Блеск алмазов и коварство
Шрифт:
— Вы узнали мужчину? Это был Стариков? — спросил я.
— Не хочу наводить на него поклёп. В это время смеркалось. Я различил только силуэт мужчины, — промычал он.
Я поднялся со стула. — Пойдём, покажешь, где это было?
Лодочник встал, его слегка качало. — Пошли.
Мы вышли из конторы и по набережной двинулись к тому месту. Пройдя метров двести, лодочник рукой показал обрывистый берег, с которого по его словам мужчина сбросил тяжёлый груз. Далее мы прошли ещё метров пятьдесят и приблизились к границе лесного массива.
— Вот это дерево, — произнёс Петрович.
Я нагнулся и стал внимательно всматриваться на поверхность травяного покроя, пытаясь обнаружить следы. Там были видны несколько отчётливых отпечатков копыт.
— Всё верно, — сказал я. —
Лодочник повёл меня по терренкуру вглубь леса. Когда мы прошли метров триста и перешли небольшой каменный мостик через ручеёк, он обратил моё внимание на тропинку, уходящую резко в сторону. Среди густой высокой травы, лесная стёжка была едва видна.
— Вот это и есть тропа, по которой ушёл тот человек, — сказал он. — Здесь напрямую около двух километров до фермы Старикова.
Я прошёл по тропе и сразу отыскал следы копыт. Они были немного притоптаны. — Пора возвращаться, — сказал я.
Мы вышли из леса. Я огляделся вокруг, но Юдина так и не обнаружил: "Хорошо спрятался", — подумал я.
Я поблагодарил Петровича за ценную информацию. Мы немного поболтали, а затем расстались.
Юдин догнал меня в коридоре главного корпуса. И я тут же изложил ему всё то существенное, что рассказал мне лодочник. Мы решили немедленно идти на ферму коротким путём.
Выйдя на улицу, мы двинулись к лесному массиву, а вскоре подошли к тропе, ведущей в хозяйство Старикова. Юдин тщательно осмотрел дорожку. — След не отчётливый, но различим, — изрёк он как настоящий следопыт.
Мы зашагали по тропе, по которой два дня назад медленно двигалась лошадь, оставляя как бы извилистую цепочку следов. Просёлочная дорожка петляла, обходя лощины и возвышенности. Лес состоял из деревьев смешанных пород: хвойных и лиственных. В некоторых местах попадалась неровная бугристая тропа, петляющая среди каменных завалов, покрытых землёй. Здесь след местами был почти не виден. Кое-где тропа сильно заросла, приходилось идти осторожно, чтобы не обжечься борщевиком. Постепенно тропа поворачивала налево, впереди был виден подъём. Мы стали подниматься и вскоре оказались на большой поляне. Здесь практически заканчивалась зона леса, за исключением отдельных деревьев удалённых друг от друга на небольшое расстояние. Прямо перед нами возникли строения. По-прежнему колыхались на ветру овсяные колосья. А на пастбище я уже не увидел силуэтов лошадей, по-видимому, их загнали в конюшню.
— Похоже, это и есть ферма Старикова, — произнёс Юдин.
— Она самая, — сказал я, окидывая глазами знакомые строения и остальной пейзаж.
Мы прошли вперёд и, спрятавшись за пушистой ёлкой, остановились в десяти метрах от конюшни. Наши взоры были устремлены туда, но там никого не было.
Я приблизился к конюшне и встал за угол. Я решил рискнуть и проникнуть внутрь. Для этого мне надо было пересечь открытое пространство метров пятьдесят и добраться до входной двери. Я надеялся, что там никого не будет, потому что было четверть десятого вечера. В это время все отдыхают и смотрят новостную программу. Я рассчитывал найти там что-нибудь, что указывало бы на посещение Фомина. Я ждал подходящего момента. Напряжение нарастало. В тот момент, когда внутренние эмоции зашкалили, я метнулся туда что было сил. Когда я рванул дверь на себя и очутился внутри, то столкнулся нос к носу с владельцем фермы. Увидев меня внезапно выросшим из под земли, Стариков открыл было рот, желая что-то сказать, но мне пришлось его опередить.
— За что вы убили Фомина? — с раздражением выкрикнул я.
Стариков был ошеломлён. Похоже, я застал его врасплох. Он промычал что-то невнятное и схватился за сердце, медленно оседая на пол. Я подхватил его и повёл к открытой двери комнаты, где помог опуститься на тахту. Трясущимися руками он достал из кармана таблетку и сунул под язык. Затем принял горизонтальное положение. Его бледное лицо не выражало ничего хорошего.
