Блокпост
Шрифт:
– Не знаю.
– А я знаю… Знаю одного человека, который искал Правду. Он обошел весь мир, пока ее не нашел. Правда – это женщина в белом, но лица она не открывает. И знаешь, почему? Лицо у нее уродливое. Обожженное, в шрамах… Человек этот сомневался в том, что перед ним Правда, которую он так долго искал. Он сказал, что ему никто не поверит, будто Правда такая страшная. А она ему посоветовала солгать. Солги, что Правда красивая, и тебе поверят. И он солгал… У людей ложь вместо правды. Это и есть их правда… А настоящая правда – это вы. Вы пострадали во имя людей, они же вас за это предали, отправили в изгнание. Они избавились от вас, потому
Я вспомнил, как смотрела на меня девушка, сопровождавшая командира бригады. Да и сам полковник отнесся ко мне с плохо скрытым отвращением. А как насмехался над нашей группой старший лейтенант Свистун… Пилоты вертолета и вовсе приняли нас за зосов. И спецназовцы, прибывшие за их останками, не захотели с нами общаться, потому что нас изуродовало Аномалье…
Да, именно Аномалье изуродовало нас. Но ведь оно же и приняло нас, как своих. И все потому, что мы поняли, каково это быть не такими, как все. Мы поняли, что зомби ничуть не хуже нас, поэтому и не стали в них стрелять. Поэтому и стали для Аномалья своими… А может, мы – это правда Аномалья. Не ложь, а именно правда, поэтому оно и хранит нас.
Глава 13
Журавли клином пронизывали даль высокого, но серого неба. Закончилась летняя пора, зима уже не за горами, скоро завоет, заметет. Птицы улетают на юг, а мы остаемся здесь. Тоски не было, но тревога холодными руками обнимала душу.
– Глянь, недогерой хвост свой потащил! – с высоты смотровой площадки громко прокомментировал Якут.
Он смеялся и пальцем показывал на Титаника, который с понурым видом поднимался по железной лестнице на крышу столовой. Там, в квадрате пулеметного гнезда, крупногабаритный Малыш ждал смены. Два часа отстоял на посту, и Титаник должен был его сменить.
– Хорош зубоскалить, – сердито глянул на Якута Баян. – Совсем пацана затюкали. Нельзя так…
– А зачем он гиганта из себя рисовал? – протянул Якут, сконфуженный неожиданным отпором со стороны своего лучшего друга.
– Что было, то было.
Я тоже вступился за Титаника, хотя еще вчера готов был вырвать ему язык.
И надо было ему растрепаться, что Марица отдалась ему, как последняя шлюха. А ведь не было ничего такого. Только массаж с легким эротическим оттенком. И со мной так было, и с Баяном, который отправился к ней после меня, и с Чижом, которому также подфартило… Завтра мы снова навестим «Пещеру», завтра повезет и другим, но я точно знал, что Марица ни с кем не ляжет.
– Нельзя так, – качая головой, повторил Баян. – Мы – одна семья. А если в семье урод, то его стараются сделать нормальным.
– Так потому и смеемся, чтобы исправить.
– Ты не смеешься, ты издеваешься. И Чиж, и Скорняк… Да и я тоже… Да и Малыш уже косо на него смотрит… Нельзя так. А то ведь доведем парня до петли. Он с поста снимется, я с ним поговорю. И с вами со всеми поговорю, чтобы до греха не доводили…
Я молча похлопал Баяна по плечу. Мне понравилось его настроение. И даже стало неловко оттого, что эта благородная инициатива исходила от него, а не от меня…
– Командир, там, кажется, движение! – беспокойно встрепенулся вдруг Якут.
Он рукой показывал на север, откуда к нам двигались три бронемашины. Они шли по асфальтированной дороге, поэтому их не сопровождали клубы поднятой пыли. А радиостанция с утра не функционировала из-за сильных помех в эфире, по той же причине не работала и спутниковая связь. Зона не выпускала нас из своих объятий – не позволяла покинуть блокпост и отрывала от внешнего мира, лишая с ним связи. Поэтому появление этих машин и стало для меня новостью.
Мобильно-штурмовая группа состояла из трех «девяностых» бронетранспортеров с мощными башенными установками. Наверху машин я мог видеть в бинокль отменно экипированных бойцов спецназа. Мрачные, сосредоточенные лица, тревога в глазах, но это понятно – в глубине Аномалья учебных задач не бывает, все только боевые, связанные со смертельным риском.
Колонна двигалась в сторону контрольно-пропускного пункта, но могла свернуть и на патрульную дорогу, в сторону блокпоста. Я не знал, какое задание выполняет эта группа, но мог догадываться. Возможно, ей предстоит зачистить Мокрянку от зомби. Но кто его знает, может, в расход запланировали отправить и нас…
Бронетранспортеры шли со скоростью не меньше, чем тридцать километров в час, для отчужденной местности это достаточно быстрое движение. Но эти машины обладали высокочувствительными детекторами, способными распознавать аномальные зоны на большом расстоянии. Да и бойцы на броне, чтобы в случае опасности могли мгновенно спешиться. Знакомая тактика…
Головной БТР стал притормаживать у перекрестка основной и патрульной дороги, за ним сбавили ход и остальные. Значит, колонна все-таки следует к нам. Но почему башенные установки уже поворачиваются в нашу сторону, как будто берут в прицел? Машины еще не свернули, а пушки уже смотрят на блокпост. И бойцы напряглись, как будто в воздух вот-вот должна взвиться зеленая ракета – сигнал к атаке…
Выпустив из трубы копотный дымок, первый бронетранспортер свернул на патрульную дорогу, вправо, а пушки, прокрутившись вместе с башней, так и остались смотреть на блокпост.
Начала сворачивать вторая машина, когда вдруг с грохотом застучал «Корд», установленный на крыше столовой. Я видел, как трассеры один за другим вонзались в людей, сидевших на броне головного БТР, насквозь прошивая прочнейшие бронежилеты. Еще я видел, как пули чиркнули по башне, оставляя после себя белые пятна.
Крупнокалиберный «Корд» из-за его потрясающе высокой кучности огня в армейском обиходе называют снайперским пулеметом. Это страшное оружие в руках знающего человека. Титаник, может, и не был бойцом экстра-класса, но стрелять он умел. И наглядно это продемонстрировал, точными попаданиями сняв с брони нескольких спецназовцев. Уцелевшие бойцы спрыгнули с машины сами. Скрытые высокой травой, они готовили к бою оружие.
И бронетранспортеры вот-вот окутаются дымом – это сработают на них оружейные системы. Спаренные сто– и тридцатимиллиметровые пушки, пулеметы, автоматические гранатометы в бронированном кожухе, установленные на башне…
Все произошло так стремительно, что на какое-то время мое сознание погрязло в ступоре. Оно отказывалось воспринимать бойцов спецгруппы в образе врагов, но меня спасла рефлекторная сообразительность. Она и подсказала мне, что в первую очередь будет уничтожен Титаник, по глупости своей или по злому намерению открывший огонь на поражение. Еще я понял, что точка на крыше казармы, где находились мы с Якутом и Баяном, недоступна для снарядов. Пушкам не хватало дальности для создания навесной или хотя бы сопряженной траектории, настильная, может, и удастся, но это – меньшая вероятность поражения. Снаряды просто будут пролетать над головой.