Блок
Шрифт:
– Именно!
Под смеется:
– Черт, по ходу, технологии у них крутые, если они могут так ярко симулировать реальность. Должно быть, они использовали твои собственные воспоминания, чтобы воссоздавать знакомые тебе события и людей.
– Все верно, – отвечаю я, притихнув.
– Думаю, уже не важно, слышит ли нас Хэппи, мы давно уже покинули те укрытия. Мы с Акими были в закусочной на окраине города. Твоя сестра и остальные Клоны в старом подземном банковском хранилище в финансовом квартале, остальные заключенные были в… что ж, этого не могу сказать, пока не придем.
Вот
Под кладет руку мне на плечо.
– Ты выбрался оттуда, брат, поверь мне.
Я киваю, сглатывая слезы. Меня беспокоит кое-что еще.
– Эй, как тебе удалось схватить меня?
– Не понял?
– Когда я прыгнул в машину, но промахнулся?
– Не понимаю, о чем ты.
– В Блоке, меня тогда подстрелили, когда я прыгал к машине, а ты поймал меня.
– А почему я не должен был тебя поймать?
– Ну, сам знаешь, потому что… – я осекаюсь, понимая, что не хочу упоминать тот факт, что Под слепой, это было бы грубо с моей стороны. – Просто ты…
– Медлительный? – предполагает Под.
– Нет, не медлительный, просто…
– Большой и неуклюжий?
– Нет, не то…
– Больше ничего на ум не приходит, – говорит Под, пожимая широкими плечами.
– Да так, ничего, – сдаюсь я.
– А, погоди, – откликается Под, поднимая палец вверх, – потому что я слепой?
– Да! – подхватываю я, пожалуй, с чрезмерным энтузиазмом.
– Ага, понял, если я тебя не вижу, ты считаешь, я не могу спасти тебе жизнь?
– Нет, нет, нет, это не то, что я…
– Думаешь, если я слепой, то не могу быть достойным членом команды?
– Вовсе нет, я бы никогда так не подумал…
Под закатывается смехом и хлопает меня тяжелой рукой по спине.
– Тебя так легко завести, Лука, – произносит он сквозь смех. – Конечно, я мог тебя не поймать, ради всего святого, я же слепой! Ну, то есть в полной тишине я мог бы определить, где ты стоишь, услышать твои движения, да брось ты!
Я тоже смеюсь, хоть и не так увлеченно, как Под.
– Тогда как ты это сделал?
– Мои глаза исцеляются, – объясняет Под. – Постепенно, очень медленно, но я могу видеть тени, а при ярком освещении различаю очертания фигур. Совсем скоро я смогу видеть лица, деревья и океан. Пойми меня правильно, Лука, я ненавижу Хэппи за то, что она сделала с нами, со всем миром, но последняя Отсрочка вернула мне зрение.
«Ну конечно! – думаю я. – Вот почему Пандер не носит слуховой аппарат и очки». Я улыбаюсь:
– Я рад за тебя, Под.
Радость за друга напоминает мне о том, что я теперь свободен.
«Я свободен! Черт возьми, свободен!»
Мое хорошее настроение испаряется секунды через четыре, когда раздается звук хлыста, эхом разносящийся по всему туннелю, затем еще раз, и еще.
– Что, черт возьми, это такое? – спрашивает Акими, шагая впереди.
Игби бежит обратно к нам, звуки становятся все громче, превращаясь в грохот. Кажется, темнота туннеля отступает по мере того, как нарастает шум. Я смотрю в сторону источника этих звуков и вижу далеко впереди яркие огни
Наконец, огни над нами оживают, освещая далеко вперед некогда темный, как смоль, туннель.
– Как? – недоумевает Игби. – Мы находимся в радиусе действия преобразователя, они не должны были нас обнаружить… – Игби ошарашенно смотрит на Рен. – Где ее шапка? – спрашивает он тихо, а затем громче: – Когда она сняла ее?!
Мы все оглядываемся на Рен, и она смотрит на нас вызывающе.
– Не знаю, – отвечает Пандер.
И теперь в туннеле раздается новый звук, знакомый пронзительный вой подземного поезда.
До меня тотчас доходит: Хэппи отследила нас до этих туннелей, используя паноптическую камеру Рен, и перенаправила энергию обратно в старую систему метро. Поезд, в котором мы ехали, мчится в нашу сторону. Либо ИИ решил, что мы больше не нужны ему живыми, либо полагается на наши способности самоисцеляться и надеется, что хоть кто-то выживет, когда поезд нас собьет.
Под наклоняет слегка голову набок, а затем кричит:
– Бежим!
Я делаю шагов пять на ногах, которые практически разучились бегать, и замечаю, что Рен не двигается с места.
– Рен, бежим! Давай!
Туннель настолько узкий, что в ширину поместится только поезд, мы не можем переждать, когда он проедет мимо – нужно двигаться вперед.
– Не подходи ко мне! Не подходи ко мне! – чем ближе поезд, тем громче она кричит.
Я подхожу к ней медленно, не желая ее напугать.
– Рен, послушай меня. Я не обязательно должен тебе нравиться, ты можешь меня не помнить, но сейчас ты должна мне довериться. Если не побежим, то погибнем. Я без тебя не уйду.
Она отчаянно смотрит в сторону приближающегося поезда, потом на меня:
– Я не знаю тебя, – говорит она.
– Нет, знаешь, Рен. Мы друзья, и уже давно. Ты заботилась обо мне, когда я больше всего в этом нуждался, а теперь я позабочусь о тебе. Пожалуйста, пойдем со мной.
Рен снова оглядывается на уже оглушительный шум несущегося поезда, затем на меня. Наконец, она кивает, и мы бежим.
Мои ноги словно свинцом налиты, в туннеле становится ужасно жарко. Я бегу как во сне, когда все идет не так, как ты хочешь. Рен, несмотря на то, что у нее вместо легких САПК [4] и АЛМ [5] там, где когда-то было сердце, бежит медленнее меня. Из-за долгих недель жатвы энергии и паралича ее мышцы атрофировались настолько, что она передвигается, спотыкаясь, невыносимо медленно.
4
САПК – Система Автоматического Пополнения Кислородом.
5
АЛМ – Автоматические Легочные Модераторы.