— Вам вызвать скорую помощь? — спросил я.
— Не надо, — ответил он. — Они заставят ехать в больницу, а я не хочу, много работы. У меня бывает такое, но потом проходит.
— Ну как хотите, — буркнул я и решил добиться момента истины.
— Итак, Фомина вы ударили по голове, затем отвезли к пруду и утопили, — как можно мягче сказал я глядя ему в глаза.
Он отвёл взгляд и уставился в потолок.
— Зачем вы это сделали? — спросил я.
Он молчал.
— Есть свидетель, который видел вас, когда вы бросали тело Фомина в пруд, — произнёс я.
Он хотел было приподняться, но бросив попытку, еле-еле выговорил:
— Это всё они… простите…
— Кто эти люди? — наклонившись к нему, спросил я.
Фермер молчал. Его взгляд был устремлён в мою сторону. Зрачки не реагировали. Его лицо застыло. Я взялся за запястье, но пульс не прощупывался. Стариков скончался.
Теперь я был ошеломлён. Я лихорадочно соображал: как мне поступить? В экстремальных ситуациях мой мозг работал почти как компьютер. Я мгновенно проанализировал все последствия: плюсы и минусы. А "компьютер" мне подсказывал, что надо быстрее уносить ноги, но прежде отыскать улики. Мне вспомнились слова следователя, что смерть Фомина наступила от удара по голове чем-то тяжёлым. Я подумал, что его вполне могли ударить где-то здесь, а уж потом отвезти и утопить. Я приступил к поиску и начал обшаривать все углы комнаты, заглянул во все ниши и щели и нашёл… Кусок ржавой трубы закатился под старую тумбочку. Впопыхах его бросили на пол, а потом забыли. На ней были следы крови и частицы волос. Осмотрев, я аккуратно взялся за торцы трубы и положил на видное место.
На письменном столе стоял стационарный телефон. Тут же на стене был приклеен лист со списком и номерами основных абонентов района. На первой строчке указан номер телефона полиции. Я позвонил дежурному и попросил, чтобы прислали следователя, объяснил причину.
Я не хотел, чтобы местная полиция знала, что я занимаюсь частным расследованием по этому уголовному делу, во-первых, это незаконно, во-вторых, об этом станет известно полковнику Вихрову. А его предупреждения я хорошо запомнил. Поэтому я назвался вымышленной фамилией.
После этого я вышел из комнаты, но меня раздирало любопытство. Кто те люди, которые заставили Старикова пойти на преступление? Я решил осмотреть помещение конюшни, чтобы найти там хоть какие-то признаки, указывающие на них. По коридору я прошёл в сторону двери, за которой начиналась конюшня. Я увидел центральный проход, по обеим сторонам которой располагались денники. В них стояли лошади разных мастей. Я медленно двинулся по проходу, внимательно осматривая всё на своём пути. Мой взгляд остановился на жеребце вороно-чалой масти. Я залюбовался им, этим немного отвлёкся и вдруг непроизвольно вздрогнул, услышав позади себя подозрительный шорох. Не успел я повернуться, как чья-то мускулистая волосатая рука обхватила меня за горло, и в то же время костлявое колено упёрлось мне в поясницу. Я сразу же сообразил, что мужчина достаточно силён, возможно, даже сильнее меня. К счастью, мне были известны элементарные приёмы классической борьбы, которые я усвоил на занятиях по физподготовке, когда служил в полиции. Чтобы избавиться от такого захвата, существует лишь один способ: абсолютно расслабиться. Мои ноги подкосились, и я упал на деревянный пол. Одновременно с этим я выгнул спину и приподнял своего врага. Я слышал, как он тихо выругался, но его хватка не ослабла. Я попытался перекинуть его через голову, но для меня он был слишком тяжёл. В итоге я соскользнул по мокрому полу, и он, вцепившийся в меня как клещ, упал вместе со мной. Очутившись на полу, он слегка ослабил свою хватку, и я воспользовался этим, чтобы схватить его за горло. Потом повернулся и нанёс удар в подбородок. Голова его откинулась в сторону. Пока он приходил в себя. Я начал подниматься. Больше всего я боялся, что он начнёт кричать — звать на помощь. Я решил ретироваться и шагнул в сторону дверей, но он сделал подсечку и я вновь очутился на полу. В правой руке у него сверкнул нож. Чтобы избежать удара, я метнулся в сторону. Лезвие всё же задело меня. Он попытался вновь ударить меня, но вовремя появившийся Юдин нанёс сокрушительный удар ему по голове. Нож отлетел в сторону, а его тело приняло неподвижное состояние.