Близнецы страсти
Шрифт:
– То есть, – Анна медленно высвободила руку, – если я откажусь, мальчика ты мне не вернешь? Я правильно поняла?
– Абсолютно верно, – улыбнулся Рэм. – Ты не в том положении, чтобы сопротивляться, – продолжил он. – У тебя нет поддержки: Романов-старший, который мог бы тебе помочь, мертв. Я с легкостью докажу в суде, что Саша – мой сын и что ты – безответственная мать. Поэтому вариантов у тебя нет. Либо ты с нами, либо – одна.
– Ты думаешь, что угрозами заставишь меня быть с тобой?!
Анна почувствовала холодок от страха, он пробежал по самым кончикам ее пальцев. Она видела, что Рэм не блефует. Он не внемлет ее мольбам, не воспримет ее слез, только одно его устроит – безоговорочное принятие выдвинутых им условий.
– Я вовсе не такой плохой, каким ты меня считаешь, – сказал Рэм, вновь попытавшись дотронуться
– Ты не заставишь меня силой…
– Неужели я настолько отвратителен, что ты готова забыть о ребенке, лишь бы быть подальше от меня? – Рэм повысил голос, но тут же смягчился, понимая, что скоро защита Анны рассыплется в прах и она уступит. – Наша последняя встреча говорит о другом. Я влеку тебя к себе. Я знаю это! – В голосе его прозвучала страсть. – В общем, не стану затягивать разговор. Он утомляет нас обоих и заставляет даром терять время. Поезжай домой, подумай о моем предложении и возвращайся к нам.
– Рэм, прошу тебя, позволь мне забрать Сашу! Я так соскучилась по нему! Хочу провести с сыном несколько дней, а потом я приеду к тебе, и мы поговорим. Спокойно и без угроз решим, как нам быть дальше.
– Не пытайся запутать меня. – Рэм покачал пальцем в знак протеста. – Забрав ребенка, ты немедленно покинешь страну. А я не желаю снова тебя потерять.
– Но я никогда не была твоей!
Рэм разозлился, вспомнив, что именно эту фразу выкрикнула Вероника. «Она никогда не будет твоей!» Но с этим утверждением можно поспорить, в особенности сейчас, когда у Рэма в руках находится главный козырь, который побьет любую карту.
– Перестань наконец играть в детские игры, – сказал Рэм, поднявшись. – Вспомни о сыне. Он нуждается в тебе. Впрочем, если твоя гордость возьмет верх над чувствами к ребенку, мы это переживем. Саша уже прожил целый год без тебя, сможет прожить и всю оставшуюся жизнь.
Последние слова укололи Анну больнее, чем все остальные, произнесенные им ранее. Она со слезами смотрела, как Рэм удаляется, потом подхватила сумочку и выбежала следом. На крыльце Анна остановилась, увидев, что он быстро подошел к «Мерседесу», стоявшему рядом с ее машиной. Водитель, выезжавший с парковки, был занят маневрами и не успел спрятать лицо, как сделал это несколько минут назад, что дало ей возможность хорошенько его рассмотреть. Анна поднесла ко рту руку и глухо застонала, внезапно узнав его: это он был рядом с Владом и Вероникой на острове. Незнакомец в считаные секунды перестал быть игрой воображения, он превратился в реального человека, приближенного к Рэму, что о многом ей сказало. Теперь Анна поняла, кто именно был инициатором ее несостоявшегося убийства, однако нисколько не удивилась этому. «Вот, значит, откуда все началось», – подумала она, наблюдая за удалявшейся машиной Рэма.
Вытерев слезы, Анна осмотрелась по сторонам, увидела машину Виноградова и обрадовалась другу. Сейчас, как никогда прежде, ей хотелось поддержки и любви, но вместо того, чтобы подбежать к машине, сесть туда и расплакаться на его плече, Анна взглядом попросила Артема следовать за машиной Рэма. Тот кивнул, показав, что все понял, и быстро исчез, оставив ее одну в толпе незнакомых людей.
