Ближе, чем ты думаешь
Шрифт:
А он ведь даже не знал во что превращается.
***
Выход на улицу дался Василию тяжело. Он надел толстовку с капюшоном и длинными рукавами, закрыл глаза темными очками, но солнечный свет жег кожу и через ткань. Чувство было такое, будто кожа заживо плавится. Жестокий зуд и жар прекратился только в метро, где Вас с некоторым опасением посмотрел на мутное отражение своего лица, ожидая увидеть ожоги и лицо сползающее с костей. Но внешне все было в порядке.
Вас поплутал по переулкам, пока не отыскал здание, в котором встречался с тем парнем. Дом не видел ремонта уже
Вас выключил фонарик и сел на пол, прислонившись к стене. В темноте глаза почти перестало саднить, но тело все так же мучительно ныло от боли, каждая кость, каждая мышца и сухожилие. Голова гудела, во рту было сухо, язык как комок ваты. Говорила ему сестра…
От звука поворачивающегося в замке ключа Вас вздрогнул. На него пролился свет и в дверном проеме он увидел знакомое лицо.
— Здрасьте, Василий, неужели ты, заходи, на стуле-то сидеть удобней.
— Спасибо, — пробормотал Вас, поднимаясь. Он вошел в кабинет, а хозяин закрыл за ними дверь. Вас знал о нем только то, что его зовут Май, он странно одевается и торгует зельями.
В первый раз, когда Вас его только встретил, он был одет в ядовито-бирюзовую рубашку и красный жилет, а во второй раз — в канареечно-желтую куртку с изумрудной футболкой. Сегодня нарядился более или менее терпимо для глаз: травянисто-зеленая рубашка с коротким рукавом и фиолетовые брюки в черную клетку. Соломенные волосы он зачесывал назад и ему это шло, в ухо вставлена серьга-гвоздик в виде игральной кости. Неизменные очки с желтыми стеклами делали его зеленые глаза еще зеленее.
В кабинете царил бардак: дверцы шкафов открыты, полки пусты, на полу стоят коробки. В голову Васу закралась неприятная мысль.
— Ты переезжаешь?
— Типа того, не могу все время на одном месте сидеть, заниматься одним и тем же, скукотища, так что тебе повезло, что ты сегодня пришел, еще час и меня бы тут не было, люблю везучих, желай чего желаешь.
Он закинул ноги на стол и широко улыбнулся. Во всех его жестах и тоне было что-то избыточное, от чего Вас не всегда понимал, когда он шутит, а когда говорит серьезно, и говорит ли он серьезно вообще когда-нибудь.
— Дело тут в том что…Помнишь, ты говорил что трансформация пройдет за три недели? А она все идет, и лучше мне совсем не становится.
Май сочувственно покивал:
— Вася… — от звука своего сокращенного имени, Вас поморщился, как от зубной боли. — Ты ведь понимаешь, все эти сроки, кто их составлял, у меня нет никакой статистики, я не фармацевтическая фирма, да, в принципе около трех недель, но и дольше бывает, ничего удивительного в этом нет, пей
На столе зазвонил телефон. Май бросил взгляд на экран и сбросил звонок.
— Оно у меня кончилось, зелье. У тебя есть еще? — Вас почувствовал себя наркоманом у наркодилера и снова вспомнил сестру. Да, он обещал больше не покупать, но ведь осталось-то, наверное, совсем недолго, а мысль, что домой придется ехать в том же состоянии, вызывала дурноту.
— Ох, дай-ка подумать! — к ужасу Васа, Май нахмурился, постучал по столу и прошелся по кабинету заглядывая в коробки, — И не уверен я, что с той партии что-то осталось, так быстро разошлась, удачно! Не уверен…. Ай, нет, ты погляди какой ты везунчик!
Он победно помахал в воздухе крепко запаянным флаконом.
— Это тебе, герой дня, подзаправиться, на тебе лица, право дело, нет.
Снова зазвонил телефон и Май снова отключил его.
— Спасибо! — сказал Вас, торопливо хватая флакон и отсчитывая в недвусмысленно протянутую ладонь деньги, — слушай, а где я тебя смогу найти, если мне понадобится еще? У тебя ведь будет?
— Хороший вопрос где, я то тут, то там, сам знаешь, а зелье у меня кончилось, но для тебя я-то постараюсь и достану, не беспокойся. Вот что, дам я тебе свой телефон, пиши, звони, если что, ладно? Как твоя сестра поживает?
— Спасибо, все хорошо.
— Ну вот видишь жизнь налаживается, и у тебя наладится, ты только лекарство вовремя пей, и пробуй свои силы, со дня на день можешь почувствовать что-то новое!
Май снова отвлекся на пришедшее сообщение.
— Ох, рвут буквально на лоскутки, да ничего, пустяки, потом поговорю с ними, ну вот, ты только веры не теряй, звони если что!
— Хорошо, спасибо! — сказал Вас, помахал ему рукой и вышел из кабинета. По правде сказать, он почувствовал облегчение: общество Мая было довольно утомительным.
Едва за Василием закрылась дверь, добродушная улыбка исчезла с лица Мая и он уставился на сообщение в телефоне. Сердце у него забилось быстрее от предвкушения, рот скривился в шальной улыбке, в глазах зажегся сумасшедший огонек. Что-то наклевывалось.
В коридоре Вас торопливо открыл флакон и остановился, взвешивая за и против. Доза определяла меру, с которой тело будет корежить, но чем быстрее его покорежит, тем, возможно, ближе будет конец этого всего. Обычно он пил по глотку, но теперь ведь есть опасность, что Женя заметит флакон, а он не хотел ее расстраивать и снова ссориться, да и осталось совсем немного до конца. Ему так не терпелось увидеть, что будет тогда.
"Перетерплю" — решил он и залпом выпил все. Вкус был гадостный и резкий, будто бы протухший на солнце отвар семечек, перед этим настоенных на нефти, но Вас проглотил это, подавив последовавший за глотком рвотный позыв.
На улице он смог снять очки и какое-то время шел медленно наслаждаясь тем, как боль и ломота волнами сходят с его тела и приходит блаженная эйфория. Затем он вспомнил что Женя просила его зайти в магазин и пошел вприпрыжку, чтобы успеть накупить вкусностей к приходу сестры.