Близнецы
Шрифт:
Чарлз посмотрел в ее голубые глаза и понял, что Мелани об этом и не подозревала. Он нежно потянулся рукой к ее руке, пытаясь уговорить.
– Позволь мне взглянуть.
Мелани сидела рядом с ним в шезлонге, пока он медленно, внимательно, тщательно изучал каждую страницу ее альбома. На последней странице был незаконченный набросок платья из ткани, которую они видели на Сент-Барте.
– Мелани…
– Это просто глупое хобби… мне это помогает расслабиться.
– Они замечательные.
Мелани пожала плечами.
– Я говорю серьезно.
– Спасибо.
– Ты
– Нет. Может быть, в следующей жизни…
Чарлз не стал переубеждать ее. По какой-то причине Мелани казалась грустной и неуверенной в своем таланте.
– Ты не делаешь дизайн одежды для себя. По крайней мере, здесь нет ни одного наброска с блондинками.
– Это правда.
– Мне интересно знать – почему.
Мелани задумчиво наклонила свою золотистую голову.
– Думаю, мне больше нравится делать эскизы моделей для Брук, для Гейлен, для Фрэн. Я закрываю глаза и представляю их в одном из придуманных мною платьев.
– Может быть, когда ты закрываешь глаза и представляешь саму себя, то свой самый счастливый образ ты видишь в светло-сером костюме из мягкой ткани?
– Может быть. – Красивые голубые глаза смотрели с не которой грустью.
– Может быть… – нежно прошептал Чарлз, привлекая ее к себе, – …ты бабочка, ищущая кокон.
Глава 19
Нью-Йорк
Июнь 1986 года
– И вы свидетельствуете, мистер Джонс, что были в Атлантик-Сити, а не в Нью-Йорке ночью пятнадцатого октября тысяча девятьсот восемьдесят пятого года? – Брук стояла рядом с жюри присяжных. Когда свидетель отвечал на ее вопросы – глядя на нее, как того требовали ее синие глаза, – он обращался и к присяжным тоже.
– Да.
– Вы также утверждаете, мистер Джонс, что, несмотря на показания других четырех свидетелей, которые видели вас в Манхэттене…
– Я протестую. – Адвокат защиты встал. – Достоверность показаний свидетелей, которые якобы видели мистера Джонса…
– Мисс Чандлер? – Судья поднял бровь, посмотрев на Брук.
– Если адвокат настаивает, можно организовать очную ставку для определения достоверности показаний всех четырех свидетелей. – Брук с серьезным видом посмотрела на судью.
– Мистер Хансен? – спросил судья.
– Нет, ваша честь.
– Протест отклоняется. Вы можете продолжать, мисс Чандлер.
Брук взглянула на Эндрю – это был взгляд триумфатора. Он ответил ей улыбкой, говорящей: «Теперь ты его получила, Брук».
– Подними подбородок, Мелани, – скомандовал Стив.
– Что, еще? – Мелани выпрямилась, нарушив позу. Стив фотографировал ее уже полчаса. Мелани медленно сделала несколько вращательных движений головой, расслабляя напряженные, затекшие мускулы шеи.
– Господи, – прошипел Стив.
– Не знаю, почему это так сложно.
– Ты хочешь, чтобы я объяснил тебе?
– Да.
– И ты не помчишься жаловаться Адаму?
– Нет.
– Ты выглядишь ужасно.
– Что?
– Я пытаюсь
– Я…
– Твои загулы зашли слишком далеко, Мелани. Они наложили отпечаток на твое лицо. Словно весь мир и без этого не знает, что ты проводишь ночь за ночью у Чарлза Синклера, трахаясь с ним.
– Ты не имеешь права…
– Я говорю тебе правду, Мелани. Я всегда говорю тебе правду. Просто ты не хочешь слышать ее.
Мелани сердито посмотрела на Стива, но не решилась уйти.
– Я скажу тебе кое-что еще. Это не продлится долго. Он бросит тебя, как бросал всех остальных женщин в этом городе. Можешь думать, что ты особенная, Мелани, но это не так. Ты просто такая, какой у него не было до сих пор. Ты можешь послать к черту всю свою карьеру фотомодели – а так и получится, если не сделаешь передышку для отдыха, – из-за него. Но не поступай так, Мелани, потому что твои отношения с Чарлзом Синклером не продлятся долго. И это правда.
– Брук, ты была просто потрясающей. Какая победа! – восторгался Эндрю, когда они с Брук шли из зала суда обратно в окружную прокуратуру.
– Спасибо. Приятное чувство.
– Всегда приятно побеждать.
– Ну, это когда ты знаешь, что этот парень – преступник. – Брук улыбнулась Эндрю. Эндрю играл ради победы. Он никогда не терял времени на размышления о виновности или невиновности. – Такая победа приятна.
– Достаточно приятна, чтобы поужинать со мной, Брук, и отпраздновать твой первый самостоятельный приговор?
– Эндрю, я не могу. – «Мы не можем».
Последние четыре месяца прошли так, словно никогда не было того мартовского вечера. Эндрю не упоминал об Эллисон и ничего не спрашивал у Брук. Их отношения оставались такими же, какими были до того дня, – нормальные профессиональные отношения уважающих друг дру га коллег.
– Просто ужин, Брук.
– Нет, спасибо.
– У тебя кто-то есть?
– Нет, – искренне ответила Брук.
– Я беспокоюсь за тебя.
«Я тоже беспокоюсь за тебя, Эндрю. Мне жаль, что твоя жизнь несчастлива». Брук поймала озабоченный, задумчивый взгляд его карих глаз и пожалела, что сказала «нет». «Ужин – это было бы прекрасно, но…»
– У меня все прекрасно, Эндрю.
– Итак, это твердое «нет»? – пошутил Эндрю.
– Твердое «нет», но «мне лестно было получить ваше предложение», – тихо рассмеялась Брук и покачала головой.
Двадцать минут спустя Брук позвонила в управление уголовной полиции.
– Позовите лейтенанта Эйдриана.
Прошла целая минута, прежде чем она услышала голос Ника.
– Ник Эйдриан.
– Автор?
За последние четыре месяца Брук несколько раз разговаривала с Ником по телефону насчет уголовных дел, которые они готовили к слушанию в суде, но не видела его с того самого мартовского вечера. «Размышления» были возвращены ей в следующий понедельник вместе с официальной почтой из полицейского управления. К книге прилагалась записка: «Получил удовольствие от книги. И от ужина. И от кофе. Ник».