Близкое далёко

Дмитраш Дария

Но Виктору уже было всё равно. Он уже не был способен ни на чём сосредоточиться. Мужчину с неудержимой силой тянуло домой. Он мечтал увидеть свою малышку. Вручить ей подарок. Поделиться своими впечатлениями.

Когда нет возможности найти согласие с самим собой. Когда факт, что твой мир навсегда изменился, ещё не до конца укоренился в сознании. Он просто желал её увидеть, и эта навязчивая мысль заставила, на первый взгляд, прогнозируемый и размеренный, день покатился под откос.

Наведавшись на ещё один завод подобного типа, Виктор понял, что идти осматривать завод, производящий

более сложные движители не имеет никакого смысла. С трудом воспринимая информацию, с запинкой отвечая даже на самые простые вопросы, он стал слишком рассеянным для того, чтобы хоть что-то анализировать.

День готовился превратиться в вечер, а он шел по улице, делая вид, что внимательно слушает Мария. Позади шагало несколько ангелов, что с помощью телекинеза перемещали стопки исторических документов и книг, изъятых из архива. Кресло он нёс сам. Оно было совсем лёгким, почти невесомым. Но руки Виктора всё равно нервно подрагивали.

Он понимал, что не имеет право привязывать её к себе сильнее, чем это уже есть. Убеждал себя, что ни к чему хорошему происходящее не приведёт. Но всё равно ничего не мог с собой поделать. Его новая мания, почти зависимость. Осознание, что он вот-вот её увидит, заставляло ускорять шаг в стремлении приблизить тот момент, когда он вручит Тане свой подарок.

В конечном итоге, даже Марий перестал делать вид, что не замечает состояние мужчины. Хитро прищурившись, он одарил его задумчивым и немного ироничным взглядом, перестав донимать человека расспросами. А после хмыкнул и подошел к своим собратьям, что-то нашептав им на ухо. Погруженный в свои мысли Виктор этого не заметил, а оттого очень удивился, когда ангелы отказались заходить даже во двор выделенного людям дома, небрежным движением руки отправив внутрь всю набранную в архиве документацию. Почтительно поклонившись, они ушли, пообещав вернуться завтра утром.

Ощущая небывалый душевный подъём, Виктор подхватил созданное им сегодня кресло и отправился в дом, ощущая, как всё радостнее и сильнее колотиться в груди сердце. Осознавая, что страшно соскучился.

Он позвал её ещё с порога, и имя девушки радостным эхом отправилось гулять по дому. Но вернулся к нему лишь гулкий отголосок запустения и тишины. Жизнь, что пропитала каждый уголок их общего жилища, будто в одночасье покинула его. Радость от предвкушения скорой встречи тут же сменилась тревогой. Стоя в до неприличия просторном холе он всё слушал эту страшную тишину. Ощущая, как уверенность в том, что соскучившаяся Таня встретит его у самого порога, медленно покидает его.

Он чувствовал, что произошло что-то страшное. Его внезапно усилившаяся интуиция просто кричала, что с его любимой что-то не так. Но тихо прокравшись к её комнате, сквозь щель приоткрытых дверей, он сумел рассмотреть свернувшуюся калачиком на кровати девушку.

Спит. Просто устала.

И что за паранойя на него нашла? Наверное, он просто слишком разочарован и устал.

В последний раз взглянув на силуэт любимой, он тяжко вздохнул и проследовал в свою комнату. И хоть тревога продолжала мучить его, Виктор постарался от неё отрешиться, принявшись разбирать документы, взятые из архива.

Ангелы сталкивались с доказательствами присутствия Древних в их мире столько, сколько себя помнили. Пошагово знакомясь с каждой находкой, они с момента, как осознали себя разумной расой, пытались разгадать, кто же оставил им в наследство столько всего нужного и полезного. А ведь это касалось не только многочисленных заводов по производству весьма полезных вещей. Древние много чего оставили после себя, в том числе и виденные людьми памятники архитектуры, транспортную сеть, единую систему энергоснабжения.

И, что самое интересное, система управления всем этим была настолько проста, что разобраться, что к чему сумел бы и трёхлетний ребёнок. Иногда создавалось такое ощущение, что сложные для понимания вещи специально для ангелов максимально упростили. А они, не будь дураки, постепенно все эти полезности находили, тщательно исследовали и аккуратно внедряли в свою жизнь. Создавая с каждой свежей находкой всё новые и новые группы искателей и учёных, которые с каждым годом лишь сильнее путались в лавинообразно нарастающем количестве загадок.

Хроники, что попали к мужчине в руки, хоть и были несколько суховаты, но всё равно оказались куда как более информативными и полезными, чем тот ширпотреб, что Виктор читал до этого в городской библиотеке. Он так увлёкся, выискивая крупицы смысла в словесной шелухе, пытаясь понять, когда и откуда возникли первые упоминания о Древних, что просидел над бумагами почти до рассвета и даже не заметил, как уснул.

Тьма. Невесомость. В душе царит мир и покой.

Но внезапно он понял, что стоит на чём-то твёрдом. Ощутил порыв тёплого ветра, что пробежал по телу и умчался вдаль. Неоном вспыхнули под ногами две яркие белые линии, а по бокам с тихим шелестом начали возникать двери. Много-много дверей, что сформировали длинный, почти бесконечный коридор. Виктор огляделся и хмыкнул.

– Может не стоит в этот раз усложнять?- спросил он пустоту.- К тому же, должен заметить, здесь немного мрачно.

Но никто не отозвался, и это вызвало в его душе чувство мимолётного раздражения. Он уже понял, что этот сон необычен. Так же необычен, как и предыдущий.

Дожидаясь ответа, мужчина присмотрелся к ближайшей двери. На ней была табличка - Знакомство с Ликой. Вспомнив этот момент своей жизни, Виктор насмешливо фыркнул.

– Прекращай уже,- вновь попытался он дозваться до невидимого собеседника.- Я не против разговора. Но мне откровенно не нравится это место.

Некоторое время ничего не происходило. Потом картинка внезапно поплыла, коридор растаял. А в следующий миг он оказался на берегу быстрой реки. Успокаивающе журчала вода. Ветер создавал на её глади лёгкие волны. Росший неподалёку клён создавал приятную тень.

– Вот так-то лучше,- удовлетворённо кивнул мужчина, присаживаясь на прибрежный камень. Наблюдая, как пытается скрыться под водой потревоженная его появлением лягушка.

Некоторое время он молча сидел, поводя рукой по шелковистой травке, наслаждаясь её мягкостью. Но молчание вскоре начало его тяготить.