Ближе, бандерлоги!
Шрифт:
Не следовало проявлять излишнюю настойчивость, но все же Мазур спросил уже в машине:
— И все-таки что это за странноватые съемки, Пит? Объект не секретный, но вокруг можно наткнуться на агентов в штатском… Непонятно что-то.
Деймонд блеснул голливудской улыбкой:
— Джонни, я после плотного общения с политиканами у них как-то незаметно перенял страсть к театральным эффектам… Сами все увидите. А то, о чем вы говорите… Мы в Советском Союзе, Джонни. Вы тут считаные дни, а я — не один месяц. И говорю с полным знанием вопроса: здесь возможен любой сюрреализм, какого вы и в Африке не видели… Особенно в нынешние веселые времена.
Полностью он Мазура так и не убедил. Оставалось ощущение легкой неправильности происходящего. Сюрреализма в Советском Союзе порой не так
Ехали довольно долго. И оказались явно на окраине города: большой гаражный массив, поблизости — микрорайон, состоявший в основном из девятиэтажек, а за ним, из машины видно, тянется обширное редколесье.
Водитель, не ожидая указаний, выехал на обочину и выключил мотор. Деймонд распахнул дверцу со своей стороны:
— Пойдемте, Джонни. Гарантирую интереснейшие кадры… за которые вам наверняка неплохо заплатят. Если какие-нибудь рожи в штатском полезут проверять документы, держитесь спокойно, говорить буду я, вы ведь все равно не знаете ни русского, ни здешнего. Главное, держитесь спокойно…
Они втроем — водитель, заперев машину, тоже присоединился — пошли по довольно широкому проходу меж гаражами, где свободно могли разъехаться две машины. Метров через сто проход упирался в другой, перпендикулярный, Деймонд свернул направо. Одни гаражи, и никаких агентов в штатском, равно как и в форме, тишина и безлюдье…
Прошли еще метров двадцать…
В голове у Мазура полыхнуло то самое шестое чувство, ощущение нешуточной опасности — оно, знающие люди подтвердят, существует на самом деле и пару-тройку раз Мазура выручало, причем речь всякий раз шла о жизни и смерти…
Он моментально понял, что его тревожит: спутники оказались за спиной, хотя Деймонду следовало бы идти чуть впереди и показывать дорогу!
Резко обернулся — как раз вовремя. Водитель — со злым, напряженным лицом — не успел еще поднять пистолет на уровень повыше поясницы…
Не было времени рассуждать и взвешивать. Мазур привычным пируэтом ушел влево с линии огня, благо места хватало, ударом ноги выбил пистолет, подхватил его в воздухе и еще раз вмазал ногой, так что верзила зажмурился от боли, разинул рот и стал оседать, обеими руками зажимая ушибленное место.
Деймонд оставался невозмутимым, как будто и не его сейчас Мазур, отступив на безопасное расстояние, держал под прицелом. Одарил Мазура своей уже знакомой голливудской улыбкой:
— Джонни, не дурите. Это была глупая шутка, я вам сейчас все объясню…
Передернув затвор, Мазур левой рукой поймал в воздухе выскочивший патрон — боевой, с коричневой головкой пули. Хороши шуточки…
— Пит, как-то не было случая сказать, но я служил в армии, — бросил Мазур, даже теперь стараясь не выйти из роли. — Такую машинку никогда в руках не держал, но боевой патрон узнаю легко. Хороши шуточки…
— Джонни, я все объясню…
Вмиг поставив «Макарова» на предохранитель, Мазур бросился. «Социолог», как и следовало ожидать, оказался не лопухом в таких забавах, довольно грамотно ушел в сторону, поставил блок, и возня затянулась на несколько секунд — но все же подготовка у Мазура оказалась лучше, и он в конце концов достал противника, надежно вырубив самое малое на четверть часа. Не теряя времени, ударом ноги в голову дал тот же нехитрый наркоз и присевшему на корточки водителю, быстренько выхватил у него из правого кармана куртки ключи от машины и побежал назад. Абсолютно ничего еще не понимал, но ясно, что с «нанимателями» следовало бесповоротно распрощаться — они, никаких сомнений, собирались его уложить наповал, а значит пора сматываться…
Выйдя из прохода и сунув пистолет в карман куртки, он замедлил аллюр, пошел нормальным шагом. Заслышав визг тормозов слева, на всякий случай перекинул ключи в левую руку, а правую опустил в карман. И тут же подумал: что-то никак не похоже это на подкрепление, поспешившее на подмогу Деймонду…
На обочине резко затормозил синенький микроавтобус рижского производства, боковая дверь распахнулась, и оттуда выскочили человек десять, у большинства висели на груди фотоаппараты в расстегнутых футлярах, а двое держали видеокамеры. Тот, что рысцой припустил впереди остальных, что-то крикнул Мазуру на местном языке с явно вопросительной интонацией. Мазур большим пальцем левой руки показал на проход — и вся орава, словно только и ждала именно этого жеста, кинулась мимо него в указанном направлении. У всех, Мазур моментально отметил, на лацканах курток прикреплены закатанные в пластик карточки с крупной надписью «pressa» и непонятными надписями помельче ниже, иногда с какими-то эмблемами.
