Blind Jealousy. Part 1. Love triangle
Шрифт:
– Мне просто надоело твоё враньё, – Давыдова закинула свою сумку на плечо и повела бровью. – Я же вижу, что что-то не так. Я не глупая, Матвей.
– Я знаю, Карин. Но я не понимаю, чего ты от меня хочешь, – в его голосе сквозила усталость. Соне вдруг подумалось, что Круглову, наверное, тоже сейчас тяжело. Возможно, он и сам запутался, но никто не даёт ему однозначных ответов на его вопросы.
– Я хочу, чтобы ты перестал постоянно отвечать «всё в порядке» и честно сказал, что происходит. Конечно, я далеко не идеальная девушка, у самой скелетов в шкафу дохрена, но я имею право знать, что случилось! У меня в последнее время складывается впечатление, что мы стали абсолютно чужими друг
Слёзы совсем неожиданно потекли из глаз, Веснина всеми силами старалась не всхлипнуть, чтобы не выдать себя.
– Всё в порядке, рыжая, – Матвей пытался сгладить конфликт, но эта фраза была для Давыдовой, как красная тряпка для быка.
– Да пошёл ты, Круглов, – резко бросила рыжая и поднялась по лестнице на следующий этаж.
Соня затаила дыхание, когда вдруг заметила, что Матвей смотрит прямо на неё через отражение в зеркале. Он чуть склонил голову в бок и улыбнулся. Как-то совсем устало и равнодушно. Словно ему уже было плевать на всё, что происходит вокруг. Круглов кивнул головой в сторону лестницы наверх, словно приглашая последовать за собой.
Они вместе поднялись на последний этаж и прошли к одному укромному месту, которое находилось под лестницей на крышу школы. За всё время обучения в этой школе Соня здесь ни разу не была, но вот Матвей бывал здесь с завидным постоянством. В основном с девчонками, конечно.
Тут всегда было тихо и пусто, школьники редко забредали сюда, а видеть сейчас кого-то кроме Сони Матвею хотелось меньше всего. И вот она стояла перед ним, нервно теребя лямку рюкзака, и смотрела как-то совсем испуганно.
– Я думаю, ты должен найти в себе мужество, и всё ей рассказать, – тихо начала брюнетка, опуская глаза. – Карина скоро догадается, это же очевидно. Лучше, если ты признаешься во всём сам. А потом и я с ней поговорю. Хотя мне не принципиально, можно и наоборот.
Блондин сел на ступень лестницы, что находилась позади него, и внимательно посмотрел на Веснину. Его восхищала её решительность, эта малышка действительно его поражала. С виду казалась такой хрупкой, но на деле была сильной девочкой.
– Я поговорю с ней, Сонь, – с одной стороны девушка была рада это услышать, потому что ситуация между ними явно выходила из-под контроля, но её сердце одновременно болезненно сжалось. – Но ты должна мне кое-что пообещать.
– Что?
– Ты будешь моей, – Веснина недоверчиво нахмурила бровки и сложила руки на груди. – Не корчи мне рожицы, я не шучу. Я поговорю с Кариной, только если буду уверен, что после этого разговора ты не сбежишь от меня.
– Тебе не кажется, что шантажировать меня в этой ситуации – слишком подло. Даже для такого как ты.
– Такого как я? – его комично поднятые брови выводили брюнетку из себя ещё больше.
– Да. Такого эгоиста.
