Блондинка. Том II
Шрифт:
Должно быть, она незаметно задремала, а потом вдруг проснулась, резко, сразу. И ее буквально затошнило от страха и дурных предчувствий. 3.40 утра. Что-то не так, что-то случилось. Темный Принц! Он вот уже несколько часов не выходит из ванной!
Он лежал в остывшей воде, в фаянсовой ванне на львиных лапах, упираясь затылком в ее закругленный край. Рот Темного Принца был полуоткрыт, по подбородку тянулась струйка слюны, глаза полузакрыты, и видно лишь серое мутноватое глазное яблоко. Волосы мокрые и липнут к черепу. Тело, казавшееся столь великолепным, скульптурным, как-то странно согнуто и обмякло, плечи приподняты, грудь точно вдавлена внутрь, у талии валики жира, пенис съежился и превратился в жалкий огрызок плоти, вяло покачивается в пенистой воде. О, да его вырвало в воду! И вокруг плавают отвратительные ошметки рвоты. Но он дышит! Значит, он жив. Это самое главное.
Кое-как ей удалось разбудить его. Он отбивался, отталкивал ее руки, осыпал проклятиями. Затем с трудом поднялся на ноги, расплескивая воду на кафельный пол, и снова чертыхнулся, поскользнулся, потерял равновесие и едва не рухнул обратно в воду, к счастью, она успела подхватить его, а то мог и голову разбить о край ванны. Она держала его, обхватив обеими руками. И вся дрожала от напряжения — Темный Принц был мужчина тяжелый, не слишком высокий, но крепко сбитый и мускулистый. Она умоляла его проснуться окончательно, быть осторожнее, в ответ на что он обозвал ее блядью (впрочем, наверное, в тот миг он просто не узнал ее, а потому оскорбление как бы не считалось). Однако при этом он крепко держался за нее, и вот через несколько минут ей все же удалось вытащить его из ванны. Он тут же плюхнулся на край и сидел с крепко закрытыми глазами, раскачиваясь из стороны в сторону и неразборчиво бормоча что — то. И тогда она намочила полотенце в холодной воде и бережно протерла ему лицо, и, как могла, оттерла рвоту с его тела. И все это время опасалась, что сейчас он начнет блевать снова, что он вдруг потеряет сознание и рухнет на пол, потому что дышал он как-то странно, неровно и со всхлипом. И еще казалось, не понимал, где находится. Однако после нескольких обтираний влажным полотенцем он понемногу пришел в себя и поднялся на ноги, и тогда она укутала его в большое махровое полотенце и, обняв за талию, повела в спальню. И с его бледных босых волосатых ног капала вода, и ей вдруг стало смешно, и она позволила себе тихонько засмеяться, чтобы подбодрить его, показать, что все в порядке, что она сумеет о нем позаботиться. Но тут снова споткнулась, и он чертыхнулся, и обозвал ее неприличным словом и еще — коровой и глупой шлюхой.А потом всей своей тяжестью рухнул на кровать, так что пружины жалобно взвизгнули, и она испугалась, что он сейчас сломает чужую кровать. Красивая антикварная кровать с медными шишечками в изголовье принадлежала какой-то богатой подруге Макса Перлмана, которая в данное время пребывала в Париже. Потом ей пришлось поднять ему ноги и положить их на кровать. Ноги показались ужасно тяжелыми, точно бетонные блоки. Затем она поправила его голову, сползавшую с подушки, волосы были все еще мокрые.
И все это время бормотала ему на ухо что-то ласковое и утешительное — в точности так же иногда приходилось ей поступать и с Бывшим Спортсменом, и с другими обитателями Города из Песка. Теперь она чувствовала себя уже лучше, смотрела на жизнь уже оптимистичнее. Да и по самой природе своей Норма Джин Бейкер была девушкой оптимистичной; разве не поклялась она сама себе, сидя на крыше сиротского приюта и любуясь светящимися вдали, на башне, буквами RKO: Я даю обет! Я клянусь! Я своего добьюсь! Я никогда не сдамся!И только теперь до нее дошло, что вся эта постыдная и унизительная сцена является сценой из фильма; если не детали, то общие ее контуры были знакомы и даже по-своему романтичны. Она была Клодетт Кольбер, а он — Кларком Гейблом; нет, она Кэрол Ломбард, а он Кларк Гейбл; и вся эта ситуация расписана в сценарии, и ни один из них даже не подозревает, что оба они одаренные актеры и вполне могут импровизировать.
Темный Принц у меня в постели. О, он близкий друг, он просил называть его просто Карло. Неужели мы с ним были любовниками? Нет, не думаю. Или все-таки были?..
А он тут же и захрапел. Она накрыла его одеялом и тихо свернулась калачиком рядом. Остаток этой кошмарной ночи прошел почти без сна. Ее изнурила утомительная, полная надежд, трудов и разочарований жизнь в Нью-Йорке; она стала заложницей этой жизни. Несколько раз на неделе пятичасовые репетиции в театре, долгие часы интенсивных и утомительнейших занятий у Макса Перлмана или у одного из его многочисленных и агрессивных молодых помощников; ее влюбленность в Драматурга и постоянная тревога, что он ускользнет от нее. И тогда она просто умрет, ей ничего не остается, как умереть; подобное фиаско может приговорить женщину к смерти. Ибо кто, как не родная ее бабушка Делла, с таким презрением говорила о собственной дочери Глэдис, которой не удалось удержать при себе ни одного мужа, даже красавца папочку Нормы Джин, который бы поддерживал ее? Делла, хрипло и грубо смеясь, говорила: Что толку быть падшей женщиной, шлюхой, и умудриться остаться к тридцати годам с пустыми руками?А Норме Джин как раз через несколько месяцев стукнет тридцать.
