Блеск презренного металла
Шрифт:
— Это потому что у меня течет кровь, — простодушно объяснила она.
— Нет, я обратила на тебя внимание раньше, — сказала я. — Когда ты переходила улицу…
— Почему? — без особого интереса спросила девушка.
— Не знаю, как у вас в Каратае, а у нас так улицы не переходят, — строго заметила я. — Может быть, ты не заметила, но в городе Тарасове очень интенсивное движение. Тебя могли задавить насмерть.
— Я всегда перехожу здесь улицу, — равнодушно пояснила собеседница. — Еще когда я здесь жила…
— Ты жила в Тарасове? — удивилась я. — На этой самой улице?
— Конечно, — ответила
— Ну, тем более, — заметила я уже не так убежденно. — Тем более ты должна вести себя осторожнее.
— Почему осторожнее? — не поняла девушка. — Со мной ничего плохого случиться не может!
— Меня радует такая уверенность, — иронически сказала я. — Но, по-моему, кое-что уже случилось, тебе не кажется?
— Я не заметила, — ответила девушка и, по-видимому, совершенно искренне.
После этого заявления у меня уже не оставалось никаких сомнений — моя новая знакомая нуждается в опеке, иначе она не то что до Каратая — до вокзала не доберется. Конечно, времени было жаль, но что такое один потерянный день, когда речь идет о человеческой жизни? В том, что вопрос стоит именно так, я уже нисколько не сомневалась. Девчонка не могла отвечать за свои действия, и ее следовало передать в надежные руки. Для начала нужно попробовать хотя бы узнать ее адрес.
— Ладно, — сказала я добродушно. — Хватит об этом. Давай познакомимся. Меня зовут Ольга Юрьевна. А тебя как?
Она растерялась, словно мой вопрос был невероятно сложным. Для ответа ей потребовалось не менее десяти-пятнадцати секунд. Может быть, у нее были причины помалкивать, но мне показалось, что она попросту забыла собственное имя. Наконец после некоторого колебания она назвалась:
— Аглая…
— Редкое имя! — заметила я, не вполне уверенная, что девушка ничего не перепутала. — Ну что ж, Аглая так Аглая! Очень приятно! Пойдем теперь со мной, я отвезу тебя к себе на работу, а по дороге мы с тобой поговорим, ладно?
Наверное, если бы я не взяла ее решительно за руку, она бы так и не двинулась с места. Но под некоторым нажимом она это сделала, и мы вдвоем направились к выходу из сквера. На нас оборачивались, с любопытством рассматривая исцарапанное лицо Аглаи, и мне хотелось побыстрее добраться до моего автомобиля, который был припаркован на другой стороне проспекта.
Разумеется, улицу мы пересекли по правилам — воспользовавшись подземным переходом. Аглая отнеслась к этому так же равнодушно, как вообще она относилась ко всему, что с ней происходило. Удивительно неприхотливая попалась девушка! Я бы сказала — неприхотливая до самозабвения. Такая запросто может стать игрушкой в руках любого негодяя. Возможно, уже стала. Я, конечно, не могла считать себя экспертом в этой области, но уж очень состояние моей новой знакомой смахивало на наркотический транс.
— А как твоя фамилия? — спросила я у Аглаи.
— У меня теперь нет фамилии, — просто сказала она.
Ну все, приехали, подумала я, — фамилии нет, вместо документа билет на электричку, адрес наверняка тоже не известен… Что мне делать с этой юной бомжихой? Зря я с ней связалась, наверное. Но ведь пропадет девчонка… Ах это неистребимое желание исправить все грехи нашего мира!
Мы поднялись
Мне казалось, что сходство двух машин вызовет у девушки неприятные ассоциации, поэтому старалась изо всех сил сгладить этот момент, используя для этого все подручные средства — улыбку, мимику и ободряющие взгляды. Мне казалось, что подобным образом удастся настроить Аглаю на более оптимистический лад. Но то, что я в следующую минуту услышала от нее, просто повергло меня в легкий шок.
Собственно, сначала она вообще помалкивала и все пыталась навести некоторую чистоту на свои руки, для чего с упорством, достойным лучшего применения, обтирала их время от времени о полы своей многострадальной курточки. На автомобиль же она если и смотрела, то с интересом не большим, чем если бы перед ней был, например, булыжник.
При этом ассоциации у нее действительно возникли, но они оказались столь неожиданными и причудливыми, что мой жизненный опыт не давал возможности в них проникнуть. Когда я распахнула перед ней дверцу «Лады» и предложила садиться, Аглая вдруг страдальчески сморщилась и заявила — негромко, но убежденно:
— На тачке в храм света не доберешься! — вот что она сказала.
Глава 2
Казалось, мне ли, столько лет проработавшей в журналистике, удивляться языковым контрастам, сочетанию высокого и низкого? И тем не менее непринужденность, с какой Аглая пристегнула к вульгарному слову «тачка» неизвестно откуда взявшееся торжественное словосочетание «храм света», произвела на меня огромное впечатление. Боюсь, в этот момент я даже открыла от неожиданности рот и с четверть минуты его не закрывала. К счастью, Аглая не заметила моей реакции, а вскоре мне удалось взять себя в руки.
— Ну, ладно, садись! — окрепшим голосом сказала я своей спутнице. — Насчет храма ты, безусловно, права, но я, честно говоря, на него и не претендую… Пока я собираюсь предложить тебе самый банальный маршрут — мы поедем в редакцию, где я работаю, а в храм света ты будешь добираться сама — известными тебе способами, ладно?
— Способ бывает только один, — серьезно и вдохновенно сказала вдруг Аглая. — Надо каждый день отрешаться и петь мантры…
И опять меня поразило деловито-вульгарное построение фразы. Каждый день отрешаться — это звучало почти так же гордо, как «утренняя гимнастика».
— Надо, надо отрешаться по утрам и вечерам… — пробормотала я себе под нос. А моя новая знакомая, оказывается, с большущим прибабахом. Здесь одним психиатром не обойдешься — здесь желателен целый штат психологов. Похоже, она из какой-то секты.
— Знаешь что, — предложила я. — Давай мы поговорим об этом по дороге! Если честно, в редакции меня давно ждут, а телефон я забыла с собой взять… Поэтому прыгай на переднее сиденье, и поедем! А ты мне расскажешь, что там у тебя с храмом… Ну, и вообще о своей жизни — если это не секрет, конечно…