Близкие. За чертой дозволенного…
Шрифт:
– Чем могу помочь?
– улыбнулась мне молоденькая сестричка.
– Скажите, а Денис Стоцкий из палаты 217 никуда не выходил? Может, на процедуры какие?
– Сейчас посмотрю, Стоцкий, Стоцкий, а вот - улыбнулась медсестра оторвавшись от компьютера - нет, у Стоцкого операция была перенесена на утро сегодняшнее, час назад началась… Девушка, девушка. Вам плохо - закричала медсестра, когда я стала оседать на пол.
…-Что с ней?
– требовательно спрашивал незнакомый мужской голос.
– Да не знаю я, Даниил Алексеевич, она спросила
– Ладно, Варя, успокойся, верю на слово, девушка наверное его.
– Нет, вроде родственница - запротестовала медсестра Варя.
– А может и жена, раз фамилия одна и та же. Так кажется она начинает приходить в сознание.
– Девушка, Вы меня слышите?
– да такого и мертвый услышит, с недовольством подумала я.
– Слышу, незачем так орать - распахнула я глаза.
– А пять минут назад не слышали - хмыкнул молодой врач, по ошибке выбравший не ту профессию, с такой улыбкой надо в фотомодели идти.
– Скажите мне, почему моего брата увезли на операцию не предупредив меня - пытаясь сесть на неудобной кушетки, обратилась я к присутствующим.
– Брата?
– удивилась Варя.
– Да, я знаю, что мы не похожи. Но это не ответ на мой вопрос - начала я злиться.
– Потому что Ваш брат самостоятельный и вменяемый человек, у него была возможность Вас предупредить и если он этого не сделал, то мед. персонал тут совершенно не причем - менее доброжелательно ответил врач.
– И что теперь делать?
– Ничего, ждать, такие операции занимают от шести до двенадцати часов. Поэтому всё, что Вы сейчас в состоянии сделать - это молиться.
Я устало встала с кушетки, покачнулась, но не дала себя поддержать и прошла к ординаторской, где меня любезно попросили ожидать конца операции. Время тянулось невероятно медленно. Я не знала, чем себя занять, чтобы прекратить срываться с места при каждом хлопке больничной двери. Измотанная в конец ,я уснула прямо на стуле.
– Айсир Сергеевна - позвали меня и я тут же открыла глаза. Передо мной стоял Роман Георгиевич.
– Что? Как?
– не могла я сообразить, какой вопрос надо задать.
– Всё хорошо, операция прошла удачно. Состояние Вашего брата стабильное. Никаких осложнений во время операции не было. Опережая Ваш вопрос, пока к нему нельзя, он должен отойти от наркоза, но через час я разрешу Вам его увидеть - я чуть повторно не упала в обморок от облегчения.
Значит, всё обошлось?
Я, как в тумане провела первую неделю. После часа метаний, меня пустили к Денису, он был в тяжелом, полубессознательном состоянии. Сутки брат отходил от наркоза. Его рвало, бросало в жар, он отключался.
Но стоило мне подумать, что худшее позади начался второй акт, где я уже не могла сдерживать ужас рвущейся наружу. У Дениса начались боли, даже сильнодействующие обезболивающие не помогали. Он стонал, плакал и терял сознание от боли.
Единственное, что примиряло меня с муками Дениса, это обещание врачей, что брат обязательно поправиться и что его состояние улучшается не по дням, а по часам. И, действительно, не смотря на боли испытываемые братом, его организм шел на поправку. Что не могло не радовать.
Институт я временно забросила, о занятиях даже думать времени не хватало. Да еще и счета за операцию, период восстановления, лекарства - всё это, было довольно дорогостоящем. О сбережениях брата я ничего не знала, так что пришлось брать деньги из фонда фирмы. Саму же фирму я пока доверила заму. Я всё время хотела находиться рядом с Денисом, боясь, что ему что-то понадобится, а меня рядом может и не быть.
Так что, когда наступил конец весны, я даже не поняла. Май подкрался незаметно, осыпая город сладко пахнущими цветами и теплыми лучами весеннего солнца, а еще выпиской Дениса из больницы. После всех анализов, которые показали, что брат в норме нам дали добро на его освобождение из-под пристального внимания эскулапов. Денис радовался больше всех этой новости. Было заметно, что брату осточертело лежать в больнице.
Встречал нас Дима с охранной, к которой я уже успела привыкнуть. Все время, что Денис лежал в больнице парни неустанно нас охраняли. Денис говорил, что это обязательно. Ведь помимо разгуливающего на свободе Дергнёва, у него еще найдется пара-тройка озлобленных недоброжелателей. Пришлось смириться и даже, в некоторой степени, подружиться с парнями.
– С выздоровлением!
– вручая мне цветы и пожимая руку Денису, произнес Дима.
– Спасибо - улыбнулась я.
– Может погуляем, перед тем как ехать домой?
– сразу же стал просить Денис, щенячьим взглядом смотря мне в глаза.
– Нет, я что твоему врачу обещала? Или уже забыл, к чему гулянья привести могут? Ну-ка, марш в машину!
– как склочная баба уперла я руки в боки.
– Ладно-ладно, только не горячись, лапонька моя - в шутку проворковал Денис, но в машину сел.
Я села следом, тут же оказавшись в любимых объятиях. Денис не делал секрета из наших отношений. Более того, ему нравилось их демонстрировать, я же, просто, не могла ничего, что не касалось здоровья брата, запретить ему. Мы больше не афишировали, что являемся родственниками. Так что, для окружающих мы были парой.
– О чем задумалась?
– целуя меня в макушку, спросил брат.
– О тебе, я люблю тебя - по-крепче обняв Дениса, спрятала я свое лицо на его груди.
– Маленькая моя, что бы я без тебя делал?
– Даже не знаю -притворно задумалась я - наверное, долго бы не прожил?
Денис засмеялся, в этот момент мы как раз подъехали к дому. Распрощавшись с Димой, вошли в двери. Брат замер, будто вспоминая наш дом.
– Каждый раз, возвращаясь сюда, я окунаюсь в прошлое, наше прошлое - произнес он наконец.