Бледная графиня

Борн Георг Фюльборн

Лили уже начала задыхаться. Грудь ее ходила ходуном и кровь прихлынула к голове. Но страх и ненависть подгоняли ее: она знала, что погибнет, если попадет в руки этому человеку, охваченному похотью. В тот раз, во время их злополучного побега, ей удалось уберечься от него только потому, что он боялся ее криков о помощи. Но тогда вокруг были люди, теперь же она совсем одна. Вокруг — ни души. Напрасно и надеяться — никто не услышит ее криков.

Еще несколько минут — и она уже не в состоянии будет бежать. Шаги Гедеона слышались совсем рядом,

она чувствовала позади его горячее дыхание. Из уст ее вырвался отчаянный вопль о помощи…

— Зачем ты кричишь, мое сокровище? — насмешливо говорил Гедеон прерывистым голосом, разгоряченный от бега. — Или ты воображаешь, что тебя кто-нибудь услышит? Лучше остановись и покорись своей участи.

Лили почувствовала, как Самсон схватил ее за платок. Она сбросила платок с себя и побежала дальше. Но все старания были напрасны. Гедеон Самсон догнал ее и притянул к себе с торжествующим смехом.

— Ну, будь умницей, — сказал он. — Ты должна стать моей! Пошли со мной.

— С вами? Куда? — задыхаясь, спросила Лили.

— Куда же как не в замок, мое сокровище. Я сам живу в замке, туда же отправишься и ты.

— В замок? Никогда! — воскликнула Лили и снова попробовала вырваться.

Но сопротивление ее было тут же пресечено. Гедеон легко поднял Лили на руки и понес. Она еще пыталась отбиваться. Он дважды едва не уронил ее, пряча лицо от ее кулачков у нее же на груди.

Куда нес он ее? Она не верила ни одному его слову. Где жил он сам? Как мог попасть сюда?..

Снова отчаянно позвала она на помощь, и крик ее далеко разнесся в тишине.

Но на этот раз, очевидно, она была полностью в его власти. Спасения ждать было неоткуда. Силы оставили Лили. Она больше не в состоянии была сопротивляться.

XVII. ЯД

Графиня прекрасно осознавала, какую ужасную опасность для нее таит решение анатомировать труп графа, но ничем не показывала своего беспокойства.

Несколько дней спустя после изъятия из склепа труп вернули, но тут же, в присутствии химика Польмана, вскрыли и гроб графини. Камилла не присутствовала при этом, отправив туда вместо себя капеллана, который и сообщил ей подробности.

С того самого вечера, когда ей нанесли визит прокурор с Гагеном, графиня приказала горничной ночевать рядом со спальней, поскольку, как объяснила сама, чувствовала себя нехорошо. И теперь в ее спальню можно было пройти только через маленькую комнатку, где горничная стерегла свою госпожу. Кроме того, на случай, если бы пришлось посылать за доктором, лакею Максу было приказано день и ночь находиться в ближайшей передней. Установив двойной заслон, графиня немного успокоилась и стала ждать развития событий.

Прошло около недели после визита прокурора. И однажды к замку

подъехала карета. Это снова был прокурор, но с ним, вместо Гагена, — судебный стряпчий и химик Польман.

Графиня гневно нахмурилась и вызвала Макса.

— К нам приехали, — сказала она. — Объясните этим господам, что я нездорова и сегодня не смогу их принять.

Лакей ушел, а Камилла стала прислушиваться, о чем он с ними говорит.

Однако через несколько минут Макс вернулся.

— Что еще? — недовольно спросила графиня.

— Господин прокурор велели сказать, что речь идет о таком важном известии, что его никак невозможно откладывать.

Графиня быстро прошла в приемную, и следы гнева так и остались на ее лице. Посетители поклонились, а прокурор сделал несколько шагов навстречу графине. Но прежде чем он успел раскрыть рот, она сама заговорила — резко и взволнованно:

— Ваши посещения, господа, стали для меня очень утомительными. Я бы просила вас закончить все ваши дела в моих имениях сегодня же.

— Вы несправедливы, графиня! — спокойно возразил прокурор. — Мы только исполняем наш долг: мы обязаны известить вас о результатах известных вам исследований.

— Мы приехали сюда не по своей прихоти, а по насущной необходимости, — поддержал коллегу и стряпчий Шмидт. — Мы и так постарались сделать все так, чтобы вам было удобней.

— Прошу вас, все, что необходимо, сообщить мне сегодня, — холодно повторила графиня, жестом указывая на кресла и садясь сама. — Мои нервы не настолько крепки, чтобы спокойно относиться к этим неслыханным экспериментам.

— А между тем, графиня, должен сообщить вам, что наши предположения, о которых в прошлый раз мы говорили, вполне подтвердились, — сказал прокурор. — И, как ни тяжело для вас все это, я надеюсь, что вы не откажете нам в содействии, узнав подробности, которые сейчас расскажет вам господин стряпчий.

— Нами было произведено нечто вроде предварительного следствия, — начал Шмидт. — Выяснилось, что мы имеем дело с явным преступлением. Правда, пока не ясно, кто преступник. И для того, чтобы найти его, мы и обращаемся к вам с просьбой сообщить нам все, что вам известно касательно этого дела. Нередко незначительная деталь, пустое, на первый взгляд, обстоятельство ведут к разгадке.

— Продолжайте, сударь. Я со своей стороны постараюсь рассказать вам все, что об этом знаю, — сказала графиня.

— Опытный химик господин Польман сообщит нам о результатах проведенных им анализов. — Шмидт сделал жест в сторону ученого.

Но едва Польман начал свой рассказ, как графиня взволновалась и нервно попросила:

— Прошу вас пощадить меня и избавить от этих ужасных описаний. Скажите мне коротко лишь о результатах.