– Плевать, – малышка стояла всего в полуметре от него, чуть возвышаясь, потому что парень сидел на лестнице. Ему не составило труда дотянуться до Сони рукой и схватиться пальцем за шлёвку на её джинсах, вынуждая приблизиться. Малышка не позволила себе сесть к нему на колени, потому опустилась на собственные колени на ступень, которая находилась чуть ниже той, на которой сидел Матвей. Их лица были на одном уровне, а тот факт, что сейчас девчонка для удобства стояла на коленях между его разведённых ног, казался самой Соне знаком покорности. Ей хотелось быть покорной ему, потому что сейчас она не могла представить ни одного молодого человека рядом с собой, кроме Матвея. Но она не имела права быть с ним рядом. – Малышка, возможно, это сложно будет понять, – он провёл большим пальцем по её щеке, внимательно глядя в её зелёные глазки. – Я и не прошу этого. Лишь хочу сказать, что Карина – единственный мостик, который будет соединять меня с тобой, если ты мне откажешь. Если ты потребуешь оставить всё, как есть, я продолжу встречаться с ней, чтобы приходить к ней в гости, когда ты будешь там, чтобы напрашиваться на прогулки вместе с вами. Чтобы иметь возможность хотя бы проводить время рядом с тобой. И я разорву отношения с Кариной, только если буду знать, что после нашего разрыва я буду вместе с тобой. Потому что мне кажется, что если прямо сейчас всё расскажу рыжей, то ты будешь всяческими способами меня отталкивать. А мне нужны гарантии.
– А где мои гарантии, Матвей? Где гарантии того, что я не потеряю лучшую подругу, что за моей спиной не будут шептаться и называть шлюхой, если я начну встречаться с тобой?
– Боишься осуждения кучки подростков?
– Я боюсь того, что буду осуждать сама себя, в первую очередь. Порядочные девушки не уводят парней у своих подруг, – малышка устало выдохнула и наклонилась к Матвею, утыкаясь лобиком в его грудь. Она сжала в кулачках его свитер и затрепетала, когда почувствовала, как руки Круглова обвили её спину. – Пожалуйста, отступись, Матвей. Пойми, у нас ничего не может быть, я не могу всё это держать в себе, но если мы постараемся забыть, то Карине не обязательно будет рассказывать, – она подняла на блондина свои глаза, в которых очень быстро собиралась влага. – Перестань смотреть на меня в школе, перестань пытаться зажимать меня в укромных уголках при первой же возможности, не карауль меня у подъезда. Оставь меня, я тебя прошу.
Матвею было невыносимо видеть, как из глаз Сони текли слёзы. Он начал утирать их большими пальцами рук, но они всё равно продолжали течь, а Круглову казалось таким важным их сейчас остановить. Потому он не переставал стирать пальцами скатывающиеся слезинки. Не понимая, зачем это делает.
– Сонь, перестань, – парень осторожно поцеловал её губы и снова отстранился, пытаясь понять реакцию девчонки. Веснина захлопала глазами, но всё равно, поддаваясь низменным желаниям, потянулась к его губам. Инстинктивно. Неконтролируемо.
И они целовались, пытаясь погасить друг в друге это безудержное желание, которое овладевало ими обоими, когда они оставались наедине. Матвей трепетно прижимал к себе её тельце, а Соня так крепко сжимала его плечи, что им обоим казалось, что они единое целое сейчас. Один сгусток эмоций, выворачивающий всё внутри. Они целовались глубоко, с влажными звуками, которые распаляли их страсть, играли языками, словно пытались доказать друг другу, как сильно нуждаются в этом поцелуе. Иногда это походило на лихорадку, потому что они сталкивались зубами и кусали губы друг друга.
Всего на одно мгновенье, когда рука Матвея потянула за волосы брюнетки, и он припал губами к её шее, Соня почувствовала стыд.
И этого мгновения хватило, чтобы малышка набралась сил и оттолкнула Круглова.
– Матвей, мы не должны…
– Это ты хочешь забыть? – резко перебил Соню Круглов, наклоняясь к ней ближе. – Отвечай на вопрос, Соня. Это. Ты. Хочешь. Забыть? Вот так, когда в лёгких воздуха не хватает, а ты всё целуешь и не можешь остановиться. У меня никогда не было такого ни с кем. Никогда, ясно? И пусть я буду последним мудаком на планете, считай меня конченной гнидой, бесчувственным козлом – мне похуй, Соня. Не на твои чувства. А на твоё мнение. Потому что твои чувства я вижу, я знаю, что тебе так же сносит крышу, и ты не знаешь, что с этим делать. Говорят, по-настоящему влюбляешься один раз в жизни. И я не намерен это проебать.