Бледная графиня
Шрифт:
— Возвращайтесь в лодку! — крикнул Енс Бруно. — Или мы уйдем без вас.
Угроза Енса и трагическая смерть молодого рыбака сделали свое дело: выбрав удобный момент, когда лодку Енса поднесло близко к камню, Бруно прыгнул в нее.
Еще около часа рыбаки, по настоянию Бруно, пробыли возле камней, пытаясь найти труп Франца, но безуспешно. Они в горестном молчании возвратились в деревню.
Старая нищенка Лина Трунц
— Вот видите! — вскричала она, узнав, с чем они вернулись. — Разве я не предупреждала вас?..
Бруно расплатился с рыбаками, хотя предприятие и не удалось. Дал он денег и на похороны несчастного Франца, когда спустя неделю его тело было выброшено волнами на берег далеко от Варбурга.
Прежде чем посмотреть, что за ужасная сцена разыгралась в больнице Святой Марии, вернемся в Америку, на окраину Нью-Йорка, в стоящую на отшибе гостиницу.
Мы уже знаем, что, проводив Губерта, Гаген велел затопить печку и лег спать, чтобы набраться сил перед отъездом в Европу.
Джон Ралей надеялся, что сон этот для его постояльца станет вечным.
Было десять часов вечера, когда Гаген, погасив лампу, лег в постель. В доме стояла тишина. Приятное усыпляющее тепло охватило Гагена, и почти в ту же минуту он уснул, побежденный усталостью. Однако сон его продолжался недолго. Вдруг он почувствовал, что просыпается под влиянием какого-то неясного и тяжелого ощущения. Ему казалось, что его душат. К счастью, Гаген проснулся вовремя и еще не успел как следует вдохнуть угара. Он не потерял сознания, и в нем остались еще силы, чтобы понять грозившую ему опасность и подняться.
Голова разламывалась от боли, и он едва держался на ногах. Гаген готов был вот-вот потерять сознание, но инстинкт самосохранения взял верх. Надо было срочно выйти вон из этой комнаты, из этого дома на свежий воздух. Но в то же время Гаген догадывался, что выйти надо незамеченным, ибо, понимал он, угар не был случайностью и ему грозит смертельная опасность, останься он дольше в этом доме.
Не зажигая свечи и осторожно двигаясь, Гаген пробрался к двери в соседнюю комнату и прислушался — все было по-прежнему тихо. Время для бегства было подходящее.
Собрав только самые необходимые вещи, Гаген вышел и начал осторожно спускаться по лестнице.
Он уже добрался до прихожей, когда снаружи послышались чьи-то голоса. Дверь отворилась, и вошел Джон Ралей в сопровождении какого-то господина. Голос последнего показался Гагену знакомым, но времени для воспоминаний и раздумий не оставалось. Доктор едва успел скрыться под лестницей.
На его счастье, было темно. Только хозяин дома нес под полой маленький потайной фонарь.
Разговор
И Гаген не ошибся: следом за хозяином гостиницы шел Митнахт.
Джон Ралей не успел порыться в вещах Гагена, поэтому приход бывшего управляющего оказался явно некстати.
— Иностранец еще наверху? — спросил Митнахт.
— Да, сэр, он, кажется, лег спать.
— Мне бы надо переговорить с ним.
— Да, сэр, я знаю, что вы хотите ему сказать… Через полчаса было бы уже поздно, а пока рановато…
— Как это понимать? — удивился Митнахт.
— Иностранец приказал истопить печку в своей спальне, а она плоха — легко можно угореть.
Митнахт искоса взглянул на странного хозяина.
— Стало быть, он может угореть?
— Очень возможно. Он сам того хотел.
— Так пойдемте быстрее!
— Я боюсь, сэр, что теперь уже поздно…
— Но кто же вас просил это делать?
— Сам иностранец, сэр, и никто другой. Но я надеялся, сэр, что вы останетесь довольны. Ведь, насколько я помню, вы жаловались, что не можете жить с ним вместе. Но давайте подождем еще четверть часа…
— Кто просил вас мешать мне? — раздраженно сказал Митнахт. — Разве я не говорил вам, что сам приду свести с ним счеты?
— Я думал оказать вам услугу, сэр, — стал оправдываться Ралей. — Я не думал, что вам это будет неприятно.
— Давайте посмотрим, что с ним.
— Как вам будет угодно, — сказал Ралей. — Тише, сэр! Осторожней! — предупредил он, провожая Митнахта в прихожую. — Дайте мне руку. На лестнице совсем темно.
Оба медленно и осторожно поднялись по лестнице и очутились перед комнатами Гагена.
— Откройте дверь! — приказал Митнахт.
Ралей толкнул дверь, которая была только притворена, и Митнахт сразу же почувствовал тяжелый запах угара. Ралей поднял фонарь и начал поспешно оглядывать комнату, ища прежде всего знакомую сумку. Ее нигде не было видно.
— Посветите-ка туда, — указал Митнахт на полуоткрытую дверь в спальню.