Водитель микроавтобуса, прекрасно видно, сидел за рулем в скучающей позе опытного шоферюги, привыкшего к долгому ожиданию. С его стороны опасность, похоже, не грозила. Мазур, стараясь двигаться без излишней торопливости, отпер машину, сел за руль, огляделся вправо-влево — и с перегазовкой, на второй передаче, вылетел на дорогу, понесся, перекинув рычаг на третью, в обратном направлении. Опомнившись, сбавил скорость до предписанной для города правилами дорожного движения.
Лихорадочно обдумывал дальнейший план действий. К «нанимателям» возвращаться, конечно, нельзя. Нужно оповестить Лаврика о провале и в темпе сматываться на базу, где их не достанут никакие американцы с бандерлогами, сколько их ни есть. Вот только как поступить? Точнее, что выбрать? При первой же проверке документов — а она вполне может последовать, и вчера, и сегодня Мазур видел таковые частенько — он спалится, как пучок соломы. Австралийская ксива в полном порядке, с надлежащей визой, подозрений вызывать не должна, но у него при себе ни водительских прав, ни документов на машину. Выбрав местечко, он прижался к обочине, врубил «аварийку» и, не глуша мотора, пошарил в бардачке. Техпаспорт — на русском и на местном — там, конечно, нашелся, но выписан он был, разумеется, на человека с заковыристым здешним имечком. Австралиец без прав, за рулем машины, правомочность управления которой он не может ничем подтвердить… Сто шансов из ста, что этакого уникума задержат для тщательной проверки — в нынешней непростой ситуации особенно. А там, доставив куда надо, и пистолет найдут — а выбрасывать его никак нельзя, он может оказаться хорошим следом для Лаврика… Конечно, подобный вариант — случайное задержание — в свое время тоже прокачивался, Мазур прекрасно помнил телефонный номер, по которому можно попросить задержавших позвонить. Человек на другом конце провода моментально отреагирует, полной ясности, конечно, не внесет, но без труда добьется, чтобы Мазура отпустили на все четыре стороны и даже, пожалуй, пистолет вернули — но времени уйдет немало — а ведь, если за него взялись настолько уж серьезно, Лаврик тоже может оказаться под ударом. Его, конечно, так просто не возьмешь, но все равно, мало ли что…
Город он знал плохо, его, в отличие от Лаврика, никто не обязывал изучить план столицы — но все же поездить по нему довелось не раз, и он примерно представлял, где находится: Старый Город, на краешке которого стоит гостиница «Перлас», если прикинуть, где-то к норд-весту от него и меж нею и Мазуром лежит чуть ли не полгорода. Так… Патруль «внутряков» машину не тормознул — но это не означает, что так будет вечно. Нет, пора переходить в пехоту…
Высмотрев подходящее место — и нет запрещавших бы остановку-стоянку знаков, и будка телефона-автомата недалеко, — Мазур выключит мотор и вылез. Ключи он оставил в замке — авось какой-нибудь криминальный элемент, узрев такой подарок судьбы, возьмет да и угонит. Мелкая пакость, но пусть уж…
Европа, конечно… В телефонной будке ни одно стекло не выбито, телефон не раскурочен… Черт, если среди мелочи двухкопеечной монетки не окажется… Ничего, вон газетный киоск, можно будет разжиться…
Двушки, и точно, не оказалось — но Мазур давно знал, что вместо нее автомат распрекрасным образом примет и десятикопеечную, а они-то как раз нашлись. В самом деле, автомат гривенник заглотнул без протестов.
Лаврик снял трубку после второго гудка.
— Это я, Майки, — сказал Мазур по-английски, решив, насколько возможно, придерживаться своего сценического образа. — У меня тут небольшие проблемы… Ее муж обо всем узнал, проныра этакий…