Она осторожно придвинулась к Темному Принцу и опустила ему голову на плечо. Он ее не оттолкнул. Он погрузился в сон, глубокий, но чуткий, — с мужчинами так часто бывает. Скрипел зубами, дергался, брыкался, потел, и к рассвету все простыни на кровати были уже мокрые, и пахло от них так, точно он и не принимал ванны. И этот запах заставил Норму Джин улыбнуться и вспомнить о Баки Глейзере, его пахучих волосатых подмышках и крупных грязных ступнях. Нет, на сей раз, с новым мужем, она уже не сделает тех ошибок, что совершала в прошлом. Она заставит Драматурга гордиться ею как актрисой, заставит полюбить больше, чем он любил жену. И еще у них, разумеется, будут дети. Она почти уже воображала себя беременной. В мирной тиши, на исходе ночи, приди ко мне, мое родное дитя, и прости меня.
Некогда Отто Эсе со свойственной ему жестокостью предсказал ей смерть в Голливуде от передозировки наркотиков, но не такова будет ее судьба.
Утро было уже в разгаре, когда она тихонько, как мышка, встала и оделась. Темный Принц продолжал спать. И вышла на улицу, и пошла в магазин на Пятой авеню купить свежих яиц, овсянки, фруктов и яванского кофе в зернах. А когда вернулась, увидела, что Темный Принц проснулся и расхаживает по квартире с налитыми кровью глазами, болезненно щурясь от яркого света. Но в остальном он был в полном порядке, и даже удивил ее остроумием. Сказал, что от него так воняет, что просто тошнит и не мешало бы принять душ. Затем, направившись в ванную, уже во второй раз, он рассмеялся, заметив, как она с опаской поглядывает ему вслед. И она притворила за ним дверь, и стояла рядом, в страхе прислушиваясь, что там происходит, но не услышала ничего, кроме звучного шлепка мыла о плиточный пол. Он ронял его несколько раз. После душа, вытирая темные волосы полотенцем, он обшарил все ее шкафы и ящики комода в поисках мужской одежды, хотя бы смены нижнего белья и чистых носков. Но не нашел ничего. А на кухне принял от нее лишь стакан холодной воды со льдом и пил очень медленно и осторожно, напоминая при этом канатоходца, работающего без страховки.
Норма Джин очень огорчилась, что он отказался от еды. Не дал ей шанса проявить заботу! И Баки Глейзер, и Бывший Спортсмен были отличными едоками, всегда завтракали плотно и с удовольствием. Сама она пила лишь черный кофе, чтобы хоть немного взбодриться. Как же все-таки красив Темный Принц, несмотря на налитые кровью глаза, головную боль и то, что он называл «кишечным гриппом». В грязной одежде, небритый, с непросохшими небрежно расчесанными волосами. Он называл ее Ангелом и благодарил. Она поглаживала его по руке и печально улыбалась, слушая, как он с неубедительной искренностью выговаривает всякие вежливые слова, словно какой-нибудь персонаж из пьесы Одетса, отрывок из которой они недавно репетировали вместе под неусыпным надзором Перлмана. А ведь они вполне могли бы сняться вместе в кино, при наличии хорошего сценария (ведь и он тоже, презирая Голливуд, нуждался в голливудских денежках).
Какая, однако, ирония, с улыбкой думала она, что ни один из нас не может теперь отчетливо вспомнить, что же произошло между нами накануне ночью. Ну, разве что оба знали, что искорка нежности между ними проскользнула. Возможно даже, она спасла ему жизнь. Или он спас ее?.. И отныне они навеки, на всю оставшуюся жизнь, связаны неразрывными узами, как брат и сестра.
После моей смерти Брандо категорически отказался давать обо мне интервью. Единственный из всех этих голливудских шакалов.
Только собравшись уходить, Темный Принц вдруг вспомнил, что должен был передать ей послание.
— Послушай-ка, Ангел, я тут на днях случайно столкнулся с Кассом Чаплином…
Норма Джин лишь слабо улыбнулась и промолчала. И почувствовала, что вся дрожит. Лишь бы ее друг не заметил!
— Не видел ни его, ни Эдди Дж., наверное, больше года. Только всякие сплетни слышал, ну, ты понимаешь. А тут вдруг сталкиваюсь с Кассом нос к носу в чьем-то там доме. И он очень просил, если я с тобой вдруг встречусь, передать тебе кое-что.
Норма Джин снова не ответила. Хотя вполне могла бы сказать: Если Кассу понадобилось передать мне что-то, почему он не сделал это сам?
— Он сказал: «Передай Норме вот что. Близнецам очень не хватает их Нормы. И ребенка тоже».
Только тут Темный Принц заметил выражение, возникшее на лице Нормы Джин, и буркнул:
— Возможно, мне не следовало передавать тебе этого? Вот засранец этот Касс!
Норма Джин торопливо попрощалась с гостем и вышла в другую комнату.