Глава 24
Больше часа Анна сидела в машине у кафе, обдумывая свой разговор с Рэмом и размышляя о том, как ей забрать ребенка. Возвращаться к Рэму она не собиралась, но женщина понимала, что, не выполнив его условие, она навсегда лишится возможности видеть сына. Анна даже не предполагала, что все закончится так плачевно. Избавившись от Влада и остальных, она мечтала вернуть свое прежнее положение, что непременно получилось бы, не расскажи Вероника Рэму, кем ему приходится Саша. В то же время Анна понимала, что обманывает саму себя. Рэм не отпустил бы ее никогда, и подтверждением этому был их недавно состоявшийся разговор, в котором он недвусмысленно предъявил ей свои права на нее. Теперь ей никто не поможет, потому что нет в городе человека, имеющего столько связей во влиятельных кругах, как семья Галеевых. Сражаться с ними бесполезно, более того – опасно. Даже Виноградов с его способностями выкручиваться из любых ситуаций ее не защитит, так как он по сравнению с Галеевым выглядит мелкой рыбешкой, которую незамедлительно уничтожат, если она необдуманно заплывет на территорию могущественной и безжалостной акулы. Привлекать Кирилла Анна не желала, как и не хотела рассказывать ему, кто такой Рэм Галеев и какие отношения их связывают. И все же разговора о настоящем отце Саши ей не удастся избежать, однако нужно как следует подготовиться к этой беседе, чтобы в очередной раз не шокировать Юманова. Он и так сбит с толку последними поступками Анны, а новости о Рэме и вовсе покажутся ему пугающими.
Считая себя отчасти виновной в жестоком поведении Рэма, Анна чувствовала грусть. Именно ее нерешительность спровоцировала подобные действия с его стороны. Если бы она не мучила его в течение стольких лет, появляясь и исчезая без всяких объяснений, он уже забыл бы о ней. Возможно, Рэм нашел бы в себе силы открыть свое сердце другой женщине, и она сделала бы его счастливым. Но теперь поздно что-либо менять, ей оставалось лишь пожинать плоды собственного эгоизма, ведь она никогда не нуждалась в Рэме и не любила его, но манила его к себе, а потом без сожалений покидала. Зато страсти Рэма хватило бы на двоих, сделав их связь неравной и болезненной для обоих.
Глядя на прохожих, спешивших по своим делам, Анна лихорадочно обдумывала, как заставить Рэма вернуть ребенка. Внезапно в голову ей пришла мысль, вначале показавшаяся женщине абсурдной, но при более детальном рассмотрении она стала выглядеть единственным выходом из ситуации. Анна знала человека, способного повлиять на Рэма, и намерена была обратиться к нему за помощью.
Через два часа молодой шатен в темном костюме с вежливой улыбкой на лице провел ее до двери кабинета и пропустил вперед:
– Прошу вас, госпожа Романова.
Войдя следом, он быстро подошел к столу, за которым торжественно восседал черноволосый старик, и остановился, почтительно ожидая дальнейших приказаний.
– Можешь идти, Олег, – раздался властный голос старика.
Анна посмотрела прямо в лицо мужчине, который с неприкрытым любопытством рассматривал ее, и удивилась сходству между дедом и внуком. Роберт Рустамович и Рэм были очень похожи. Наверное, таким же черноволосым и статным будет Саша, когда подрастет. В нем уже сейчас проявляются характерные черты генов Галеевых, а со временем это станет еще заметнее.
Роберт Рустамович обошел стол и галантно дотронулся до протянутой ему руки.
– Рад встрече, госпожа Романова. Если позволите, я стану назвать вас Анной. У вас прекрасное имя, хочется чаще произносить его вслух. Прошу, – он указал ей на диван и присел в кресло напротив. – Что привело вас ко мне?
Анна решила нарушить правила приличия, опустив витиеватое начало, и сразу приступила к сути, что очень понравилось Роберту Рустамовичу, который в первую очередь ценил в людях лаконичность и прямоту. Однако, слушая Анну, он постепенно мрачнел. Она не могла понять, чем вызвана подобная реакция: жестокими поступками внука или тем, что ему, деду, довелось узнать об этом? Когда Анна замолчала, в комнате воцарилась такая тишина, что стало слышно тиканье старинных часов из соседней комнаты. Наконец Роберт Рустамович поднялся и прошелся по кабинету. Он продолжал хранить молчание, просто расхаживал взад-вперед перед диваном, на котором сидела Анна, и что-то обдумывал. Анна не отвлекала его, она рассматривала старика и убранство кабинета. Насколько она знала, Рэм вырос в этой квартире, роскошной и очень похожей на своего хозяина. Роберт Рустамович, видимо, отразил всего себя в окружавшей его обстановке: она была богатой и внушала трепет перед могуществом владельца. Дорогие гобелены, работы известных художников в золоченых рамках, массивная мебель. Со всеми этими историческими экспонатами прекрасно уживалась новейшая техника в виде дорогой стереосистемы, огромного телевизора, стоявшего в дальнем конце кабинета, и двух компьютеров. Дед, похоже, несмотря на его возраст, подружился с новшествами прогресса. Анна представила себе тетю Фиру, нажимающую кнопки на клавиатуре, и едва не улыбнулась, но вовремя сдержалась, потому что Роберт Рустамович остановился перед ней и окинул ее раздраженным взглядом.