Blind Jealousy. Part 1. Love triangle
Шрифт:
– Я поговорил с Кариной, – Соня вздрогнула и снова повернулась к блондину. Её губы чуть приоткрылись, когда пальцы Матвея заскользили по её щеке. – Мы не ругались, а спокойно всё обсудили. Конечно, ей тяжело, но она сможет меня простить. И тебя тоже, если ты, наконец, найдёшь в себе силы и поговоришь с Давыдовой. Она уже косится на тебя, как на психическую, – малышка попыталась опустить голову, но Круглов придержал её за подбородок.
– Я не готова, Матвей. Я клянусь, мне так страшно, – она не могла опустить голову, потому просто прикрыла глаза, проваливаясь в спасительную темноту. – У меня внутри всё переворачивается просто, и живот сводит от волнения, каждый
Соне не удалось договорить, потому что она была бесцеремонно перебита.
– Когда я нахожусь рядом с тобой? – низким голосом насмешливо спросил Круглов, прижимаясь своим лбом к её лбу. Играть в соблазнителя он умел искусно. – Могу сказать, что это взаимно, котёнок. Когда ты здесь, внутри меня словно что-то поднимается от удовольствия. И не только внутри…
Эти откровенные намёки были неуместны, но немного расслабляли Соню, заставляли отвлечься, а именно это и было нужно блондину.
– Я не про это, Матвей, – сердиться на него не было сил, все эмоции, казалось, она тратила на свои переживания. На те диалоги с Кариной, что разыгрывала в своей голове. – Каждый раз, когда я думаю о предстоящем разговоре с рыжей, у меня начинается истерика.
Матвей чуть нахмурил брови и убрал пальцы с её подбородка. Он стоял всё так же близко, впрочем, не вжимая её тело в стенку кабинки.
– Не разочаровывай меня, девочка. Я всё ещё верю, что ты сильная, и будешь решать свои проблемы, а не пытаться от них убежать, – его губы дотронулись до её губ всего на мгновение, но этого было достаточно для того, чтобы по коже девчонки побежали мурашки. – Стараться ведь есть ради чего? Хотя бы ради того, чтобы я каждый день мог заставлять тебя стонать от моих поцелуев.
Матвей покинул стены женской уборной в следующее мгновение. Ему не обязательно было видеть реакцию Весниной, чтобы понять: его слова стали хорошим толчком к действиям. И он был прав.
Именно в этот момент Соня почувствовала в себе силы объясниться с подругой.
========== Глава 9 ==========
Веснина была рада, что позвонила Карине и сообщила о своём визите заранее. Конечно, больше половины разговора, который длился меньше минуты, она просто молчала и тяжело вздыхала, продолжая терзаться чувством вины, но всё же под конец смогла выдавить из себя пару слов о том, что заскочит к Давыдовой через пару часов после художественной школы. К удивлению брюнетки Карина отреагировала более чем спокойно, даже как-то радостно (возможно, Соне показалось), словно сама уже долгое время ждала звонка своей подруги.
Даже в мыслях Соня никогда не называла Карину бывшей подругой, надеясь, что это клеймо никогда не будет относиться к ним.
Рыжая впустила Соню в квартиру, поприветствовав её осторожным кивком.
К слову, после неприятного инцидента она оправилась достаточно быстро. Первые пару дней она оплакивала предательство собственной подруги и Матвея, но спустя ещё несколько суток снова всецело принадлежала своей яркой влюблённости, которая длилась уже порядочное количество времени. О том, что предметом её воздыхания вот уже второй год является их классный руководитель – Дмитрий Алексеевич Воронов, девчонка рассказала только Матвею, совсем недавно, когда они вместе выгуливали Сэма и просто разговаривали по душам. Карина была уверена, что они останутся друзьями, просто потому что… они, кажется, всегда ими были, просто решили временно поиграть в чувства, хотя сама Карина назвала бы это взаимовыгодным сотрудничеством.
Давыдова отвлекалась от Дмитрия.
Матвей пробовал становиться серьёзным.
А еще они поддерживали физическое здоровье друг друга, но этот момент может быть упущен, потому что, кажется, рыжая уже давно не желала видеть Матвея в своей постели, так же как и он её.
Вся эта история выглядела со стороны отвратительно. Быть её участником было и того хуже. Но как бы мерзко ни поступила с Кариной Соня, какой бы дикой ни казалась измена Матвея, терять этих людей, которые уже стали неотъемлемой частью её жизни, рыжая не хотела.
Она была рада, что с Кругловым они поговорили и пришли к общему мнению о том, что их отношения явно изжили себя. С каким-то внутренним упрёком Карина поняла, что всегда знала о том, что не влюблена в Матвея, в отличие от него самого. О том, что та страсть, которая, было, накрыла их обоих в своё время, далека от чего-то действительно трепетного и настоящего, он не знал, и лишь влюбившись в Соню и сравнив для себя эти чувства, Круглов мог с уверенностью сказать, что любил он лишь однажды.
И Карина искренне надеялась, что глагол «любить» никогда не будет использован в сторону Весниной в прошедшем времени. Матвей, рыжая была убеждена, искренне любил Соню – это можно было видеть в его глазах. Он любит её, кажется, с каждой минутой всё сильнее, потому что теперь на уроках даже не отвлекается на замечания своего друга, лишь смотрел на темноволосую малышку: Карина заметила. Давыдова знала, Круглов будет любить её ещё больше, потому что этот человек способен испытывать сумасшедшие эмоции и отдаваться без остатка. И в этом Веснина была ему под стать.
Они оба на публике были не сами собой. Образ холодного принца прочно был закреплён за Матвеем, а то, что маленькая брюнетка ужасная хохотушка и порой просто сумасшедшая девчонка, мало кто знал.
В последнее время вечно улыбающаяся Соня стала просто олицетворением вселенской печали. Она погрузилась с головой в учебники, не позволяла себе ни с кем разговаривать, отталкивала Круглова и даже не поднимала глаз на рыжую (это она, к слову, тоже заметила), словно наказывая себя таким образом за совершенный проступок.
Давыдова была чертовски счастлива оттого, что Веснина всё же переборола себя и пришла. Им нужен был этот разговор. Обеим.
– Я не знаю, с чего начать, – совсем тихо прощебетала брюнетка, присаживаясь на краешек кровати в комнате Карины. Для Сони то, что Давыдова привела ее сразу в комнату, на свою личную территорию, а не пожелала разговаривать в просторной гостиной или на кухне, уже многое значило. – Я так виновата перед тобой, что мне даже стыдно смотреть тебе в глаза сейчас.
– Не смотри, – с улыбкой ответила рыжая и села рядом со своей подругой, принявшись рассматривать её профиль и чуть вздёрнутый нос. – Хотя стыдиться тебе нечего, скорее наоборот. Ты должна гордиться собой: я знаю, тебе не просто было решиться на этот разговор. Похоже, девушке, которая со средней школы серьёзно влюблена в парня подруги, но всё равно продолжает молчать о своих чувствах, вообще сложно принимать серьёзные решения.
– Когда я влюбилась в него, он еще не был твоим молодым человеком, – осторожно возразила Веснина, разглядывая собственные ногти.
– Я знаю. Просто не понимаю, почему ты никогда мне не говорила об этом. Мы ведь почти всем друг с другом делимся, странно, что это ты от меня утаила, – Карина осеклась, потому что именно такую же информацию утаивала от Сони, сама не зная причины. Просто в собственном коконе иногда переживать некоторые вещи проще, чем выслушивать советы от других. Но рыжая из этого кокона уже выбралась, поговорив с Кругловым. А вот Весниной это пока тяжело давалось.