью и ему грозит смертельная опасность, останься он дольше в этом доме.
Не зажигая свечи и осторожно двигаясь, Гаген пробрался к двери в соседнюю комнату и прислушался — все было по-прежнему тихо. Время для бегства было подходящее.
Собрав только самые необходимые вещи, Гаген вышел и начал осторожно спускаться по лестнице.
Он уже добрался до прихожей, когда снаружи послышались чьи-то голоса. Дверь отворилась, и вошел Джон Ралей в сопровождении какого-то господина. Голос последнего показался Гагену знакомым, но времени для воспоминаний и раздумий не оставалось. Доктор едва успел скрыться под лестницей.
На его счастье, было темно. Только хозяин дома нес под полой маленький потайной фонарь.
Разговор прекратился. Пришедшие начали осторожно подниматься по лестнице. Ралей приоткрыл свой фонарь, освещая ступени. Лица идущих оставались по-прежнему в тени, хотя Гагену очень хотелось узнать, кто же был рядом с Ралеем. Очень уж голос незнакомца напоминал ему голос Митнахта.
И Гаген не ошибся: следом за хозяином гостиницы шел Митнахт.
Джон Ралей не успел порыться в вещах Гагена, поэтому приход бывшего управляющего оказался явно некстати.
— Иностранец еще наверху? — спросил Митнахт.
— Да, сэр, он, кажется, лег спать.
— Мне бы надо переговорить с ним.
— Да, сэр, я знаю, что вы хотите ему сказать… Через полчаса было бы уже поздно, а пока рановато…
— Как это понимать? — удивился Митнахт.
— Иностранец приказал истопить печку в своей спальне, а она плоха — легко можно угореть.
Митнахт искоса взглянул на странного хозяина.
— Стало быть, он может угореть?
— Очень возможно. Он сам того хотел.
— Так пойдемте быстрее!
— Я боюсь, сэр, что теперь уже поздно…
— Но кто же вас просил это делать?
— Сам иностранец, сэр, и никто другой. Но я надеялся, сэр, что вы останетесь довольны. Ведь, насколько я помню, вы жаловались, что не можете жить с ним вместе. Но давайте подождем еще четверть часа…
— Кто просил вас мешать мне? — раздраженно сказал Митнахт. — Разве я не говорил вам, что сам приду свести с ним счеты?
— Я думал оказать вам услугу, сэр, — стал оправдываться Ралей. — Я не думал, что вам это будет неприятно.
— Давайте посмотрим, что с ним.
— Как вам будет угодно, — сказал Ралей. — Тише, сэр! Осторожней! — предупредил он, провожая Митнахта в прихожую. — Дайте мне руку. На лестнице совсем темно.
Оба медленно и осторожно поднялись по лестнице и очутились перед комнатами Гагена.
— Откройте дверь! — приказал Митнахт.
Ралей толкнул дверь, которая была только притворена, и Митнахт сразу же почувствовал тяжелый запах угара. Ралей поднял фонарь и начал поспешно оглядывать комнату, ища прежде всего знакомую сумку. Ее нигде не было видно.
— Посветите-ка туда, — указал Митнахт на полуоткрытую дверь в спальню.