Блокпост
Шрифт:
Улучив минутку, Пульман приблизил уста к волосатому уху главы Центральной группировки и начал тихо внушать:
– Слушай меня внимательно. Я даю тебе установку (к тому моменту психотерапевт наловчился давать долговременные установки на порядок действий в различных ситуациях, и большинство подопытных успешно выполняли те или иные задания вне его присутствия: допустим, установка давалась такая – через три часа раздеться и попрыгать козлом, громко кудахтая и размахивая гениталиями)…
Даю установку… Даю установку…
Внезапно Вовец отреагировал совсем не так, как предполагалось.
Вместо того чтобы остекленеть взглядом
– А ну-ка убери отсюда этого дебила, Борисыч! Он, сволота, мне сосредоточиться мешает…
От такого оборота Пульман слегка опешил, даже не догадался приказать секьюрити, чтобы его не трогали. И тут же был мгновенно вышвырнут из казино двумя сноровистыми ребятишками в бабочках. Вдогон стремительно скатывающемуся по ступенькам телу какой-то амбал с отвратной физиономией конченого дегенерата пропищал:
– Вовцу установка не нужна – пока обходимся пулеметами! Но ты телефончик оставь – мало ли…
– Ладно-ладно, козлята… – незлобиво проворчал Пульман, отряхивая от снега вышвырнутую следом дубленку и шапку – ушибся он не сильно и потому здорово не осерчал. Кроме того, инцидент окончательно подтвердил его теорию об избирательности воздействия на различные типы людей. Это был уже двенадцатый случай аналогичного характера, и закономерность прослеживалась очень легко – внушению не поддавались сильные, волевые натуры, привыкшие сами повелевать себе подобными и не из кабинета, а посредством личного контакта.
«Ничего, разберемся», – сам себе пообещал Адольф Мирзоевич, выходя из такси у своего дома, и, по установившейся в последнее время привычке, вкрадчиво сообщил таксисту:
– Уплачено – по двойному тарифу, – на что последний расплылся в благодарной улыбке и умчался в вечернюю мглу…
Второй раз Пульман подкатил к бригадиру Центрального три недели спустя, когда тот дремал в Шезлонге на бортике бассейна областного дворца спорта.
– Разговор есть, товарищ Анисимов, – заявил Адольф Мирзоевич, устраиваясь в шезлонге по соседству. – Обоюдоинтересный, между прочим.
Разлепив веки, бригадир нехотя скосил глаза на невесть откуда взявшегося чудика и лениво молвил с неожиданной витиеватостью:
– Есть ли необходимость упоминать затасканное изречение насчет тамбовского люпуса?
– Нет-нет, милейший, – поспешил его уверить Пульман. – Не стоит утруждать себя. Эмм… Мне больше нравится другое изречение: люпус энд люпус из фредщип.
Вовец приподнял голову и внимательно рассмотрел соседа.
– Ага. Где-то я тебя видел уже. Угу… И в тот раз, насколько помню, ты мне тоже не понравился.
– Это было в казино «Бузав» три недели назад, – неохотно сообщил Пульман. – Вы тогда… эмм… не очень любезно со мной обошлись, хотя я в принципе…
– А-а-а! – вспомнил Вовец. – Тебя тогда спустили с лестницы. Точно – спустили! Ты, кажется, какую-то установку предлагал, а она мине была без надобности… И сейчас твоя установка мине без надобности. Так что – вали отсюда пока у дворца спорта проблемы не возникли.
– Какие проблемы? – неприятно озаботился Адольф Мирзоевич. – Что за проблемы? Я вроде ничего такого пока… – Что значит «какие проблемы»? Утонешь в бассейне, придется всю воду менять, – пояснил Вовец, позевывая и вращая шеей. – А у них вечером тренировка ватерполистов… А, кстати, как тебя сюда пропустили? Там что – на выходе никого нет? – Бригадир озабоченно приподнялся на локте и обернулся к входной двери.
– Да там они, там, – успокоил его Пульман. – На месте твои аполлоны! Просто я экстрасенс и того – эмм… слегка их загипнотизировал.
– Ха! Ишь ты – экстрасекс! – с сомнением покачал головой бригадир.
– А чего ж меня не загипнотизируешь?
– Не хочу, – покривил душой Адольф Мирзоевич. – Ты мне в здравом уме потребен. И в твердой памяти.
– Ну-ну, – недоверчиво пробурчал бригадир. – Чего хочу?
– Что у вас за идиотская манера! – раздраженно поморщился Пульман.
– «Чего хочу, чего хочу…» Короче, я тебе вот что скажу… – Он вылез из шезлонга, приблизился к бригадирову ложу и торопливо забормотал, боясь, что его в любой момент могут прервать:
– В общем, я помогу тебе… помогу взять обратно под крыло Левопупыревский район. Он будет твой безраздельно – как и четыре года назад. Ферштейн? Взамен предлагаю сотрудничество. Ты будешь выполнять кое-какие мои поручения – ну, не сам, естественно, твое дело командовать… Ага. Чуть позже я с твоей помощью установлю контроль над всей этой вашей… ага – над братвой – вот. Над всей ложбинской братвой. Это будет фе-но-ме-наль-но!!! Это будет просто беспрецедентный случай, можешь мне поверить, ага… Я в общем-то на многое не претендую, просто хочу некоторым образом упорядочить… некоторым образом направить, ага… В общем, хочу быть кем-то типа верховного этого… эмм… – Тут психотерапевт запнулся и защелкал пальцами, пытаясь найти аналог в исторической практике.
Вовец моментально пришел к нему на помощь.
– Как Колчак, да? – невозмутимо подсказал он.
– Ну, это, конечно, сильно… Но, в принципе – да! Типа того, – согласился Пульман. – В общем, ты будешь моей правой рукой, заместителем, так сказать, ага… Гхм… кхм… – Адольф Мирзоевич прокашлялся и несколько сконфузился под пристальным взглядом бригадира. – А потом… Потом мы приберем к рукам все, что есть в этом городе: областную администрацию, правоохранительные органы, а там, глядишь… Что, я непонятно изъясняюсь? – окончательно смутился Пульман, разобравшись наконец в особенности странного взгляда своего собеседника. Вовец все это время смотрел на него не с интересом, как показалось психотерапевту с самого начала, и даже не со скрытым негодованием, чего вполне можно было ожидать… Он смотрел так, как смотрит посторонний врач на обделавшегося тяжелобольного, находящегося в ведомстве коллеги: с некоторым сожалением и презрительным участием, но без душевного надлома – не мое это! Это и не взгляд даже, а безоговорочный диагноз – уж в этом Адольф Мирзоевич знал толк…
– Ты это… Ты кто вообще такой? – тихо спросил бригадир. – Откуда выпал, болезный?
– Я-то?! – удивился Пульман. – Я этот… того… хм… – Тут он вдруг понял, что его параметры бригадиру ни о чем не говорят, и пожалел, что до сих пор не обзавелся титулом, безоговорочно обеспечивающим в нашем прогрессивном обществе уважение уже при одном лишь его упоминании, без каких-либо дополнительных ссылок: типа «вор», «бригадир», «депутат», «киллер», «губернатор» и так далее.
– Ну, психотерапевт я, – тяжело вздохнул Пульман. – А еще я заместитель заведующего клиникой – это вам не просто так! Потом, как уже говорилось, экстрасенс я… Пффф… Но, полагаю, не в титуле дело…