Блондинка-рабыня
Шрифт:
Каллаган сел.
— Телефон — не лучшее средство общения, миссис Ривертон, — заметил он. — Мне захотелось увидеть вас… — Он усмехнулся. — Мне определенно доставляет удовольствие видеть вас. И хотя я знаю, что это вас не интересует, есть факты, о которых я хотел бы сообщить вам. А такие вещи лучше не говорить по телефону. Но может быть, вы хотите начать первой?
Она пожала плечами. Каллаган понял: она раздосадована его словами о том, что ему приятно ее видеть. Она считала это замечание чисто личным и не имеющим отношения к делу. Она обиделась. Ну, это лучше, чем ничего. Каллаган полагал, что если женщина
Она подошла к маленькому столику, взяла коробку с сигаретами и протянула Каллагану. Себе она тоже взяла сигарету. Каллаган встал, дал ей прикурить и прикурил сам. Он был рад, что хотя бы этим она показала, что не питает к нему вражды. Впрочем, возможно, это была только обычная вежливость.
— Должна вам сказать, мистер Каллаган, что моему мужу стало гораздо хуже. Настолько, что сегодня утром я вынуждена была поместить его в частную лечебницу в Свансдайне. Его состояние вызывает у врачей тревогу. Мне очень жаль его. К тому же он поручил мне вести дела Ривертонов, включая заботу о моем пасынке. — Она помолчала и продолжала: — Следовательно, мистер Каллаган, вы должны прислушиваться к моим указаниям, несмотря на то что вам это не нравится.
Каллаган улыбнулся и выпустил из ноздрей струю дыма.
— Не знаю, почему вы думаете, что мне не нравится получать ваши указания, миссис Ривертон. Я не скрываю, что предпочитаю получать указания от умных людей, хотя многие из них не любят частных детективов.
Он смотрел на нее и улыбался.
Несмотря ни на что, она не могла не заметить его очаровательной улыбки, не обратить внимания на сильную челюсть и красивую линию губ.
— Фактически мне даже приятно получать указания от вас, — прибавил Каллаган.
— Не думаю, что имеет значение, кто именно дает указания, — холодно сказала она. — У вас есть что сообщить мне?
— Да. Думаю, мы можем утверждать, что немного продвинулись. Я узнал одну-две вещи — ничего особенного, но этого достаточно, чтобы знать, куда ветер дует. Думаю, скоро смогу сказать вам больше: кто и когда вытянул деньги из Уилфрида Ривертона и где он проводит время.
— Что вы имеете в виду?
— Я разговаривал с ним вчера ночью. Он ждал меня возле моей конторы. Послал меня к черту и сказал, чтобы я не лез в его дела и что его умная мачеха — он так и выразился «умная мачеха» — меня не касается. Не думаю, что мы с вами популярны в вашей семье. Во всяком случае, я убедился, что он был напичкан кокаином, когда я с ним разговаривал.
Она ничего не ответила. Подошла к камину и смотрела в огонь.
— Какой ужас! — наконец сказала она. Потом подняла голову и повернулась к нему.
— Мистер Каллаган, почему это дело тянется так долго? Что, есть необходимость его затягивать? Или вас устраивают эти сто фунтов в неделю?
Каллаган погасил сигарету.
— Я надеялся, что вы не станете говорить подобных вещей. Мне не нравится, когда вы так говорите. Я думаю, эту работу нельзя сделать меньше чем за два месяца.
Она села в большое кресло у камина.
Каллаган встал, потом подошел к камину и остановился возле нее.
— Послушайте, миссис Ривертон, почему вы не хотите довериться людям, вместо того чтобы быть такой подозрительной
— Ну и что же, мистер Каллаган? — возразила она. — Я считаю, что Скотланд-Ярд достаточно оперативен.
— Скотланд-Ярд дьявольски оперативен, — согласился Каллаган. — Поверьте мне, я их знаю. Если вы хотите обратиться в Скотланд-Ярд, вы можете это сделать. Их не волнует ваш Уилфрид Ривертон как обманутый игрок. Если они им и заинтересуются, то только с точки зрения наркотиков. Но пока они начнут действовать, рыбка сорвется с крючка. Хорошо, — продолжал он. — Что это может дать вам, полковнику или Уилфриду? Видите ли, Скотланд-Ярд — не частные детективы. Они слуги государства. Когда они начинают работу, об этом узнают все. У нас слишком много репортеров. Даже если вы и полковник не станете возражать против гласности, я думаю, будет возражать Щенок. Они сумеют обвинить и его тоже. В результате он возненавидит вас еще больше, а если вы еще начнете руководить всеми делами семьи и ограничите его в деньгах, то будет совсем плохо.
Она встала.
— Я думаю, мистер Каллаган, что вас это не касается. Мы с вами высказали друг другу все, что хотели, и я не собираюсь тянуть дело еще восемь или девять недель. У меня есть свои причины для этого.
Каллаган покачал головой.
— Это уж как получится, мадам.
— Да, уж как получится, мистер Каллаган. Это мое последнее слово. Сегодня — суббота. Как хотите, но дело должно быть закончено через две недели, в субботу. Если вас это не устраивает, мистер Селби найдет другую детективную фирму для продолжения расследования.
Каллаган встал.
— Понимаю, мадам. — Он улыбнулся. — Фактически я предупрежден за две недели. Не думаю, что мне все это нравится.
Ее рука потянулась к звонку.
— Надеюсь, вы не сердитесь, мистер Каллаган?
Каллаган улыбнулся еще шире.
— Даже сейчас не могу сказать, что вы мне не нравитесь. Странно, вы даже в чем-то похожи на меня. Дьявольски грубы. Доброго вечера, мадам, и благодарю вас за сигарету.
В восемь часов вечера Каллаган был в своей конторе. Эффи Томпсон терпеливо сидела в кресле и курила сигарету. Шляпка, сумочка и зонтик лежали на столе.
— Соедини меня с Дарки, — сказал Каллаган, проходя мимо нее в свой кабинет, — и иди домой, Эффи. Отдохнешь пару дней.
И усмехнулся, заметив, как она недовольно надула губки.
Он снял трубку.
— Послушай, Дарки, есть один молодой парень, Уилфрид Ривертон. Пять футов десять дюймов. Худой, слабый. Лицо распухло от пьянства и наркотиков. Блондин, волосы длинные, вспыльчив. Ты понял?
Дарки подтвердил, что понял.
— Прошлой ночью он болтался около Даун-стрит. Был накачан кокаином, — продолжал Каллаган. — Думаю, он живет где-то рядом. Узнай это. Если наймешь дюжину ребят, расходы будут оплачены. Есть еще для тебя дело. Понаблюдай за Азельдой Диксон. Среднего роста, прекрасно одета, брюнетка. Возможно, она вертится возле Ривертона. Действуй, Дарки. Я хочу знать, где живут обе птички, и как можно быстрее. Понял?